Фред Адра - Чушь в картинках

— Да! — неожиданно заявила Рита. — Не надо откладывать этот разговор!

Я протянул трубку Диджею и медленно, с нажимом сказал:

— Вилик, это мама!

Диджей кинул на меня взгляд, полный одновременно скорби и угрозы, но трубку взял. Я прильнул к ней ухом с другой стороны.

— Алло, — пропищал Диджей, стараясь звучать ребенком.

— Вилик? — неуверенно произнесла Рита.

— Мама? — неуверенно произнес Диджей.

— Здравствуй, сынок.

— Здравствуй, мама.

— Как ты, Вилик?

— Нормально.

— А папа говорит, что ты совсем учиться не хочешь, — с укором сказала Рита.

— Не хочу, — охотно подтвердил Диджей.

— Как же так можно, Вилик! Кем ты вырастешь?

— Я вырасту капитаном бригантины! Я буду бороздить эти… как их… муссоны и пассаты! А еще я буду пить ром, заведу попугая и буду грабить испанские суда, а добычу раздавать бедным!

М-да, насмотрелся брауни мультиков.

— Ты очень расстраиваешь маму этим решением, Вилик, — несколько обалдело произнесла Рита. — Против попугая я ничего не имею, но вот остальное… Я ведь буду сильно нервничать, как там мой Вильгельм, не подвергает ли себя опасности среди этих… муссонов и пассатов. И идея с ромом меня тоже не очень радует. А уж стремление грабить испанские суда так вообще заставляет меня тянуться к сердечным каплям. Кстати, а почему именно испанские?

— А че они! — объяснил Диджей.

— Да, действительно, — согласилась Рита. — Но, если не ошибаюсь, подобные действия называются разбоем и законом не приветствуются.

— Ну и что, — возразил Диджей. — Некоторые действия закона мной тоже не приветствуются… за то же самое.

— Возможно. Но мне бы все-таки хотелось, чтобы ты не вступал в конфликт с законом… столь явно. Сам посуди, спросят меня, а кем стал мой сын, что я скажу? Пиратом?! — в последнее слово Рита вложила столько неодобрения, что Диджей на секунду дрогнул. Но быстро взял себя в руки и ответил:

— Конечно, нет, мама! Ты ответишь — пиратом! — и последнее слово в устах Диджея прозвучало гордо и торжественно.

— Ты такой же упрямец, как твой отец, — вынесла вердикт Рита.

— Яблоко от яблони, — радостно согласился Диджей, кинув на меня выразительный взгляд.

— Я бы все-таки хотела, чтобы ты не забрасывал учебу. Тебе, как будущему флибустьеру, могут понадобиться всякие знания. Мало ли что…

— Ладно, мама, я подумаю. Мама…

— Да?

— А когда ты к нам придешь? Мы так давно не виделись…

— Я тоже очень соскучилась, Вилик. Вот разгружусь немного и сразу приду. А то сейчас все сплошные съемки, презентации, номинации, конференции…

— Мама, а разве это все важнее, чем я? — жалобно и очень тихо произнес Диджей.

— Нет, что ты! Просто у взрослых людей бывают обязательства.

— Так это обязательства тебе мешают со мной видеться?

— Ну конечно!

— Тогда хорошо. А то папа говорит, что ты про меня совсем забыла…

Эй-эй, что за дела! Я отнял у Диджея телефонную трубку и воскликнул:

— Рита, не слушай этого юного интригана! Я совсем не это говорил!

— Устами младенца глаголет истина, — изрекла Рита сухо.

— Какого еще младенца?! Вилик уже давно не младенец! Он взрослый и нахальный пацан, который не хочет учиться, а хочет грабить испанские суда. Ты что, поверишь будущему пирату?

— Поверю! Потому что этот будущий пират — мой нынешний сын!

— Ну и что? А нынешний я — твой бывший муж! Мне ты тоже должна верить!

— Верить бывшему мужу?! Ха! Кстати, а почему бывшему? Я пролистала альбом до конца, и видела исключительно счастливую семью. Почему мы живем раздельно и Вилик спрашивает, когда я приду?

— Потому что мы расстались, чего тут непонятного!

— А с какой стати было разваливаться такой счастливой семье?

— А с такой… У меня уже не было сил терпеть твою ревность.

— Мою ревность?! Ну, знаешь ли! Это когда же я тебя ревновала?! А главное — к кому?!

— А что, ревновать обязательно к кому-то? Можно просто ревновать. Ради самой идеи ревности. Что ты и делала. Вбила себе в голову, что, пока ты на съемках, я женщин вожу, а когда возвращалась домой, не находила никакого криминала, и от этого начинала еще сильнее меня подозревать. Сколько я мог терпеть все эти упреки, скандалы! Или ты думаешь, я не знаю, что ты нанимала частного детектива следить за мной?

— Ничего себе! Какая наглость! Да это же ты сам ревновал меня как ненормальный! Все заявлял, что не знаешь, действительно ли я на съемках, бесился, когда у меня бывали любовные сцены в картинах. Кто это иногда неожиданно приезжал на студию, чтобы следить за моей нравственностью, а?

— Не знаю. Кто это был?

— Ты это был!

— Ты все путаешь. Я приезжал, чтобы воскресить в памяти светлый образ моей жены, черт знает сколько времени не бывающей дома.

— А также поревновать ее ко всей мужской половине персонала студии, и даже к некоторой части женской!

— В любом случае, твоя ревность не имела оснований.

— Твоя тоже!

Мы замолчали, переваривая этот разговор. Потом я сказал:

— Дай мне с ней поговорить.

— С кем? — не поняла Рита.

— Что значит — с кем? С нашей дочкой, естественно. Дочь-то с тобой осталась!

— А… а ее нету дома!

— И где же она?

— На дискотеке, — буркнула Рита.

— А не рановато? Четыре года всего ребенку…

— Я пошутила, умник! В детском саду она.

— Рита…

— Что?

— А может, нам еще раз попробовать?

— Начать с начала?

— Ну да.

— Не знаю… Я подумаю…

— Подумай. А то ведь такая счастливая семья была.

— Угу…

— Ладно. Я буду ждать твоего решения. Извиняюсь еще раз, если мой звонок оторвал тебя от каких-нибудь важных дел.

— Ничего. Я рада, что ты позвонил. И с Виликом была рада поговорить. И… я подумаю…

— До свидания, Рита.

— Пока.

Она повесила трубку. Я тоже.

…Она какое-то время отрешенно смотрела на телефон, пытаясь понять, а что, собственно, все это значит? Этот неожиданный звонок от полузабытого одноклассника, этот удивительный фотоальбом их вымышленной семьи со вклеенными кусочками снимков школьных времен. А самое непонятное — почему она, в ее нынешнем положении, не прекратила этот дурацкий розыгрыш, повесив трубку в самом начале разговора?!

Она вздрогнула, сгоняя с себя оцепенение, и прошла в ванную. Здесь все было так, как она оставила, когда решила все-таки ответить на неумолкающий, мешающий сосредоточиться на выполнении задуманного, звонок. Все было готово — набрана ванна, обнажена бритва… Решение казалось окончательным, и она уже успела свыкнуться с мыслью, что ей предстоит уйти из жизни, одним ударом положив конец всем ее бедам и проблемам. Но сейчас, после этого звонка, уверенности в правильности задуманного уже не было. Ей вдруг снова захотелось жить. Самую малость, но этого как раз хватило на то, чтобы наклониться и выпустить воду…