Андрей Кивинов - Черная метка

Несмотря на почтенный возраст, винтовка была в хорошем состоянии, даже в смазке. Тут же, в рулоне, в небольшой металлической коробочке из-под индийского чая со слонами хранились десятка два патронов.

Виктор Романович передернул затвор, лихо вскинул винтовку к плечу и прицелился в окно, выходившее прямо на Смольный.

– По врагам революции залпом – огонь!

Звонко щелкнул курок.

– Отличная вещь, – погладил приклад оперативник, – сноса нет. Кабана валит наповал.

– Откуда она у тебя?

– Дедок один принес. Помнишь, по городу клич бросили, чтоб народ бесхозное оружие сдавал? Даже деньги предлагали. По сотне за единицу.

– Помню. Нам в отдел тоже приносили. Один умалишенный археолог штук пять противотанковых мин в рюкзаке приволок. Откопал в Синявино. Весь отдел чуть не разнес.

– Вот и дедок сдал. Прямо сюда притащил. Якобы, от папаши героического осталась. Басмача, наверное. Дедок одинокий, боялся, что после смерти винтарь к плохим людям попадет, и решил отдать хорошим. То есть – нам. Никаких документов на игрушку, конечно не имелось. А я тогда как раз дежурил. Принял, протокол составил, стольник деду вручил и предложил поискать дома еще чего-нибудь полезное. Сначала хотел шефу доложить, а потом прикинул – вещь отличная, патроны есть, на охоту можно ходить, да и вообще всегда пригодится по нынешним временам. Где ты такую прелесть за сто рублей купишь? Протокол порвал, винтовочку в диван спрятал. Держи, – Виктор Романович протянул оружие соратнику по борьбе.

Тот принял дар, тоже прицелился в окошко, затем повесил на плечо.

– А зачем она мне?

– Не тормози… Она нигде не числится, можно смело продавать.

– По-настоящему?

– Опять тормозишь… Гляди, колодки тормозные сносишь раньше срока. Конечно, по-настоящему! Объясняю на пальчиках, – Виктор Романович растопырил пятерню, словно павлин хвост, – забиваешь стрелу, встречаешься с этим продавцом, впариваешь винтарь, а через метров двести я его торможу, якобы случайно. Все, кайло в руки он уже заработал. Тебя он не знает, поэтому пускай что хочет, то и грузит. А дальше я буду с ним работать. И кто он такой посмотрю, и зачем ему волына, поинтересуюсь. С пристрастием. Никуда не денется, скажет. Правда, тебе до конца комбинации придется посидеть в другом кабинете или взять больничный. Засветишься перед ним здесь, все – явки провалены.

– А если он откажется покупать ружье? Ему ж автомат нужен.

– Так ты убеди! И цену то не заряжай сверх меры. Но и не продешеви. Тысяч за десять, так и быть, соглашайся. Захочет проверить, пожалуйста, пусть пальнет. А ружьецо в иных случаях получше автомата будет. Ежели, например, с чердака кого шлепнуть, в самый раз. Оптику на рынке покупаешь, и Бог в помощь… Да, самое главное. Ты не просто так продавай, а постарайся уточнить, зачем винтовочка понадобилась, для кого. И кто вы, ребята, вообще, такие… Только аккуратно, не проколись.

– Так, может, ты пойдешь?

– А ты их сумеешь после расколоть? То-то же… Ничего, справишься. Все-таки второй месяц в Главке.

– Погоди, – спохватился Павел Григорьевич, – но ведь винтовку ты себе обратно уже не вернешь… Она ж как вещдок пойдет. А как же охота, кабан?

– Чего не сделаешь ради долга, – тяжело вздохнул Виктор Романович, будто ставил на кон последнюю фишку.

– Не понял, кому ты задолжал?

– Я про другой долг. Единственный и неповторимый. Поэтому и говорю – не продешеви. Не так обидно будет. А на охоту я б с ней все равно не смог ходить. Нарвешься в лесу вместо кабана на УСБэшника [2] УСБэшники – сотрудники Управления собственной безопасности. , объясняйся потом, что случайно во мху ствол нашел и шел сдавать в ближайший отдел.

– А шефу докладывать будем? – с оттенком досады, что победу придется разделить одну на всех, уточнил старший оперуполномоченный.

– Придется. Тут не скроешь. Во-первых, люди понадобятся для задержания, человек пять минимум, во-вторых, он и так узнает. Если уже не узнал, – Виктор Романович подозрительно скосился на верхний угол кабинета и перешел на низкие частоты, – насчет ружья скажем ему, что взяли у экспертов бесхозное. У них такого добра навалом, хоть банду лесную формируй.

– А деньги?

– Что, деньги?

– К делу прикладывать придется.

– Ну и приложим!… Тысячу. Ты ж не говори, за сколько ее на самом деле толкнул. Штука и все тут! Короче, это самый реальный план. Все остальное – порожняк. Звони своему узбеку, пусть назначает встречу. Где-нибудь в пригороде.

Виктор Романович сделал пару шагов к висевшей на стене карте Санкт-Петербурга и окрестностей, ткнул пальцем.

– Вот здесь, в Кронштадте. Константиновский форт. Лучшего места и не придумаешь. И народу никого, пострелять можно, и спрятаться есть где, и дорога одна оттуда ведет, задерживать проще. Я туда на шашлыки с мужиками ездил. И с девчонками. Славно угостились.

– Далековато.

– А ты предлагаешь в Летнем саду? Или на Дворцовой? А потом, ты ж туда не на маршрутке поедешь. Возьмем у знакомой братвы «Мерина».

– А дадут?

– Не дадут – отключим газ… В первый раз, что ли?

– Ладно… Но я сначала бумаги оформлю, что информация моя.

– Не бойся, без премии не останешься. Народ у нас порядочный, на чужое не претендует.

– Узбека «отставлять» [3] Отставлять (сленг) – ограждать источник информации от возможных негативных последствий. будем?

– А как вы договаривались?

– Никак. Он кого-нибудь сдает, я выкидываю материал.

– Ну, раз никак, пускай сам себя отставляет. В конце концов, не фиг ножи с собой таскать. Вот если б ты пообещал, тогда б пришлось голову поломать.

– Я просто думаю, может его еще на крючке подержать? Глядишь, опять кого-нибудь сдаст.

– Не стоит. Компромат это прекрасно, но лучше, когда человек помогает нам от чистого сердца, а не по принуждению. Даже если он абсолютно здоров…

Мобильник запиликал, когда Фаррух вынимал из духовки очередной чебурек с бараниной, разогретый для мускулистого VIP – клиента, обеспечивавшего на рынке свободу торговли за дополнительную плату. Вежливо сунув чебурек в амбразуру, Фаррух захлопнул ее створкой и включил телефон.

– Алло…

– Это Павел Григорьевич, – суровый голос вырывался из трубки с такой силой, что Фаррух невольно спрятался под прилавок, опасаясь, что его услышат на улице.

– Да, да, слушаю, Павел Григорьевич…

– Короче. Беги сейчас к своему Руслану. Пускай передаст приятелю, что завтра в два его будут ждать в Кронштадте, возле Константиновского форта. Могут приехать вдвоем, но не больше. Наш человек будет на черном «Мерседесе». Товар – ружье. Не охотничье. В отличном состоянии. О цене договоримся на месте. Все понял?

– Да, да…. В два, в Кронштадте.