Александр Базель - От А до Я! А Я?

Поздравляю Вас! Вы проснулись в Раю и так как Вы – первый и последний человек в Раю, Вам выпал выигрышный шар, Вы выиграли!

– Чего я выиграл, кто меня будит? Тьфу, песок на губах, во рту, в носу, откуда здесь песок? Елка на голову падала, помню; в воде тонул, помню; пожарников, тоже было дело, а вот песок… И кто это кричит в самое ухо? Отстань, я спать хочу, голова не поднимается, умираю, так и не пожив.

– Вы выиграли! Выиграли!

Адам открыл один глаз, перед ним бегал и кричал попугай. Всем белки, а мне попугай. Интересно, кто это помнит, что были белки.

– Послушай попка, отвали, пусть белка приходит, а я пока посплю.

– Вставай, Адам. Я говорю – обезьяна убежала к другому.

– К кому?

– Моя песочная голова говорит ко льву.

Адам пошевелил руками и ногами. А так как по случаю отключения мозгов шевелить больше нечем, Адам сказал:

– Запутать хочешь попугай – обезьяна, голова, лев. Ты, чьи интересы представляешь? Белки?

– Совсем рехнулся, человек. Говорил же вчера, не пей последний кокос. Белку ему подавай, ты с козой не можешь справиться. Белка, – попугай покрутил пером крыла у головы Адама.

Адам от щекотного прикосновения открыл глаза. Перед глазами лежащего человека простирался песок, переливающийся разными цветами под яркими лучами восходящего солнца. Новый поворот во сне, вспомнил Адам, я же еще сплю.

– Это же Рай! – закричал человек быстро вставая на ноги.

– Рай! Люди, я в Раю! Вы меня слышите?!

– Слышат они тебя, как же.

– Опять ты – пернатый, какой ты красивый.

– Э-э, ты это, поосторожней, у меня есть подруга.

– Да, ты что, птица. Я радуюсь, а у тебя одно на уме или и тут, в Раю, тоже озабоченные есть?

– Я что, я ничего, у меня всё в порядке, не то, что у некоторых.

– Раз нет ни кого и не надо, очень даже хорошо и у меня всё тогда в порядке. Мне хочется побыть одному.

– Тебя, человек, не поймешь, то подавай ему на него похожего, а то вдруг не хочу, вроде уже надоела не попробовав.

– Почему ты не филин, такие слова знаешь. Помолчал бы немного, лучше покажи как тут в Раю.

– Со вчерашнего дня ничего не случилось, барсук налетел на сук, носорогу кой-кто отломал рог, пригрозив и слону отломать бивень.

– Какие-то войны у вас здесь, кто же это вытворяет?

– Ты что не помнишь или издеваешься?

– А что я могу помнить, если я только что попал в Рай. – Адам пошел к речке с чистой водой.

– Надо бросить пить, надо бросить пить, – семенил за Адамом Кеша.

– Что ты говоришь, попугай?

– Вообще-то моё имя Кеша. Пить, говорю, надо бросать.

– Это точно Кеша. Кеша… кто тебя так назвал?

– Ты, Адам, и не надо этих кто, когда, а то улечу навсегда.

– Ну, навсегда, конечно, не надо, а так полетал бы, пока я воды попью.

Адам медленно наклонился к воде, предвкушая исцеления от головной боли. Открыл сначала рот, потом широко глаза, да так и застыл. На него смотрел тот мужик, что повстречался ему в небе. Потихонечку, ладошкой Адам разбрызгал воду и дико закричал, ничего не изменив со своим изображением.

– Что ты кричишь, тебе, что плохо, Адам?

– Мама, мама, мама – повторял Адам, разглядывая свои ноги, руки, небольшой животик, ощупывая своё лицо.

– Это он с землей разговаривает, – объяснял попугай собравшимся у реки жителям Рая.

– Адам, может хватит? Ты зверей пугаешь?

– Мама, и белки пришли и носороги, и слоны, и жирафы, вот это я допился доктор, спасите!

Кому может присниться сон, что он не в своём теле, а в каком-то дряхлом, неопределённого возраста и в самом лучшем месте, в Раю, ну, спасибо мозги, удружили. Ладно, если билет в Рай, это тот, кто мне повстречался в небе, значит быть тому, галёрка, так галёрка.

