В. Попов - Альманах всемирного остроумия №1

Людовик XIV, читая знаменитому стихотворцу XVII века, Буало, свои стихи, просил его сказать его мнение о них. – «Государь, – отвечал Буало, – для вашего величества нет ничего невозможного: вам пришло желание написать вирши, и вы исполнили его».

Карл ХII одному из своих секретарей диктовал письмо. Бомба упала в палатку и лопнула у ног секретаря, который остановился. – «Что вы написали?» – спросил король. – «Но бомба, ваше величество?» – «Что же вы находите общего между бомбой и письмом, которое я вам диктую? Продолжайте…»

Фердинанд Кортес, по возвращении своем из Мексики, был удален от Филиппа II его министрами и, не имея возможности представиться ему, он подошел при его проходе по улице и сказал: – «Государь, я – Фердинанд Кортес; я прибрел вашему величеству более сокровищ, чем оно получило в наследство от императора Карла Пятого, своего отца, и я умираю с голода».

Людовик XIV подсмеивался над чрезвычайной тупостью герцога Вивонского в присутствии герцога Омальского, который был не менее толст, и упрекал его в недостатке движения. – «Государь, – отвечал герцог, – это злословие; не проходит ни одного дня, чтоб к не обошел по крайней мере три раза вокруг моего двоюродного брата герцога Омальскаго».

Людовику XIV пришли сказать, что кардинал Мазарини отдал Богу душу. – «Государь, – сказал один из придворных, – я сомневаюсь, чтобы Бог ее принял».

Лакей императора римского Карла V вбегает поспешно в его молельню, опрокидывает стол и разбивает тридцать часов, разложенных государем на столе, Карл засмеялся. – «Ты счастливее меня, – сказал ое лакею, – ты нашел секрет того, как согласить их все».

Уверяют, что Франциск I, желая заставить поплакать своего канистра Дюпрэ, который со званием канцлера соединял звания аббата, архиепископа, кардинала и папского легата, объявил ему о внезапной кончине папы. – «Государь, – сказал Дюпрэ, – ничего нет необходимее для государства, как, чтобы на первосвященническое седалище был посажен подданный, совершенно преданный вашему величеству». – «А что, если б посадить тебя? – сказал король. – Но ты знаешь, что для того, чтоб удовлетворить аппетиту кардиналов, нужны значительные суммы, а что касается до подарков им, то я не могу дать их». – Дюпрэ приказал привезти из своего дворца две бочки золота во дворец. – «Этого достаточно, – сказал Франциск. – Я о своей стороны прибавлю, что буду в силах». – Между тем частные письма известили, что папа находится в вожделенном здоровье и Дюпрэ стал просить короля о возвращении ему его бочек. Король сказал ему: – «Я сделаю выговор моему посланнику; но потерпи немного, если папа не умер, то умрет».

В день Эгнадельской битвы с венецианцами, Людовик ХII [5]постоянно устремлялся в места, где грозила наибольшая опасность. Некоторые придворные, следовавшие за ним по обязанности службы, желая скрыть свою трусость под благовидным предлогом, – прикрываясь пламенным желанием сохранить драгоценные дни государя, – заметили ему об опасности, которой он подвергался! Король, понявший причину их заботливости, отвечал им: – «Пусть те которые боятся, спрячутся за меня».

Офицер времен Людовика XII сильно хвастался своими подвигами и кичился раной на лице. Людовик ХII, знавший, что он далеко не храбрец, сказал: «Он сам виноват, что ранен: зачем оглядывался назад».

Несколько времени спустя после битвы при Фонтене Людовик XV, поздравляя маршала Саксонского по случаю этого события, сказал ему: «Господин маршал, в эту войну вы выиграли больше нас всех, потому что до нее у вас была опухоль всех членов, а теперь вы наслаждаетесь прекрасным здоровьем». – «Правда, государь, – сказал маршал Ноэль, присутствовавши при этом, – что господин маршал первый, которого слава не раздула».

Один заслуженный полковник просил короля Людовика XIV о какой-то награде. – «Мы подумаем!» – отвечал король, которому наушники оклеветали беднаго старика. – «Смею попросить только, ваше величество, заметить, что для меня время дорого!» – сказал смело полковник, снимая парик и обнаруживая свои седины. Король был тронут и немедленно исполнил его просьбы.

Некий офицер подал Генриху IV просьбу, в которой объяснил, что, получив на его службе много ран, нуждался в пособии. Король, прочитав просьбу, сказал: «Посмотрим!» – «От вас зависит увидеть это сию же минуту», – отвечал проситель, раскрывая свою сорочку и показывая рубцы, покрывавшие его тело.

В 1763 году, молодая и очень хорошенькая женщина, жена богатого голландского банкира Патера, приехала в Париж вместе с своим мужем. Ее ум и красота наделали много шума; ей писались мадригалы, а мужу ее сыпались эпиграммы. Нисколько вельмож приехали представиться г-ну Патеру, и так как этот светский обычай продолжался слишком долго, то наш добряк, утомленный многочисленностью гостей, в конце концов сказал им: – «Господа, я вам очень благодарен за оказываемую мне честь вашими посещениями; но я не думаю, чтоб они доставляли вам удовольствие – я целый провожу у госпожи Патер, а ночью я сплю с ней».

Одна королева без короны проживала в Пале-Рояле. Выйдя однажды вечером из своих покоев, она встретила длинный ряд людей, вытянувшихся в ряд. Тронутая вниманием к себе, как она думала, бывшее величество сказало одному из своих придворных: – «Прикажите допустить этих честных и добрых людей», – «Сударыня, – отвечали ей, – эти честные люди находятся здесь не для созерцания вашего величества, она ждут открытия театральной кассы».

«Тот, кому воздают незаслуженные им похвалы, должен принимать их в виде поучений, – говорил Карл V.

Офицер Орлеанского полка, посланный с радостною вестью к Людовику XV, просил ордена Почетного легиона. – «Вы еще молоды», – отвечал король. – «Правда, ваше величество, но в нашем полку люди не живут долго», – возразил храбрый воин.

Арелотто Менарди, известный плут и остряк Испании, имел книгу, в которую записывал все нелепости, шутки и анекдоты, которые случалось ему услышать. Король Аррагонский, услышав об этой «Дурацкой Хронике», как назывался этот сборник, проезжая через Санта-Кресчи, местожительство Менарди, велел призвать его к себе и показать себе книгу. Каково же было его удивление, когда он нашел в ней и свое имя. Король спросил: «Что это значит?» – «Разве ваше величество не дали одному немцу, Дитриху, 5000 червонцев на покупку за границей лошадей?» – «Дал». – «Ну, так не глупо ли доверять иностранцу такую большую сумму?» – «А если немец возвратится?» – спросил король. – «Тогда я вычеркну ваше имя и заменю его именем немца, ибо в таком случай он поступит еще глупее вашего».