Люда и Игорь Тимуриды - Моя профессия ураган

Молодой тэйвонту? Нет. Его смешливый сосед с именем Ли?

Я задумалась… Нет!

Кого же я видела? Боже, где-то горячо. Я чувствую.

Может Нира? Ее подруга? Монахини? Я вызывала в памяти каждую черточку их лиц, запечатленную наблюдательностью, выдрессированной упорной тренировкой. — Не то, все не то…

Я даже засмеялась. Я всех представила. Кроме них в комнате было лишь зеркало.

Почему-то меня затрепала непонятная лихорадка, а руки вспотели. Сразу стало жарко… Может портрет? Я даже почувствовала, как рукам стало жарко… Это было близко, очень близко и я была отчаянно взвинчена. Где же я могла увидеть его…

Зеркало?

О Боже!

Я почувствовала, как руки мои похолодели, а сердце противно сжалось, от ощущения чего-то непоправимого.

Зеркало!

В изнеможении я отшатнулась, как от удара, и внезапно поняла, кого он мне напоминал. Поняла полностью, до конца, даже своим умом. Поняла ясно и без уклонов… Неуловимое сходство, но все же полный набор рисунка.

Профессиональный глаз уловил крошечные общие линии, черты, утончения лица, рук, ног, сходство которых не могло быть случайным…

Это была я.

Это была я.

Холод пошел у меня по спине.

Отупев от такого открытия, я бездумно смотрела в пространство, как до этого глядел он. Неуправляемый плот сам собой вынесло аккурат на стремнину.

Может, это он приказал меня убить? — мелькнула мысль. Мой брат.

Сгоряча от такого открытия, я пыталась догнать и достать близкого и родного…

Нет-нет, вовсе не затем, чтоб сделать с ним то, что я хотела! А из теоретических предполагаемых родственных чувств. И надежды хоть пытками вытянуть кто я такая. Потому вкалывала веслом как бешеная, даже высохла…

Лишь бы догнать… Го-го-го… Ищи ветра в поле. На плоту! Я его даже не видела даже в качестве математической точки. На горизонте. А узкий плот вовсе не был таким послушным. Через двадцать минут гонки без цели я приостановилась… Тем более что плот нужно было подкорректировать, чтоб он стал послушным.

Хотя я все всегда делаю хорошо с первого раза, не допуская халтуры, даже когда спешу, но сейчас я перевязала плот более тщательно. Тогда, когда надо было подплыть к убитому, я его просто затянула с одного раза. Теперь же, когда можно было позволить немного времени, я так стянула эти бревна, подогнав их формой, сучками, что они представляли собой одно маневренное целое. Жестоко стянув его веревкой… По которому я могла спокойно ходить и гнать куда угодно. Плот получился послушным — во всяком случае, для меня. Односторонним веслом как раз удобно и править таким…

Впрочем, соврала, что все делаю тщательно — вот оно, весло, говорит противное.

Первый раз схалтурила. Ударила не тем концом весла. Не осмотрела его тщательно перед боем, не оценила степень крепости…

Пребывание в холодной воде порядочно остудило мой пыл. Я просто вспомнила, что там, куда он уплыл, — к главному руслу реки, — скорей всего уже скачут по берегу на конях тэйвонту. Ища у селян лодку. Если, конечно, не махнули на меня рукой. Или кто-то уже переплыл и на эту сторону? Но тут было слишком много русел и островов, чтоб уследить.

Я вовсе не злорадная, но мне доставило большое удовольствие думать, что на братца моего сейчас охотится шестеро тэйвонту, которых он отвлек их своей лодкой. И что, судя по его отношению к тэйвонту, ему скоро будет очень весело, особенно если тэйвонту по привычке прищучат его неожиданно, из засады, как они любят. Подключив к этому всех встретившихся тренирующихся бойцов. Ведь он при этом будет сопротивляться! Эта мысль доставила мне истинное удовольствие. Ведь он сейчас работал на меня так, как лучше не придумаешь. Такую комбинацию — только в сказках можно разработать! Да и то, если найти дурака, готового пожертвовать за тебя головой. Он — отличная приманка, направляющая на ложный след. И лицо похоже на меня, а боец тэйвонту может имитировать кого угодно.

