Вероника Киреева - Пеньюар

© Вероника Киреева, 2016

© Вероника Киреева, иллюстрации, 2016

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Как-то все быстро происходит, я не успеваю понять. В марте познакомились, в мае решили пожениться. А с другой стороны что ждать? Сколько можно ходить кругами?

Да и как узнать человека, тем более женщину? Быть может, она сейчас такая добрая и покладистая, не спорит, не злиться, не выкрикивает ругательства, а женись? Сразу начнется! И посуду бить будет, и ругаться, и вещи обнюхивать. А ты только смотри на нее и удивляйся.

Все они до свадьбы хорошие, и промолчать могут и вид сделать, что ничего не случилось, и не заметить дыру на носке. А как только кольцо на пальце появится, можно, наконец, все сразу же заметить, всё тут же сказать. А что стесняться?

Да мне тревожно, я запутался весь! То мне кажется, что Галя прекрасна, и ей можно доверять, то вдруг начинаю сомневаться, и мне кажется, что она от меня что-то скрывает, что-то не договаривает. А мы еще не женаты! Что будет дальше? Я записки буду находить в халате? Буду проверять, что у нее в сумке?

Буду красться за ней по переулкам, подслушивать телефонные разговоры, вырывать бутылку из рук? Прекрасная жизнь! Так надо сейчас всё понять, пока еще не поздно. Но как? Придти к ней домой и посмотреть, что у нее в шкафах творится, что лежит под кроватью. Заодно с мамашей познакомиться, может, она что скажет?

Может, у дочери двойки были по математике, и она прогуливала уроки, а потом сбежала из дому, и ее три дня искали с собаками? Да все может быть!

– Галя, – говорю, – мне нужно познакомиться с твоей мамой, взглянуть на фотоальбомы…

– Ой! – восклицает Галя. – Мама будет очень рада, Валера! Она испечет свой фирменный пирог, а я найду свои школьные фотографии, я там такая смешная…

Пришел я к ним в гости, мамаше цветы подарил, а она сразу же расплакалась, стала говорить о красоте каждого лепестка. Тут Галя прибежала, давай нас знакомить.

– Мама, – говорит, – это Валера, я тебе о нем много рассказывала. Валера, это моя мама Маргарита Петровна.

– Дети мои! – вдруг восклицает мамаша и бежит на кухню, доставать пирог из духовки.

Галя поняла, что еще не сняла бигуди, тут же закрылась в ванной, а я стал ходить из комнаты в комнату. Может, думаю, у Гали болезни хронические или припадки по ночам? Или у неё в родове были пьяницы? А может она вообще неряха, каких свет не видывал и мне самому придется полы мыть?

Смотрю по сторонам, вроде чисто. Вязаные салфетки, поди мамаша вязала. На окнах цветы, на стене фотографии, в серванте рюмки с фужерами. Так, наверное, они выпивают по вечерам, а потом в карты сидят, играют. Вот семейка! Тут Галя прибегает, на ней фартук в горох, на голове кудри развеваются в разные стороны.

– Валера, – говорит она и берет меня за руку, – мы должны сказать маме о нашем решении.

А я ничего еще не решил! Да я даже в шкаф еще не заглянул, не увидел, что там творится. Ёще даже под кровать не залез, а может, там как раз ничего нет! Галя не читает, не размышляет над прочитанным и как с ней жить?

– Дети мои! – восклицает Галина мамаша, прибегая из кухни. – К счастью пирог не подгорел. Валера! – она посмотрела на меня. – Я должна рассказать тебе о Галочкином отце. Я должна! – она достала фотоальбом и стала листать страницы. – Вот, это Галин папа, – она ткнула пальцем в какого-то кудрявого мужика с гитарой в руках.

Я смотрю, а это сосед мой с пятого этажа. Только на фотографии он с шевелюрой и без усов.

– Гриша прекрасный человек! – говорит Галина мамаша. – Просто прекрасный! – тут ее глаза стали наполняться слезами. – Он возвращался из командировки, а это было зимой, видимость была плохая, и им не хватило топлива, чтобы долететь до посадочной полосы, – она стала с шумом высмаркиваться в полотенце, висевшее на плече. – Мне позвонили, говорят, ваш муж трагически погиб в горах. Туда никак не добраться, их похоронят зайцы. Так и сказали.

– Мама! – Галя не выдержала и кинулась утешать свою безутешную мамашу.

– Постойте, – говорю я, вглядываясь в фотографию. – А это не Космодромов ли Григорий Михайлович?

– Именно он, – говорит мамаша сквозь слезы. – А какая фамилия! Космодромов! Но мой Гриша не в горах, нет! Он здесь! – она положила руку на грудь. – Здесь! А как он на гитаре играл, какие писал стихи! Сейчас так никто не пишет…

– Мамочка, – говорит Галя, – а у нас для тебя есть прекрасная новость! – тут она посмотрела не меня.

– Да! – чуть ли не вскрикиваю я. – Маргарита Петровна, ваш муж живой!

– Не утешайте меня, – в рыданиях говорит Галина мамаша. – Я давно смирилась с этой потерей…

– Мама! – торжественно объявляет Галя. – Мы с Валерой решили пожениться.

– Дети мои! – восклицает Галина мамаша. – Как же я рада за вас, Господи! – она снова начала плакать. – Это надо отметить, – она стала доставать из серванта бокалы. – Как же я буду жить без тебя, доченька?

– Ты будешь приходить к нам в гости, – успокаивает ее Галя. – Правда, Валера?

А я вообще еще не понял, хочу ли я жениться на Гале? Тем более что ее папаша пьет портвейн и потом играет на гитаре.

– Как же вы меня обрадовали! – радуется мамаша. – Пойдемте на кухню! Ой, ну надо же! Счастье-то какое! А мне сон вчера снился, будто я прилетела из Санкт – Петербурга и у меня в руках чемодан. И что вы думаете? – она протянула мне бутылку с шампанским. – Я смотрю, и вижу, что чемодана-то нет! Есть только ручка. Как радовался бы твой отец сейчас, доченька, – она посмотрела на Галю. – Как был бы он счастлив!

– Так я скажу ему, – говорю я, открывая шампанское.

– Мы еще не говорили Валериным родителям, – говорит Галя. – Для них это тоже большая новость, а свадьбу мы хотим сделать в мае или в июне…

– Не могу поверить! – Галина мамаша закрыла лицо руками. – Моя девочка выходит замуж! Давайте выпьем! – она подняла бокал. – Выпьем за то, чтобы вы жили долго и счастливо! А где вы будете жить?

– У Валеры, – как ни в чем не бывало, говорит Галя и кладет на мою тарелку кусок пирога.

– Это прекрасно! – мамаша с большим удовольствием выпила и стала раскладывать салаты. – Твой папа был особенным человеком, – сказала она, – и когда он полетел в ту командировку, он как будто бы что-то чувствовал, – тут она достала из шкафа бархатную коробочку. – Он снял свое кольцо и сказал мне, Маргарет. Да, именно так он называл меня, – она вскинула глаза к потолку, чтобы не разрыдаться.

– Но постойте! – говорю я, а мне вообще непонятно, что за спектакль!

Человек живет себе на пятом этаже, а тут такая трагедия!

– Он сказал, – продолжает мамаша, – вот мое кольцо, Маргарет. Я отдаю его тебе, как символ моей преданности и бесконечной любви. Быть может, я не вернусь, мое сердце тревожно, в нем так много предчувствий, – она сдержала слезы и продолжила. – Но ты должна помнить, что я люблю тебя, и буду любить всегда.