Николай Андрущук - Как написать первую книгу и не выглядеть при этом полным идиотом? Или же… Посвящение всем, кто мечтает написать свою первую книгу

Думаю, мало кого «напугает» заявление о юморе и иронии в книге, но есть вариант, что почитатели любовных романов, детективов, драмы и других классических литературных жанров будут представлять степень серьёзности слов и мыслей в этой книге и делать соответствующие снисходительные выводы. Если вообще заинтересуются чтением. Стоит лишь помнить:

В каждой шутке есть доля правды.

Резонным будет вопрос: зачем сужать аудиторию?

Всё просто. Чем больше ориентирован читатель, тем больше шанс получить его довольство от чтения. Разве не этого жаждет автор? Найти своего читателя и быть понятым. В комфортной для общения среде и общности восприятия окружающего мира.

Если немного прочувствовать литературу на вес, то есть проникнуться определениями, которые даются терминам, то можно сообщить следующее:

В ваших руках литературно-художественное произведение. Здесь присутствуют составляющие единой целостной системы: тема, идея, авторская речь, субъективное отражение объективной действительности – практически всё, чем обладает литературное произведение. Но можно ли применить словосочетание «художественное произведение» к определённым образом связному тексту, который превалирует над идейной законченностью и эстетическим смыслом – вопрос.

Может, я предвзят к самому себе, принижая самобытную эстетику и идейность в книге? Без лишней скромности хочу надеяться, что вы увидите эмоционально-мыслительное содержание при построении отношения автора к окружающей действительности через призму оригинальности, как того требует определение художественной литературы. Эмоциями и мыслями книга изобилует – это точно.

Казалось бы – и что? О чём книга?

Чтобы добраться до содержания книги, нужно определиться с авторским посылом, который привёл к мысли написать именно эту книгу.

В данном случае он такой:

1) реализация собственной мечты писать (ударение в слове на второй слог);

2) на собственном опыте показать возможность быть услышанным и оформленным в переплёт;

3) поделиться редким артефактом (вдохновением) или даже стать «волшебным пинком судьбы», который заставит ваш талант выйти в мир;

4) улыбнуться нелепостям и посмеяться над глупостями, которые не замечаешь за собой;

5) (и хватит) – задуматься над своей уникальностью и возможностью быть лучше, чем кто-то. Чем ты – вчерашний.

Эстетический аспект книги, надо признать, остаётся под сомнением. Что наплетётся за время «бега мыслей» по главам, и есть «кот в мешке». Придётся очень постараться превратить загадочную пустоту хотя бы в вероятность читательской заинтересованности, а как максимум стать полезным при трансформации чей-то писательской нерешительности в намерение довести начатое до конца и написать свою книгу.

Предполагая некоторую автобиографичность и условную мемуарность, форма подачи определяется в целом как беллетристика 1 1 Беллетри́стика (от фр. Belles lettres – «изящная словесность») – общее название художественной литературы в стихах и прозе, либо же исключая стихи и драматургию. Словари русского языка выделяют три значения слова беллетристика: во-первых – как обозначение художественной литературы в отличие от nonfiction: документальной и научной; во-вторых – как название прозы в отличие от поэзии и в-третьих – как название «лёгкого чтения» в отличие от «серьёзного». В качестве термина современного русского литературоведения беллетристика используется в значении, близком к третьему, хотя и более глубоком, не сводящемся к простому противопоставлению лёгкого и серьёзного. . Не покидает надежда, что целостность читаемого не станет восприниматься вольным термином «белибердистика». Разве только в отдельных случаях, когда автора, как говорится, несёт или, если резче, – прёт. Местами по тексту будет воды бурная река, и понесёт она в такие дали, что смысла найти невмочь и истерзана душа в клочья.

Боюсь, порой будет создаваться впечатление, что вас учат или лечат, хорошо если не искалечат. Прошу заранее прощения, если каким неосторожным словом задену обидно, но это не со зла, может, ради словца красного, может, для усиления восприятия такое и произойдёт, но в целом вы должны знать открытость мою и искренность. Помните про иронию – она мой спутник и тень.

Может, юмор будет не столь явным и острым, зато прочность изъяснений точки зрения гарантированно предельно понятна, уповаю на это. И даже за витиеватостью изложения, прошу, ищите больше лёгкости. Где встречаем слово «лопата», там смеёмся. Уговорились? Запомните – лопата! Читаем – гогочем – читаем дальше. Вместо гоготания можно смеяться, улыбаться или просто хмыкнуть.

Впрочем, выразительно описуемый бред способен на признание своеобразности видения автора и даже предписание самому автору быть гениальным. Продекларирую своё отношение следующим. Будьте любезны, не хохочите громко – сейчас буду умничать.

Возьмите произведение моего тёзки по фамилии Яновский (он же Гоголь) – «Нос». Суть повести в том, что у одного бедолаги спросонья не обнаруживается нос, потому что он, видите ли, пошёл гулять. Ну не бред? По крайней мере, странноватая тема. Однако мы все научены – Николай Васильевич «наше всё», несмотря на абсурдность произведения «Нос». То есть бессмыслица и нелепость – не повод сомневаться в гениальности мастера пера, признавая за ним право быть нетривиальным и самобытным. И даже странности, связанные с решением сжечь второй том «Мёртвых душ», не умаляют таланта Яновского-Гоголя и не превращают его в безумца, по которому «психушка плачет».

Мистицизм, не правда ли?

А я так скажу:

«Ореол загадочности куёт стиль!»

Хоть сейчас начинай продавать «статусы» в соцсети.

Может, туда мне и дорога?

Не делайте преждевременных выводов, давайте ещё пообщаемся.

Достаточно много странностей в произведениях общепризнанных и даже знаковых авторов, которые от переизбытка мыслей и идей умеют превратить на первый взгляд скудный на события сюжет в полноценное произведение, выражая больше общий взгляд на жизнь, на драматургию, на мировосприятие, оставляя исходную идею скорее для общего фона как отправной точки замысла. В этом и есть гений, который живёт в каждом из нас. Об этом немного позже.

Да, с высоты заслуг творца можно принижать затейливость современного старателя, собирающего буковки в удобочитаемые слова, жаждущего остаться в веках, как Николай Васильевич, но сложно сразу заметить в скромной первой рукописи великого последователя традиций классической литературы первой половины 21 века, которым может стать каждый из нас – желающих остаться в веках.