Александр Сих - Средство от депрессии, или Психологическая помощь

© Александр Станиславович Сих, 2019

ISBN 978-5-4496-2447-5

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Действие первое.

Утро. Кухня. Оксана Викторовна не спеша приступает к завтраку, а Роман Романович, умывшись, появляется с грустным выражением лица.

Р о м а н Р о м а н о в и ч. Доброе утро, дорогая.

О к с а н а В и к т о р о в н а. Доброе утро, дорогой.

Р о м а н Р о м а н о в и ч. Приятного аппетита.

О к с а н а В и к т о р о в н а. Большое спасибо, милый.

Р о м а н Р о м а н о в и ч. (Искоса поглядывая на жену). Прости, что отвлекаю, а где мой утренний кофе?

О к с а н а В и к т о р о в н а. Вон, пожалуйста, кофеварка, рядом баночка с кофе, там же, рядом, сахар, а в холодильнике молоко. Если пожелаешь?!

Р о м а н Р о м а н о в и ч. Так его ещё надо приготовить?

О к с а н а В и к т о р о в н а. Да, дорогой, сегодня надо.

Р о м а н Р о м а н о в и ч. В таком случае, пожалуй, обойдёмся без молока. Что я, ребёнок, что ли, пить кофе с молоком?!

О к с а н а В и к т о р о в н а. Оно и понятно, лучше, конечно, кофе с коньяком.

Р о м а н Р о м а н о в и ч. Я не враг своему здоровью. (Грустно задумывается). Хотя, к чему то здоровье, когда…

О к с а н а В и к т о р о в н а. Здоровье всегда пригодится. Даже, если просто так – на всякий случай. Например, на случай непредвиденных обстоятельств.

Р о м а н Р о м а н о в и ч. Непредвиденные обстоятельства надо уметь предвидеть. Для этого существует аналитический ум и логика.

О к с а н а В и к т о р о в н а. Ну что ж, логично. Попробуй этими качествами заварить себе хотя бы кофе?!

Р о м а н Р о м а н о в и ч. (Хмыкнув). Легко. Надо воду сначала вскипятить?

О к с а н а В и к т о р о в н а. По логике – да. А теперь, применяя аналитический ум, попытайся это сделать. Только очень прошу – будь осторожен! Не рискуй понапрасну!

Р о м а н Р о м а н о в и ч. Чем же тут рисковать? Неужели я настолько неумеха, что готовка кофе для меня сопряжена с риском для здоровья?

О к с а н а В и к т о р о в н а. Вообще-то, готовка кофе требует элементарного умения. Но в твоём случае, очень даже может быть.

Р о м а н Р о м а н о в и ч. Ха! (Идёт к плите и что-то там манипулирует). Ай-яй-яй! Чтоб тебя!

О к с а н а В и к т о р о в н а. Что случилось, дорогой?

Р о м а н Р о м а н о в и ч. Палец обжёг! Твою, мою, и их, вместе взятых, родину!

О к с а н а В и к т о р о в н а. Вот тебе и непредвиденное обстоятельство, которое не смогли предугадать ни твой ум, ни твоя логика. А Родина, дорогой, тут не при чём. Да и не надо так бурно реагировать на сущий пустяк. Ты же не сжёг его совсем? Что-то ведь осталось?! Да если бы и сжёг – не велика потеря. Девять-то осталось бы. Наливай в чашку. В чашку, а не рядом! Ну вот, получилось. Молодец! Сам приготовил несколько глотков кофе. Возьми полотенце и вытри, пожалуйста, остальные глотки. Будем считать, что это ученический брак и спишем его, как издержки производства. Чтобы взбодрить желудок и этого хватит, хотя он и без кофе всегда бодрый и готов к труду. Он, видимо, в отличие от тебя, постоянно сдавал нормы ГТО?! Кстати, завтрак твой стоит в микроволновке. Погреешь и возьмёшь. Сможешь?

Р о м а н Р о м а н о в и ч. Я очень постараюсь, дорогая.

Оксана Викторовна относит посуду в мойку, открывает балконную дверь и возвращается к столу. Роман Романович выпивает кофе, относит чашку тоже в мойку и идёт к микроволновке. Греет и достаёт.

Р о м а н Р о м а н о в и ч. Ё-ё-ё… п, р, с, т и прочие литеры!

О к с а н а В и к т о р о в н а. (Закурив). Опять небольшое ЧП, дорогой?

Р о м а н Р о м а н о в и ч. Не смертельное. Куриная нога из тарелки выпала. Где наш дармоед, Толик? Пусть идёт, полакомится, паразит!

О к с а н а В и к т о р о в н а. Не Толик, а Талик. От знаменитой фамилии Талейран. И ты прекрасно знаешь, что, имея такое аристократическое имя и утончённое воспитание, он не опустится до того, чтобы побираться. Положи в его тарелку, он потом подойдёт.

Р о м а н Р о м а н о в и ч. (Шёпотом). Овсянки ему, аристократу собачьему!

О к с а н а В и к т о р о в н а. Ты что-то сказал, дорогой?

Р о м а н Р о м а н о в и ч. Я сказал, как хорошо, что не обе выпали. Хоть одна осталась. Уже не поем, правда, а только перекушу. (Ставит тарелку на стол и берёт хлеб и вилку).

О к с а н а В и к т о р о в н а. Как ты, вообще, можешь есть эту гадость, да ещё в такую рань?! Я удивляюсь!

Р о м а н Р о м а н о в и ч. Я тоже удивляюсь, как ты можешь такую красоту называть гадостью?! Какая красивая корочка! Какой ароматный запах!

О к с а н а В и к т о р о в н а. Не нагоняй на меня тоску. И я тебя прошу, не мой сам посуду. Пусть она останется целой. Клавдия придёт убираться, она и помоет.

Р о м а н Р о м а н о в и ч. Да что ж такое! Уже вилка упала. Никак, сегодня ждать незваного гостя?! С утра всё падает из рук. Невозможно нормально позавтракать!

О к с а н а В и к т о р о в н а. Рома, если бы они приходили после каждого твоего падения…

Р о м а н Р о м а н о в и ч. Дорогая, не моего падения, а падения предметов первой необходимости.

О к с а н а В и к т о р о в н а. Если бы гости приходили после каждого падения предметов первой необходимости из твоих рук, в нашей квартире движение было бы, как в центре города. Ты бы, со своей интеллигеньностью, из этой пробки добрался к туалету только к обеду, а к завтраку… мне даже страшно подумать, как ты смог бы выжить в таких экстремальных условиях!

Оксана Викторовна тушит в пепельнице сигарету и закрывает балконную дверь. После чего вновь садится к столу.

Р о м а н Р о м а н о в и ч. (Рассерженно). Вот как сделал один нравственный урод слово «интеллигент» ругательным, а самого интеллигентного человека выставил каким-то ущербным слизняком, так до сих пор это лживое утверждение и доминирует в примитивном человеческом социуме. Я, конечно, понимаю, что это не что иное, как месть хамства воспитанию и приличию, именуемому культурой, в которой, к сожалению, уже давно хамство мимикрировало, адаптировалось и занимает ведущие посты. И вот, зная свою истинную суть, фальшивая интеллигентность беспощадно мстит интеллигенции натуральной. И эта месть тотальная. А бедному настоящему интеллигенту, дабы хоть как-то выживать в этой среде, приходится, как хамелеону, менять свой окрас, в зависимости от того, с кем он имеет дело. Теперь, хам – интеллигент, а интеллигент – чуть-чуть хам, чтобы его, как шпиона, не разоблачили.