– Как говоришь, я тебя назвал?

– Кеша, а что плохо?

– Да нет, там, откуда я, это самое распространённое для попугаев, – Кеша уставился в землю и даже попытался немного покопать.

– Случайно, не жёлуди ищешь?

– Я не свинья есть жёлуди.

– Я тоже не свинья, но поел бы сейчас от души, уверен ассортимент в Раю виповский.

– Какой тут ассортимент, – ворчал Кеша, – одно и то же. Одно развлечение было и то пора бросать, а то Адам начинает превращаться в животное, а потом и в зверя. Не помнит, как вчера из рога захотел пить, кокос и соломинка ему надоели. Чуть носорога не убил. А потом ему стало мало этого сосуда, погнался за слоном, так весь Рай быстро превратится в Ад.

– Смотри, Адам, змей пьёт наше вино.

– Пусть пьёт, Кеша, я в Раю и пить не хочу.

– Ты, может, и не хочешь, – тихо прохрипел попугай, – а я, иногда, и не против.

– Какая змеюка длинная, – Кеша стукнул клювом змею. – Ползи отсюда, это не твоё.

Змея только зашипела, зеленея от злости.

– Да не трогай ты её, пусть себе пьёт, зелёный змей он и в Африке зелёный и пьёт до сих пор.

Кеша всё-таки перетащил парочку сосудов из кокоса подальше от захлебывающейся змеи и это его почти успокоило.

Адам переходил от одного дерева к другому. Он не знал и половины тех фруктов, которые быстро превращались в косточки, разбрасывая их в разные стороны.

– Очень вкусно, ты чё не ешь, Кеша? Заняться бы селекцией, такие можно грейпфруты выращивать, одного на неделю хватит, – показал Адам, разводя руки.

– Нет, тебя точно молнией ударило, пить бросил, подругу не хочет, ты ещё спортом займись.

– А что – это мысль, такое тело не для слабонервных. Спасибо попка.

– Я тебе не попка, я – Кеша. Полетел-ка я к своей попке, расскажу, что с тобой любовь к обезьяне сделала.

– Ты это о чём, Кеша? А ладно, полетел, так полетел, поспать бы подольше, я бы тут такое завернул. Не только название «Рай», а действительно Рай и во всей его красоте.

Адам походил по берегу реки, выпил воды, умылся и приготовился просыпаться. Прошёл день, солнце потихоньку садилось за горизонт, а Адам был всё ещё в Раю.

– Ну, когда? – Адам нервно, быстрым шагом, с заложенными за спину руками ходил вдоль реки. – Когда это произойдет? Даже пару раз подпрыгнув, Адам не полетел, удивительно почему? А! – стукнул себя по голове человек, вот для чего нужна голова – при восклицании «А!» стучать, я же должен спать лечь и потом полететь, голова – два уха. Где деревце? Адам поудобнее устроился на тёплом песке, поймал лёгкий, охлаждающий тело ветерок, закрыл глаза и безмятежно уснул, не успев даже сосредоточиться на мысли о плавном пробуждении.

Адам открыл глаза, звёзд на небе не было ни одной, тучи наверное, тишина, – точно будет буря. Что это на мне такое? – попытался пощупать Адам, выпрямляя руку вдоль тела. Ой, рука коснулась чего-то тёплого, большого и упругого. С кем я вчера заснул, неужели с обезьяной? Тепленькая такая. Адам развернулся к тому, что он нащупал, даже закрыл глаза в темноте и потихонечку прикоснулся второй рукой. Волосы, тело, тело, руки, живот, волосы, ноги, волос маловато, обезьяна вся волосатая, а тут как и у него. Адам ощупал себя, потом ещё раз объект, лежащий рядом с ним, но уже менее осторожно и улыбнулся, потом заулыбался и засветился радостью так сильно, как самая яркая звезда на небосводе. Он никогда её не видел, но сейчас, в темноте, он был полностью уверен – это то, что ему всегда не хватало в своей жизни в Раю. Разве это шутки, ну, что ему не хватало в его жизни в Раю? Конечно её, человека устроенного по-другому. Когда же появится солнце? Адам хотел всё, уже любимое им, увидеть. Надо пощупать ещё, и ещё, ещё разок, как обхватить сразу всё?