Они будут его брать, даже когда убедятся, что он мужчина… Просто, чтоб выяснить, где я… Приманка… А за такое ему так всыплют! Особенно когда он будет сражаться. А он будет, я в этом была уверена! Я его целовать была бы готова! Истинно брат! Такое самопожертвование ради сестры! Ведь за пользование своей лодкой тэйвонту могли бы и убить нечаянно! Тем более, когда поймут, за кем гнались. А потом будут думать, что сделали…

Ау братец, ау!

У меня как-то по дурацки все оборачивается — каждый раз, когда у других было бы все худо, у меня от пакостей только наоборот все решается к лучшему…

Но собственный план мой пока летел к черту. Хотя обернулся с одной стороны — лучше не надо. Потому что лодка утянет на себя, возможно, всех. А братец — может утянет кого-то даже на тот свет.

Жаль кобру — бессознательно подумала я. А потом тщательно выругала себя — какая же я злорадная и вредная!

— Единственное его крупное отличие от меня — это мои громадные глаза, — подумала я, ибо уже видела в зеркале. — Они у меня от мамы. А у него они обычные. От Ханы… — пискнул противный голос. Я его задушила. В зародыше. К собственным недостаткам я жестокая до беспощадности. Все во мне как-то не по-человечески…

Сначала я просто гребла, не зная куда.

Но как-то так получилось, что я расклеилась, не видя цели, к которой стремится. Так со мной и дальше бывало. Не люблю неопределенности и пустоты.

Мысли как-то сами перекинулись на брата.

Задумавшись, я и не заметила, как плот, предоставленный сам себе, на излучине этого ответвления сам ткнулся в песок одного из бесчисленных заросших островков. Впрочем, непонятно почему я могла назвать их точное количество — тех, которых я сегодня видела и абсолютно точное их расположение со всеми приметами. Я могла рисовать карту с точностью до нескольких метров пройденного пути. Хотя думала о другом… Что за притча? Точно в глубине сознания долгим упражнением был создан самостоятельный страж, который работал без вмешательства рассудка. Как мы ходим не замечая. Такой же выработанный навык, но только в сознании, работающий себе так же незаметно, как живот переваривает пищу и дает нам энергию — безо всякого видимого вмешательства рассудка. Я почему-то вспомнила, что обучением в нашей стране называлась такая выработка "навыка" сознания, что навык словно сливался с сознанием, становился твоим "телом", твоим сознанием. Изнутри. То есть, доводили это как обычно до логического конца, когда ты считала мгновенно, даже не задумываясь, как ты делаешь, вычисляла формулы, использовала любые знания уже вложенными в твою мысль, как сознание. Это не была дрессировка. Эта выработка была расширением сознания, просто упражнение навыка ума, применение в сознании формул, доводился до той естественной стадии каждого навыка, когда как чтение или язык, они сворачиваются в тебе, и ты особо не думаешь, когда применяешь их, ибо они есть уже ты. Ты знаешь, что это Иванэ не думая. Ты решаешь задачу, просто взглянув. Знание стало чувством, или сознанием. Навык не бросался на полпути, как в других странах в их школах. Где люди не претворяли знание в свое сознание, в чувство, которым наполняли свою мысль, а полагались на память. Которой абсолютно не умели пользоваться. Ведь знания в памяти — это пустое, это сухие кости, которые не обогащают, а наоборот загромождают твой ум. Нужно довести знание до того момента, когда оно претворится в чувство и будет уже внутри твоего я, применяясь в каждой мысли бессознательно. Тьфу — правильней будет сознательно, с чувством, но без рассуждения и вспоминания. Ты сразу осознаешь, а не вспоминаешь, не заставляешь себя через слова в памяти заново моделировать сознание данного текста… Ибо каждый текст через слова вызывает изнутри аппарата сознание… Нечто, текст в памяти — он словно отягощает тебя, он снаружи тебя. Он не помогает в бою. Даже знание этих островов должно превратиться в чувство, чтобы ты тут плавал как в своем дому, с закрытыми глазами, не думая. А для этого нужна мысль, длительно сосредоточенная на объекте внимания. Она вынашивает чувство. Ибо это она вырабатывает структуру сознания. Слитую с ним и с действием. С собой. Потому и неразделимо оно. Если хочешь выработать настоящее знания, ты должен мыслить, мыслить, мыслить, вращать предмет в сознании до тех пор, пока не выносишь чувствознание. Точно так, как поэт вынашивает стих. Это придет после определенной задержки, если вы вложили достаточно мысли…