Автор неизвестен - Юмор - Гаврила

Главу руками подперев,

Тут же лежит кусок бумаги.

Сидит он взор в него вперев.

Конечно. Это же Гаврила!

Его не можно не узнать.

Но почему он не ложится

Когда давно пора бы спать?

Не спит Гаврила, а рисует,

Изящно линии кладет

Стишок напишет, замалюет

И снова чистый лист возьмет.

Понятно, что не вирус пишет,

И не с тоски Гаврил сидит.

И нету, как обычно, водки,

И пиво с воблой не стоит.

Так что же, черт возьми, такое?

Что за напасть к нему пришла?

Заглянем же в листок измятый

И выясним, что за беда.

Гаврила, дурень бестолковый,

БезроПотно влюбился вдруг,

И этим Чуйством окрыленный,

Сидит, красавец, тут как тут.

Ее увидел он случайно,

В саду работала она

В прекрасном ватнике замшелом,

В руках ее была метла.

Нет, не подумайте, не ведьма,

Кикимора или Яга

Она там листья убирала,

Легка была ее рука.

И от нахлынувших эмоций

Гаврила вымолвил вдруг: "Ик!"

Сглотнул, запнулся, встрепенулся

И чуть не проглотил язык.

А это дело-то такое

Не хорошо язык глотать.

Чем будешь ты болтать, по жизни?

А за зубами что держать?!

Гаврила сунул руку в глотку.

Раз, Два — и вытащил язык;

Красавица свое сплясала

Не разглядев Гаврилы Лик…

Далее продолжения не последует, по причине внутренних раздоров автора самого с собой и ввиду душащей его жабы, но позже автор напишет следующие строки:

…Влюбленный страшен был Гаврила.

Вокруг не видя ничего,

Мог вместе с чаем чашку схрумкать

И не заметить, как прошло.

Разок сжевал он свой бумажник.

Его ел с вилкой и ножем.

Потом два месяца голодный

Ходил не ведая о том.

Варил он в сковородке супы,

Блин утюгами выпекал,

Как вешалки служили краны

(Он эти краны отрывал).

Пихал пластинки как кассеты,

Понятно их все подавил

Музыка как бы не звучала,

А за ней и не следил.

И апогеем сих событий,

Признаюсь, послужило то,

Что позабыл Гаврила кто он,

Сняв с крана мокрое пальто.

Пришел на старую работу

(На ту где вирус написал),

За что побит был очень больно

И вовсе память потерял.

По городу он долго шлялся,

Забыв про ту, во что влюблен,

И вспомнить даже не старался

Так был Гаврила огорчен.

И тут к Гавриле два драгуна:

"В натуре, дашь или не дашь?

Щас двое пьют, а третий плотит.

Ты, эта, будешь спонсор наш…"

Гаврила, очень весь взволнован,

Бумажник силится найти,

Не вспоминается бедняге,

Что сам его он заглотил.

Кричит: "На помощь! Обокрали!!"

Бежит куда-то и вопит,

И руки как пропеллер крутит.

Но чу! Вот его голос стих.

Ударился главой пребольно

И, в общем, сразу вспомнил все:

Что был влюблен, но все, довольно!

"Ах, что за мука е-мое!!!"

Вот так и мы подчас страдаем

Жуя и вилки и часы.

Надысь, подымем же бокалы

За нас, Страдальцев от любви.

Гаврилиады, Иллиады

Кому Орел, кому фиг-тут,

Но жить и помнить крепко надо,

Что без гаврилов нам капут.

Бегут минуты, с ними мысли:

Как должно нынче поступить,

Как отличит в толпе безликой

Того, кому Гаврилой быть?

Я не спешу и не прощаюсь.

Прошу и Вас: не надо ныть,

И если плохо с головою,

То треба Вам к врачу иттить.

Гаврила, добрый мой приятель,

Подохнет там же где и я,

А я не задержусь на свете,

Уйдя за рамки бытия.

И он и я, мы — двуедины,

Бесхитростны, как на духу.

Но вот ничтожное различье

Я вирус злой не напишу.

…И свет горит в конце тунеля,

И тянет вновь ручонки Бог,

Но пусть простят меня святые

Сиим блаженством пренебрег.

Гаврила ж, очень мне подобный,

Последует за мной туда,

Куда захочется уйти мне.

Читатель! Отпусти меня!!!