Елена Бушаева - В поисках короля

— Ступай прочь. — Марджери подобрала юбки. — Глупая девка. Я стану королевой…

— Нет-нет! Вы погубите себя!

— Слышишь ее? — Спросил дикарь. — Может еще передумаешь? Тебе точно нужен я?

— Я ни в чем еще не была так уверена! — Пылко ответила леди с сильно бьющимся сердцем.

— Ну что, я могу ее взять? — Обратился дикарь к Рут.

Она фыркнула.

— Ну что же… властью, данной мне Троеликой, перед огнем этого дома и моими людьми, в день, когда пало королевство и закончилась война, Марджери из дома Кстервилей, последнюю из рода, я отдаю этому мужчине по обычаю наших отцов и дедов, и наших детей, я, стоящая высоко над ним, Рут Тринидад, полновластная хозяйка огня и воздуха, воды и земли и всего, что есть в этом чертовом королевстве.

— Ахой! — Торжественно сказал дикарь и поцеловал ошарашенную Марджери прямо в губы.

Она опомнилась и попробовала отбиваться, но он без лишних слов закинул ее к себе на плечо и понес к выходу.

— Хольт! — Взревела толпа. — Бери ее прямо здесь, как твой отец, не позорь его имя!

Леди закричала, извиваясь, имя Хольта-душегуба вызывало у приграничных лордов нервную дрожь еще тогда, когда о Тринидаде никто и не слыхал.

— Будьте почтительней к моей женщине, грязные собаки. — Ответил Хольт.

Свист и улюлюканье оглушили девушку.

— Отпусти меня! — Выкрикнула она, царапая Хольту спину. — Ты не Тринидад! Ты не он!

— И слава богине. — Цинично ответил он. — Не хотел бы я родиться бешеной бабой.

— Не убей ее там смотри. — Пригрозила Рут, и Марджери с ужасом поняла, что над ней жестоко посмеялись.

— Нет! Нет! — Закричала она, но дверь уже захлопнулась, и Хольт понес ее вглубь замка, в ее комнату.

Там он бросил девушку на кровать и закрыл двери.

— Не подходи! — Взвизгнула Марджери. — Ты меня обманул!

— Я? — Удивился Хольт, снимая через голову рубашку. — Когда это? Ты сама меня захотела. Я даже переспросил.

— Я думала, ты Тринидад! — Всхлипнула девушка.

— И надеялась, что станешь королевой. — Хольт отстегнул пояс с мечом. — Рут любит такие штучки. Надо было тебе сидеть в своей комнате и не высовываться. А теперь вытри слезы, а то мне придется тебя убить.

— Я не буду твоей женой. — Марджери проглотила спазм. — Если ты сейчас возьмешь меня, я буду опозорена навеки, но твоей я не буду, перед лицом Троеликой я буду свободна.

— Видишь ли, прелесть моя, — Хольт присел на кровать, и Марджери отвела глаза от чудовищной раны у него на груди, кое-как перевязанной тряпицей, — я не молюсь Троеликой. У нас свои боги. Знаешь, как берут женщин в жены в роду Хольтов?

— Нет.

— Я возьму тебя везде, а на рассвете выпью твоей крови. И тогда ты наконец-то поймешь, что твоя богиня всего лишь женщина и ничто перед лицом железного бога.

Когда Хольт со своей ношей ушел, пирующие принялись обмениваться солеными шуточками.

— Ида-ка сюда. — Рут поманила пальцем рыженькую служаночку, которая пыталась предупредить Марджери.

Девушка задрожала и покорно пошла к трону, провожаемая щипками и тычками.

— Как тебя зовут?

— Тори, госпожа. — Всхлипнула она.

— Кем ты была у Кастервилей?

— Я согревала постель членам семьи.

— Что всем сразу?

— О нет-нет, это не то, что вы подумали! В замке холодно, я подкладывала в постели горячие камни и бурдюки с кипятком, меняла простыни…

— Хм… — Рут почесала грязным пальцем подбородок. — Я спала на земле, на дереве, пару раз даже в навозе, и ничего, тепло было, но вот на раскаленных камнях…

— Ты еще забываешь тот случай, когда на спор спала на ежах! — Застучал кружкой старый бородатый Сиг.

— Иди-ка, детка, согрей мне постель. — Хохотнула Тринидад, сально подмигивая пирующим. — Эй, слышали, не трогать ее, она теперь моя!

— Но Рут! — Возмутился один из воинов. — Она мне улыбалась весь вечер!

— У нее просто лицо от страха перекосило при виде твоей зверской рожи, Дункан. Ступай, Тори, и если тебя кто начнет обижать, скажи, я ему кишки на горло намотаю.

Тори пришлось ждать долго, варвары жили походами, годами не видя ничего хорошего, стол с нормальной едой и питьем был для них чудом, ниспосланным Троеликой. Служанка сжалась в комок, подбрасывая дрова в камин и не решаясь заснуть. Тени, скопившиеся в углах, пугали ее, комната раньше принадлежала главе рода Кастервилей, лорду Кэру. Лорд не любил роскошь, в комнате была лишь огромная широкая кровать, мохнатая шкура на полу, камин и высокое стрельчатое окно, на котором колыхались от ночного воздуха тяжелые портьеры. Ночь была жаркой, пахло гарью, кровью и нечистотами. Душный воздух не двигался, и зачем Тринидад потребовалось греть постель, Тори не понимала. Допустить, что дикарка просто оценила ее смелость и верность, и таким образом уберегла от посягательств своих людей, девочке не пришло в голову.

Высокая кровать нависала над ней, и Тори вспомнила, как грела постель ее хозяину, именно тем способом, о котором подумала Рут. И не только ему, сыновьям лорда Кастервиля тоже нравилась смышленая конопатая мордашка. Они не обижали ее, а вот противной леди Марджери все было не так: и как разложены камни, и что они недостаточно горячи, и что постель плохо разглажена. Тори поежилась, вспомнив рассказ девушки, раз подарившей любовь мужчине из племени Хольтов.

— Звери это, что и говорить, настоящие звери. Только звери бывают разные, смекаете? — Говорила она, блестя глазами. — Экая силища, и вся твоя, прямо как кот с мышкой, и добрый он, и ласковый, а чуть зазеваешься — прыг, и нет тебя! С простыми девками они так не лютуют, особливо если все взаимно, а вот замуж за них лучше не идти — живой не уйдешь. Поэтому и жен у них много, чтобы, знатчица, всегда было с кем… если у них по любви, так они девицей-то никого не берут, а то страшно оно так-то, в первую брачную ночь… А еще они пьют кровь после того как это самое… я-то чуть не умерла с перепугу, когда он нож достал, а он говорит, не бойся. Руку мне порезал и отпил, так у них заведено…

Рут, шатаясь, брела по замку, мучительно вспоминая, где находится ее комната и салютуя бутылкой пьяным телам, валяющимся в коридорах.

— Вольно, други!

Коридоры были узкие, и только поэтому Тринидад не падала, опираясь на стены. Природное упрямство не позволяло ей прикорнуть в уголке в обнимку с бутылью.

— Д-да где же эта сраная дверь?

Она устало оперлась рукой о стену и провалилась на мягкую шкуру. Из глубины мрака к ней бросилась тень и испуганно пискнула, чуть не напоровшись на лезвие меча. Тринидад поспешно опустила клинок.

— Н-не делай так больше, дура.

— Чего? — Всхлипнула испуганная Тори.

— Не бросайся на меня, когда я пьяная! Ой, чио это я говорю? Вообще не бросайся на меня. Зарежу.

— Ваша постель…