Павел Асс - Мистик

Павел Асс

Мистик

Затрезвонил телефон. Отложив бритву и наскоро стерев пену с лица, я бросился поднимать трубку, отстранив от аппарата полупрозрачно фосфоресцирующего Федора Михайловича.

- Алле!

- Товарищ Феофанов? - трубка говорила твердым голосом с привкусом металла. - Вас беспокоят из Комитета Государственной Безопасности.

"Розыгрыш, - огорчился я. - Лучше б побрился по-нормальному! Интересно, какая свинья так веселится? Сидоров или Петухов? Оба те еще придурки!"

И сказал:

- Пошли вы в задницу со своим комитетом! Мне на работу пора.

При слове "задница" сидящий в кресле призрак Александра Сергеевича захихикал и забубнил под нос подходящие по его мнению к моменту стихи. Великий поэт весьма любил неприличности.

- Минуточку! - булькнула трубка, напомнив давно забывшийся командный голос прапорщика Козлищева из учебки, где я отбывал воинскую повинность. - Попрошу трубочку не бросать. Вам это может грозить серьезными неприятностями.

- Да ну! - удивился я. - Петух, кончай из себя кретина корчить!

- С вами говорит майор КГБ Тараканов. Мне хотелось бы с вами встретиться.

- Извините, товарищ майор, но я встречаюсь обычно только с женщинами. И, к тому же, мне на работу надо собираться. Так что...

- С работой мы договорились.

- Ну да! - ухмыльнулся я. - Это с Семенычем-то?

- Вы ему позвоните, - предложил майор Тараканов, - и проверьте, раз вы такой недоверчивый. А я через пять минут перезвоню.

- Ну, конечно! - сказал я коротким гудкам в трубке и представляя, как отреагирует наш Семеныч, если я у него спрошу, договаривался ли с ним майор КГБ. - Ищи дурака в другом ауле! Нет, господа, вы мне скажите: ну, разве бывают майоры КГБ с фамилией Тараканов?

Поэты и писатели тут же отрицательно завертели головами. А Гоголь, всю ночь посвятивший прочтению "Золотого теленка", оглушительно заржал.

Кстати, о себе. Работаю я, конечно же, инженером. Вполне обычный советский инженер. Но вот только с детства проявилась у меня способность вызывать различных духов. Все, чем занимаются так называемые медиумы или спиритисты - полная фигня и жульничество. Гадания по тарелочке, или там Пушкин всех посылает! И есть же люди, которые в это верят! Мне Александр Сергеевич сам говорил, что никто их там не беспокоит, скучно им. А вот я могу вызывать их с того света! Правда, на людей они похожи только ночью, а к утру понемногу растворяются и делаются невидимыми. Вначале я пугался этой своей способности. Подумаешь о прадедушке, а он тут как тут! Привет, говорит, правнучек! Но потом я освоился. С Ломоносовым к урокам по геометрии готовился, бил морду Павлику Морозову, Петра Первого в карты обыгрывал.

Больше всего любил я собирать литературные вечера. Давно помершие поэты и писатели читали свои произведения - из тех, что при жизни не успели написать. С литераторами двадцатого века я не сошелся. Маяковский оказался полным козлом, Блок слегка шизанутый, Есенин - гопник, все ему водку подавай! Более поздние, советские поэты и писатели, жертвы ленинского принципа партийности - совсем уже законченные ублюдки. А вот старички - Пушкин, Лермонтов и другие - свои в доску! Пушкин вот на днях предлагал под моим именем несколько поэмок издать, да я отказался - не люблю плагиата.

Вот и эту ночь мы провели в литературных чтениях. Раздавили два пузырька "Кавказа", а потом Барков Иван Семенович свою новую поэму читал. Мы чуть не померли от смеха, даже те, кто уже умер!

Добрившись до синевы, я умылся, причесался и пошел на кухню варить кофе. В комнате трезвонил телефон, майор Тараканов попался очень настырный.

После ночного мрака стало совсем светло, призраки помаленьку растворились. Только спрятавшийся в полумраке туалета Лев Николаевич поманил меня пальцем и, почесывая роскошную бороду, наставительно произнес:

- Ты это, с жандармами-то, того!

- Ясное дело, ваше сиятельство! - заверил я господина графа, и тот благополучно испарился.

Я выпил кофейку, затем натянул курточку и пошел на нелюбимую работу, где гнусный начальник Семеныч тщательно следил за каждой минутой опоздания сотрудников. Пришел вовремя, ушел вовремя - это главное. А так - можешь и не работать, никому дела нет!

Я спустился по лестнице, вышел из подъезда, и тут два здоровенных парня скрутили мне руки и затолкали в черную "Волгу".

- Что ж это ты, Феофанов, трубочку не берешь? - полуобернувшись ко мне с переднего сидения, произнес знакомым голосом голубоглазый блондин с квадратной челюстью и перебитым носом.

- Э! - я не нашелся, чего ответить и на всякий случай соврал, В сортире сидел, понос у меня начался после вашего звонка. Не мог к телефону подойти.

- Запомни, Феофанов, если майор госбезопасности говорит, что надо встретиться, значит ты, засранец, должен тут же отменить все свои вонючие дела!

- Позвольте! - подражая Пушкину, воскликнул я. - По какому праву, милостивый государь, вы со мною на "ты"? Или я с вами выпивал?

- Ах ты козел! - вскипел Тараканов. - Да я из тебя... люля-кебаб сделаю!

Тут запищала рация. Майор отвернулся и поднял трубочку.

- А? Да! Взяли! Так точно! Есть! Есть!

Положив трубку, Тараканов задумчиво погладил подбородок, видимо размышляя, делать из меня люля-кебаб или подождать. Наконец, он пришел к какому-то выводу и, зыркнув на меня круглым глазом, сказал шоферу:

- Поехали!

Два бугая по бокам всю дорогу сплющивали меня в лепешку, и, когда мы приехали и меня вытащили из машины, я долго не мог свободно вздохнуть. Отдышавшись, я осмотрелся. "Волга" привезла нас к красивому двухэтажному особнячку где-то за городом. За деревьями виднелся покрашенный в приятный светло-зеленый цвет забор с колючей проволокой.

К машине подошел еще один баскетбольного роста детина.

- Это он?

- Он, товарищ полковник, - отдал честь Тараканов.

- Генерал ждет.

"Во как! - подумалось мне. - Сейчас генерала увижу!"

Не то, чтоб я не видел генералов, я в свое время даже с Суворовым обсуждал битву на Курской дуге, но с генералами КГБ, да еще и живыми, я пока не общался.

Меня опять весьма невежливо подхватили и внесли в большую светлую комнату, где за столом, уставленным всяческими деликатесами, сидел полностью лысый мужик неопределенного возраста. Генерал мазал на хлеб с маслом черную икру и внимательными крабьими глазками осматривал меня с ног до головы.

- Присаживайтесь, товарищ Феофанов, - неожиданно высоким голоском произнес он. Я присел. Два бугая встали у меня за спиной, в любой момент готовые свернуть мне шею.

- Товарищ генерал, - сказал я. - Этот майор Тараканов оскорблял меня неприличными словами.

- Он понесет суровое наказание, - ласково молвил генерал.