Елена Бушаева - В поисках короля

— Ты мне поможешь таким способом или примешь сделку. Мне нужно в землю Кастервилей, а ты меня изрядно здесь задержал.

— Я тебе ничего не должен. — Угрюмо пробормотал демон.

Рут подумала, а не придется ли его пытать, и не будет ли это бесполезно, гворт уже доказал силу своего упрямства. Она подняла брошенный демоном гвоздь и принялась его гнуть.

— Я знаю ведьму. Она очень сильная. Большей силы наверное и нет. Если можно вернуть тебе крылья, то она сделает.

Глаза демона зажглись надеждой, но тут же погасли.

— Глупая дикарка. У меня нет замка, чтобы с ней за это расплатиться.

— Мне надоело тебя уговаривать! — Вспыхнула Рут, рывком завязывая гвоздь в узел. — Хочешь сдохнуть, так перекинься и дай себя продать, ты и без крыльев стоишь дорого!

Демон проводил глазами ее быстро тающую в темноте фигуру и поднял с пола еще горячий кусочек железа.

— Я с ней договорюсь. — Сдавленный голос сквозь зубы вывел демона из сонного оцепенения. — Она с тебя ничего не возьмет, даже если ей придется истратить силу на десять лет вперед.

Рут вернулась, принеся с собой запахи леса и ночи. Гворт медленно разглядывал ее с головы до ног, словно в первый раз видел, и внезапно подумал, что эта женщина не привыкла просить.

— Откуда ты знаешь мое имя?

— Ты сам сказал. Давно, в бреду. Я спросила, как тебя зовут, и ты ответил.

— Я еще что-нибудь говорил?

— Ничего из того, что я могла бы понять.

— Сядь.

— Что?! — Мгновенно вспыхнула варварка.

— Присядь. — Мягко попросил демон. — Я посмотрю на тебя.

Рут села перед ним прямо на землю, Гаррет оглядел ее с ног до головы, стараясь смотреть внутрь.

— У тебя горе?

— Что?

— У тебя какое-то горе?

— Нет. — Удивилась Рут.

Демон с сомнением покачал головой, но тяжелый груз, померещившийся ему, не был грузом горя. О том, что на этих плечах лежит судьба королевства, догадался бы разве только сам Люцифер.

— Тебе многое пришлось пережить?

— Какая разница? — В голосе варварки появилась досада. — Ты принимаешь сделку?

— Да. — Гаррет удовлетворенно кивнул. — Я провожу тебя до замка Кастервилей, не причиняя никакого вреда, а взамен ты отдашь мне свою душу, Рут из рода Моргов.

Рут шла по дороге, ведя коня в поводу. Бурая пыль вилась в сухом воздухе, скрипела на зубах и оседала на волосах. Босые ноги привычно и уверенно ступали по прибитой тысячью шагов земле тракта, даже не замечая порой попадавшихся острых камней. Гворту, несмотря на то, что он ехал верхом, приходилось гораздо хуже: он еще не оправился от болезни и то и дело норовил сползти с седла и упасть в пыль.

— Дождя! — Протяжно попросила Рут, глядя в раскаленное небо и сплевывая вязкую слюну.

— Будет дождь. — Лениво отозвался демон, не открывая глаз.

Тринидад недоверчиво покачала головой. Она тоже могла определить, будет ли дождь: по виду облаков, по запаху воздуха, по тысяче мелких признаков, которые затруднилась бы сразу назвать. Но демон явно выдавал желаемое за действительное.

— Скоро город. — Сказала Рут. — Нужен привал.

Демон не запротестовал, но и не обрадовался, с тех пор, как он узнал о потере крыльев, он вообще почти не открывал рта и смотрел вокруг с явным безразличием. Варварка свернула с тракта в заросли ольшанка, который имел обыкновение расти рядом с водой. Широкие глянцевитые листья приятно задевали разгоряченное лицо, Хольт тянулся к ним, натягивая повод.

