Ирина Мутовчийская - Помогайка

– Таня, ну что ты кипишь? Кому мы здесь нужны? Все равно уедем! Не будут они нас держать всю ночь!

– Что это ты такой разумной вдруг стала? Всю ночь устраивала мне истерики, – Таня проглотила комок в горле, не в силах говорить дальше, – а потом заснула, а я легла спать только под утро…

– Таня, ну перестань, если мы сейчас поругаемся, тебе легче от этого станет? Или быстрее границу перейдем?

Таня хотела что-то ответить, но в этот момент автобус дернулся и двинулся к зданию таможни. Начался последний этап прохода границы. Вокруг были родные стены, таможенники улыбались родными, официальными улыбками, жизнь становилась все прекраснее и прекраснее, пока в какой то момент все опять не изменилось в худшую сторону. Оказалось, что группа не может сделать этот последний рывок через границу, потому что потерявшийся в Суньке турист так до сих пор и не нашелся. Варвара не сдерживаясь, начала ругаться матом. Если в течение четырех часов, пока автобусы стояли между двух границ, он не нашелся, то надежды, что он появится сейчас или в ближайшие несколько минут не было совсем. Однако везение, снизошедшее внезапно на группу, решило не оставлять её до конца. Еще не успел отзвучать последний забористый мат Варвары, как вдруг появился потеряшка. Он был одет с чужого плеча, весел и добродушен. Позже, уже по дороге домой, он рассказал свою нехитрую историю. Вообще-то Валера, так звали нашего соратника-помогайца, не пьет. Ну, если только изредка, по праздникам. Китайцы, партнеры по бизнесу, пригласили его в ресторан. Отказаться было неудобно. Застолье длилось долго, с бесконечной переменой гигантских блюд. Было много китайской и русской водки, японское саке и пиво «Харбин», в общем, всего было много. После ресторана партнеры, как водится, увезли русского в гостиницу. Утром, за завтраком, Валера, попытался найти сок или чай, но на столе стоял только «Спрайт» и самовар, на котором была наклеена этикетка «Водка». Самовар был большой, похожий на самовары из Тулы. Мужчина подумал, что это шутка. Но оказалось, что самовар действительно доверху налит водкой. Подозвав «корефана», это обращение применительно и к продавцам и к официантам, он попросил сока или чая. «Корефана» сообщил, что сок, чай и кофе в бесплатный завтрак не входят, и предложил принести пива. Оно было тоже бесплатным. Поразмыслив, Валера решил, что надо остановиться на водке. Что было дальше, он помнил смутно. Непосредственно в то утро, когда был назначен отъезд, он решил дойти до автовокзала самостоятельно, но очень скоро заблудился. В Суньке русский язык понимают отлично. Но в это утро, как Валерий не старался, его никто не мог понять. Китайская водка делает чудеса с русской дикцией. Наконец, обозлившись на весь свет, он пошел по улицам, куда глаза глядят. Глаза глядели плохо, зато вдруг прорезался голос. Но с дикцией было по-прежнему сложно. Кидаясь к китайцам, он требовал показать дорогу к автовокзалу, китайцы разбегались в сторону. Впав в неистовство, он начал ругать всех встречных и поперечных. Опустошая желудок и справляя малую нужду прямо на улице, он кричал в пространство, требуя вернуть его на Родину. Очнулся он в каком то переулке между домами. Из всей одежды на нем были только кроссовки. Кто-то раздел его, сняв даже носки и трусы. Да еще на шее оставили цепочку местного изготовления и кулончик с изображением Будды. Очень долго наш герой был в отключке. Как уж его разыскали партнеры по бизнесу, неизвестно. Автобус догоняли на такси. Догнать не успели, зато нашелся билет на автобус, идущий следом. На нейтральной полосе, увидев, что торопиться некуда, Валера нашел желающих сообразить на троих. И только когда автобус двинулся к русской таможне, а проехать-то надо