Педро Калеро - Философия с шуткой. О великих философах и их учениях

— Какие тут могут быть сомнения? Компания королей, князей и пап в сто раз лучше монахов, нищих и апостолов.

Никколо Макиавелли (1469–1527)

Выдающийся итальянский философ эпохи Возрождения Пико делла Мирандола прославился острым умом и феноменальной памятью. Еще в детстве он поражал всех глубокими познаниями и не по годам глубокими суждениями. Однажды юному Пико довелось продемонстрировать свои способности отцовским гостям. Бывший среди них кардинал ядовито заметил, что чересчур одаренные дети обыкновенно вырастают дураками.

Пико не растерялся:

— Сразу видно, ваше преосвященство, что вы были одаренным ребенком.

Великий писатель XVI века Эразм Роттердамский, гуманист и набожный католик, отличался широтой взглядов и терпимостью. С лютеранами его роднило стремление коренным образом реформировать христианскую церковь. Даже католические философы признавали: «Эразм разбил яйца, из которых Лютер сделал яичницу». И все же Эразм Роттердамский оставался непримиримым противником протестантов. Его отвращали фанатизм и жестокость Лютера. Сам мятежный пастор писателя ненавидел. Он говорил: «Кто покончит с Эразмом, раздавит полудохлого клопа».

Эразм мечтал о возрождении апостольского духа, возвращении к простодушной и милосердной вере первых христиан, не знавших косных догм и бессмысленных запретов. Когда писателя поймали за поеданием мяса в пост, он пошутил:

— Душой я католик, но желудком лютеранин.

Тридцати лет от роду Эразм наконец получил от епископа Камбре денежное вспоможение, чтобы продолжить теологическое образование в Париже. Скудных средств хватило на коллеж Монтегю, в котором жесткая дисциплина и аскетический распорядок сочетались с полным отсутствием гигиены и обилием кусачих насекомых. Великий гуманист с юмором описал это замечательное учебное заведение в своих «Беседах», заключив, что выпускники покидали коллеж не увенчанными лаврами, но искусанными блохами.

Эразм не раз поминал недобрым словом благотворительность епископа, называя ее образцом антимеценатства.

Эразм Роттердамский (1466–1536)

Эразм Роттердамский, современник папы Юлия II и Лютера, превыше всего ценил независимость и категорически не желал примыкать ни к каким течениям и группировкам. Когда папа предложил ему выступить против Лютеровой ереси, Эразм ответил: «Я скорей умру, чем присоединю свой голос к хору». Лютер, в свою очередь, посмеивался над подобным свободолюбием, полагая, что его оппонент не желает ссориться ни с одной из сторон. Он называл Эразма «царем амфибий».

Друг Эразма английский гуманист Томас Мор прославился книгой под названием «Утопия», в которой он безжалостно критикует порядки своей эпохи и рисует картину справедливого общества, где нет угнетателей и угнетаемых (моделью идеального государства становится воображаемый остров под названием Утопия — в переводе с греческого это слово означает «место, которого нет».

Томас Мор был советником короля Генриха VIII. Отказавшись признать монарха главой британской церкви, Мор был приговорен к смерти. Перед казнью сэр Томас попросил палача помочь ему взойти на эшафот, пообещав: «Спущусь я, так и быть, сам». В последние мгновения своей жизни, уже на плахе, философ продолжал шутить. «Моя борода сильно отросла в тюрьме, — сказал он палачу. Она-то перед королем ни в чем не провинилась. Постарайся ее не задеть».

Фрэнсис Бэкон (1561–1626)

Французский философ XVI века Мишель Монтень вошел в историю как автор «Опытов», знаменитой книги, пронизанной духом умеренного скептицизма и терпимости к человеческим слабостям. Монтень утверждал, что брак — лучшая вещь на свете при условии, что он заключен не по страсти, а в результате разумного выбора. И хотя у большинства из нас найдутся причины пожаловаться на своих супругов, институт брака как таковой обществу совершенно необходим.

Впрочем, Монтень вовсе не был склонен идеализировать семейную жизнь. В тех же «Опытах» есть замечательная фраза: «Самой счастливой была бы женитьба глухого на слепой».

Фрэнсис Бэкон, живший на рубеже XVI и VII веков, был убежден в необходимости радикальной реформы науки и общества. Этот философ считал науку своего времени каталогом заблуждений. Он полагал, что устаревшему и несовершенному Аристотелеву методу необходимо противопоставить новую научную систему, в основу которой ляжет эксперимент. Бэкон посмеивался над метафизи ками, сравнивая их со звездами, которые «светят тускло, потому что висят высоко».

К несчастью, поиски нового научного метода стоили жизни самому ученому. Как-то раз Бэкон вознамерился опытным путем доказать, что мясо можно хранить на холоде. Для этого он выпотрошил курицу и на несколько дней закопал тушку в снег. Во время этого эксперимента философ очень сильно простудился и вскоре умер.

В свою бытность лорд-канцлером Бэкон полу чил прошение о помиловании от приговоренного к смерти. Бедняга взывал к милосердию, намекая на родственные связи с адресатом своего прошения. Однако фамилия обреченного была Хогг (то есть боров), а вовсе не Бэкон (то есть свиное сало).

— Боров и свиное сало практически одно целое, — заявил преступник.

— До тех пор пока борова не вздернут на виселице, — возразил Бэкон.

Декарт считал, что все на свете нужно подвергать сомнению до тех пор, пока не отыщется несомненная истина. Он сомневался буквально во всем, включая математические аксиомы и само существование мира вокруг нас. Вскоре Декарт пришел к выводу, что единственная вещь, в которой человек не может усомниться, — это сам процесс сомнения. Сомнительно все, кроме сомнения, если вам так понятнее.

Объявив сомнение формой мышления, Декарт выдвинул знаменитый принцип «Мыслю — следовательно, существую». Из этой максимы он вывел доказательство существования Бога, а через него и доказательство существования мира.

Борхес считал критический метод Декарта сплошным очковтирательством: «Философ начинает с тотального скептицизма, а заканчивает такой оригинальной вещью, как обоснование веры в Бога. Оказывается, путь сомнения ведет в… Ватикан!»