Михаил Ефимов - Политическое блюдо

Мах вспомнил лекцию полгода назад, где они с профессором разбирали, какую категорию мирного населения лучше привлекать для своих целей. Малолетки, с ещё не оформившимися взглядами, слабой, податливой, впечатлительной психикой, глупые и оттого бесстрашные, фанатичные и жестокие. Они лучше всего подходили для самой опасной подрывной работы.

– Так вот что профессор имел в виду. Вот они, налицо… практическое применение психологической обработки с подросткового возраста.

Общаться с ними у Маха не было надобности, и слава богу. Не очень-то пообщаешься с фанатичным глупцом, напичканным чужими фразами и идеями. С ним можно только поорать: «Смерть предателям! Долой Мордовского! Не отдадим окраину!» Но, к счастью, Маху это было неинтересно: как человек умный, он, не разобравшись, не кидался вместе с толпой, куда прикажут.

Ещё раз заглянув в пустые глаза малолетних бойцов, где кроме волчьей злости ничего не было, он пошёл смотреть, как себя ведут люди на соседних улицах. А там было на удивление тихо, как будто революция и не наступала. Обычные гражданские люди шли по обычным гражданским делам, и им было плевать, кто победит и чем всё закончится… лишь бы побыстрее.

………………………………………………………………

Сегодня полсотни бойцов захватили военное формирование радиуса окраины. Зрелище было шокирующее. Маха трясло, ведь он первый раз видел прямое насилие, как парней в форме вытаскивают за ворота, избивают. Тут же, откуда ни возьмись, появились люди с видеокамерами. И кто их позвал – непонятно. Какой-то боец с узким лицом и сильным пронзительным взглядом тащил за шиворот через ворота совсем ещё юнца. Лицо юного бойца было залито кровью, он закрывался руками от ударов и что-то бормотал – возможно, слова ненависти.

– Говори, что ненавидишь Мордовского, сволочь! Говори, что ты предал своих братьев! – шипел перед камерой узколицый…

Тут же подъехал грузовик. Всех, кого выволокли, бросили в машину прямо через борт кузова. Грузовик взревел и уехал. Зрелище закончилось, и военные бросились вглубь части, студент-социолог ринулся за ними. Но ожидаемой Махом стрельбы, рукопашных схваток и насилия больше не было. Военные и той и другой стороны стояли и мирно беседовали, разве что одни были с оружием, другие без. Флаг с эмблемой окраины был спущен, и над частью взвился жёлто-красный революционный стяг.

Постояв полчаса, военные понемногу ретировались в сторону центра города. Там, на площади, они знали, сладко манили полевая кухня и отдых у костра. Мах от непривычного нервного перенапряжения так захотел уйти с ними, что плюнул на подробный осмотр военной части – голод затмил в сознании необходимость составить детальное описание захвата. К тому же он не всё понял: захват произошёл не совсем так, как он себе представлял и как привык видеть в любимых военных фильмах. Например, совсем непонятно: а разве возможна настоящая боевая операция такого уровня, и чтобы она происходила в непосредственном присутствии журналистов? А вдруг там не всё пойдёт гладко, будут убийства, а это совсем не на руку армии Сибилова, позиционирующей себя как благородные защитники. Да людей с камерами и близко бы не подпустили, только, может, перед боем да по окончании.

Думая и сопоставляя, Мах уже целый час двигался вместе со всеми, вот и дома центрального радиуса, вот мелькнула между домов и площадь… ноги сами принесли на запах жаренного на кострах мяса.

В середине дня приехала колонна машин с гуманитарным грузом. Полсотни грузовиков в сопровождении нескольких военных. В машинах, наряду с аптечками, едой, водой лежала агитационная литература. Два часа разгружали погрузчиками. Маха снарядили помогать, отказываться он и не хотел: общий адреналин от происходящего бодрил, кружил голову и прибавлял сил.

Уже смеркалось, когда всё закончилось. И Мах устало побрёл искать бар, чтобы сыграть в покер и выпить с бастующими пива. Открытых баров оказалось не так много, благодаря последним событиям владельцы позакрывали питейные заведения, опасаясь вооружённой толпы. Войдя в ближайшую открытую дверь, наш студент сразу прошёл к стойке и заказал две кружки пенного напитка. Выпив одну залпом, Мах позволил себе оглянуться вокруг.

Не может быть! Там, за дальними столиками, в самой глубине прокуренного помещения, сидели узколицый и тот юный боец, с ещё не полностью смытой с лица кровью… или это была краска? Они гремели, чокаясь кружками с пенным пивом, и смачно закусывали крабьим мясом. За соседним столиком сидели и остальные военные – участники видеосъёмки захвата формирования. Только вот оператора с ними не было.

Оглянувшись, Мах обнаружил и ещё пару человек с той, противной стороны недавнего военного конфликта. Все сидели спокойно, как будто несколько часов назад в военной части ничего не произошло.

Уже изрядно выпившие и поплывшие бойцы в форме центрального радиуса зацепились языками:

– Слышь, Пахом, не понять мне, почему тут ещё какие-то тонкости задействованы? Да надо было просто завалить всех с окраины, и всё. Чего Обин медлит, у него сильный богатый город, полно армии.

– Сейчас так вопросы не решаются, тем более с сильным противником, который к тому же вроде бы как друг. Обходятся малой кровью, – лениво ответил тот, кто потрезвее.

Мах подошёл к юному военному.

– Извините, но я видел, как вас били, а потом затолкали в машину и увезли. А сейчас вижу, что вы здесь, спокойно сидите, да ещё и пьёте с вашим идейным врагом. Как это понимать? Да, я забыл представиться: студент института социологии, помогаю вам, но военным не являюсь.

Юнец опешил:

– Д-да всё н-нормально. Т-так б-было д-д-договорено, – стал он почему-то заикаться, ища глазами узколицего, более старшего и опытного.

Узколицый тут же подлетел:

– Ну, чего вам надо? Хотите неприятностей? Сейчас устроим. Покажите документы!

Мах протянул корочку университета социологии с печатью прохождения практики в особо горячих точках.

– А, ну, вы свой. Ваш университет сильно помогает, нас предупреждали о контроле ваших агентов… правда, мы думали, вы таких вопросов задавать не будете, но неважно, это не наше дело.

– Я не агент, – хотел сказать Мах, но проглотил эти слова. В ответ лишь вырвалось неразборчивое мычание. – Да, я провожу социологический опрос для последующей обработки, – соврал он. – Вы должны ответить на пару вопросов.

– Ну, задавай, – узколицый с наслаждением влил в себя полкружки пива.

– Я был, когда происходил захват военного формирования. Видел, как вы пытали и били вон того парня, с которым пять минут назад пили пиво. Как это понимать, это что, просто игра?

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».