Здесь было темно и сыро, ольшанк не пропускал света. Широкий ручей перекатывал камешки по светлому песчаному дну, неумолкаемое стрекотание мелкой живности музыкой вилось в воздухе, и под эту музыку в нем же кружили кровопивки.

Дикарка покосилась на демона, не нужна ли ему помощь, но он спешился сам и принялся расседлывать коня.

— Оставь. Скоро снова…

— Пусть отдохнет. — Перебил демон.

Тринидад пожала плечами, склонилась над ручьем и принялась пить. Гаррет посмотрел удивленно, варварка не набрала воды в ладони, как сделал бы он сам, она наклонилась к ручью всем телом и пила прямо из него, словно собака или черная адская кошка. Вдруг она напряглась и медленно подняла голову: на другой стороне ручья появился крупный ушан. Камень свистнул в воздухе и убил его наповал. Рут быстро разделась и переплыла ручей. Мокрый комок шерсти шлепнулся под ноги демону.

— Сопьешь кровь? — Несколько ехидно поинтересовалась варварка, загребая воду под себя, как было принято плавать у дикарей.

Гаррет не ответил, он уже прокусил шею зверька и жадно пил еще теплую красную жидкость. Рут выполоскала из волос пыль и грязь, умылась и оделась.

Гаррет сноровисто свежевал обескровленную добычу, подвесив его к дереву. Дикарка то и дело беспокойно поднимала голову, теперь и она чувствовала дождь, а значит о том, чтобы явиться в город до темноты, не могло быть и речи. Тринидад подумала и достала плотный промасленный полог, занявшись сооружением навеса. Не доверяя изделию крестьян, она нарвала листьев ольшанка и разложила их, как учил Старый Хольт, чтобы защищали от воды и хранили разведенный костер.

Дождь наконец-то застучал по листьям крупными каплями. Они ели молча, утомившись за день перехода. Потом демон расстелил одеяло и завернулся в него. Рут недовольно поморщилась, угрюмый молчаливый спутник начинал тяготить даже нелюдимую варварку. Она решила заняться делом, которое постоянно откладывала, и которое не могло больше терпеть. Украдкой покосившись на гворта, Тринидад достала из сумки небольшой кожаный бурдючок и выдавила на ладонь коричневую противно пахнущую мазь.

Гаррет не спал, ему мешало отсутствие привычного надрывающегося пения убиенцев над ухом. Прикрыв глаза, он наблюдал из-под ресниц за дикаркой. Она сняла рубашку и осталась в одних штанах. Потом распустила волосы, и они упали ей на спину, еще мокрые после купанья в ручье, тяжелые и светлые, как лунный луч. Рут согрела в ладони мазь, тяжело вздохнула и принялась водить кончиками пальцев по лицу, то и дело окуная их в коричневую жижу. Гаррет кое-что знал о дикарях, но Рут не была похожа ни на кого из них. Сначала он подумал, что она идет присоединиться к войску Тринидада в поисках боевой славы, и волосы ее говорили о том же. Две косы — ни одного убитого врага, что странно для ее возраста. А сегодня он увидел дикарку голой, и шрамов на этом теле было слишком много, и как бы не были жестоки варвары, вбивая в своих детей науку драться и побеждать, эти раны были нанесены не в тренировочном бою.

Рут закончила разрисовывать лицо и опустила руки, отдыхая, это было тяжело — на ощупь рисовать знаки рода Моргов. Обычно варвары предпочитали не пугать людей традиционным в племенах раскрасом и носили знаки на одежде, вплетали в волосы цветные шнурки, вырезали из дерева фигурки-побрякушки и цепляли их на пояса. Каждый, кто понимал эти приметы, мог сказать, из какого варвар рода, сколько врагов убил, участвовал ли в крупных сражениях, под чьим началом служил, сколько у него детей, из какого рода его жена. Но о Рут до этого самого момента нельзя было сказать почти ничего. Она отдохнула и принялась разрисовывать тело, это вышло у нее гораздо быстрее, знаков на нем меньше, чем на лице, все равно все скрыты под одеждой. Закончив, она принялась перебирать волосы, суша их в тепле костра.