было не больше пятнадцати шагов, он спокойно преодолел этот путь пешком и, смешавшись с туристами из автобуса, вошел в таможню. Потерявшийся турист вернулся в лоно родного коллектива, но судьба продолжала играть c туристами в кошки-мышки. Калина шла по списку третьей. Ничего не предвещало неприятностей. Уставшие таможенники были корректны и внимательны при проверке груза, но не придирались. Неприятности начались из-за злосчастной сумки. Таможенник велел снять сумку с транспортера и объяснить, что в ней лежит. Что Калина и сделала. Сумку снова поставили на ленту транспортера, и снова она не прошла проверку. На этот раз таможенник велел растерянной женщине вытащить все из сумки. Поколебавшись, Калина выполнила требование. Пустую сумку снова поставили на транспортер. В глазах таможенника появилось подозрение. Очередь сзади стала вяло возмущаться. К Калине подошли две женщины в форме и предложили пройти в один из кабинетов, естественно, прихватив с собой пустую сумку. В кабинете одна из таможенниц, взяла в руки сумку и сразу же обнаружила в ней то, на что Калина до сих пор не обратила внимания. У сумки было двойное дно. Вторая таможенница предложила Калине рассказать, для чего был придуман тайник и что Калина в нем собиралась перевезти. Калина хотела рассказать строгим женщинам про перепутанные сумки, про убийство, но слезы, внезапно прорвавшись наружу, полились градом и никак не хотели утихать. Женщины терпеливо ждали, но Калина никак не могла успокоиться. Тогда одна из женщин, спросила у Калины, можно ли распороть нитки, скрывающие двойное дно? Калина кивнула. Кивать она уже могла, а вот говорить – еще нет. Одна из женщин поднесла сумку прямо к зареванному лицу и предложила Калине рассказать о контрабанде, которую она пыталась провезти в двойном дне. Этим Калина якобы могла облегчить свою участь еще до того, как дно сумки будет взрезано, но Калина ни в чем признаться не могла. Во-первых, она действительно ничего не знала о втором дне, а во-вторых, у нее вдруг начался сильнейший приступ аллергии. За несколько секунд ее лицо покрылось красными пятнами, а в горле вспух шар из воздуха и стал ее душить. Таможенницы, повидавшие немало на своем веку, решили, что Калина очередная симулянтка, но, увидев, что у бедной женщины от удушья глаза буквально полезли на лоб, вызвали врача. Врач диагностировал отек Квинке. Сделав укол, он посоветовал срочно госпитализировать Калину, но наткнулся на неожиданный отпор таможенниц. Дело с сумкой застряло на мертвой точке. В досмотровом зале было не продохнуть от скопившихся тургрупп, перед таможней собралось немереное количество автобусов. Прошло минут двадцать. Наконец вызвали руководителя тургруппы. Та отказалась брать на себя ответственность за Калину. За это время больная пришла в себя. Таможенницы оживились. Задав несколько вопросов, успокоившейся Калине и получив согласие на вскрытие второго дна, они быстренько распороли шов и осторожно вытащили… ложку. Ложка была потемневшей от времени. Ручка у ложки была перекручена. Размер ее колебался между столовой и десертной. Одна из таможенниц недоуменно крутила ложку, другая снова подступила с расспросами к Калине. На этот раз Калина решила рассказать все, она начала издалека: с кофточки, которую она в прошлой поездке купила маме и которую мама так и не получила, так как… Калина рассказывала и рассказывала, ее голос то поднимался до опасных высот, то опускался почти до шепота. Таможенница несколько раз хотела задать уточняющий вопрос, но увлеченная рассказом Калина, не давала ей это сделать. Дойдя в рассказе до визита в офис турфирмы «Владколеса», она сделала паузу, чтобы перевести дыхание, но это оказалось ошибкой. В разговор вклинилась молчавшая до сих пор Варвара.