Александр Ралот - Байки старого мельника 3.0

А через денёк-другой опять предстоит тебе дорога дальняя в славный город Бекабад, и так мыкаться тебе до той поры, пока ты в этом славном городишке не сотворишь из старого заброшенного комбикормового завода чудо-мельницу, которая рожь диковинную в муку превращать не будет круглосуточно и в больших количествах.

***

В первую мою «ссылку» повезли меня как «белого человека», то есть не на «Чайке», конечно, но на белой министерской «Волге». Жарко там у нас в Узбекистане, поэтому чёрные «Волги» считаются моветоном, раскаляются так, что на их капотах запросто яичницу приготовить можно.

Так уж совпало, что двум членам коллегии Министерства понадобилось быстренько смотаться в те края, по своим каким-то жутко важным, можно сказать, государственным делам. Вот они меня и прихватили с собой, чтобы я им по дороге свои «исторические загадки» рассказывал, всё лучше, чем банальное радио слушать. А мне и хорошо, это же вам не в старом, душном «Икарусе» трястись. Рассказываю, значит, я своим начальникам про дела стародавние, про пиры царские и про Малюту Скуратова. А они и говорят, не будешь возражать, если мы тебе тоже, как царю-батюшке ежедневные пиры организуем? Вот что бы вы ответили на моём месте? Тогда, говорят, молчи и только головой кивай, когда мы на это ХПП приедем. Сказано – сделано.

Останавливается наша «Волга» прям у самого крыльца административного корпуса; директор, как и полагается, гостей высоких с полупоклоном встречает.

А из машины выскакивают, словно ошпаренные, два члена коллегии и, оттесняя друг друга, двери открывают и вежливо так говорят: выходите, мол, Александр Викторович, изволили прибыть на место.

У Акмала Каримовича нижняя челюсть мелко-мелко так задрожала, по всей видимости, отвиснуть хочет. Не приходилось ему на своём веку видать такого молодого начальника, перед которым два уважаемых министерских чиновника двери наперебой распахивают. Но, директор человек бывалый, быстро совладал с собой и к ломящемуся от блюд дастархану зовёт. Откушать, значит, с дороги.

А сам в мою сторону смотрит, очевидно, определяет из Ташкента я или бери выше, из самой Москвы белокаменной. А уж когда ему моё командировочное удостоверение показали, что я по должности начальник отдела перспективного развития, да ещё командирован аж на тридцать дней, то сильнодействующее лекарство от давления ему в тот момент явно не помешало бы.

***

Понятное дело, что после такого приёма, жить я остался здесь же, на хлебоприёмном предприятии. Мне отвели весьма приличную, а главное, чистую комнату. Да и с калорийным трёхразовым питанием вопрос как-то само собой разрешился.

Так что свои суточные командировочные (в размере три рубля шестьдесят две копейки!) я со спокойной душой тратил на приобретение художественной литературы в местных книжных магазинах (была в то время такая повальная мода – собирать личные библиотеки).

Работа по строительству мельницы с первого дня на удивление заладилась. Оборудование на объект поступало вовремя и местных рабочих рук хватало. А посему чудо мельничной техники мы запустили точно в срок.

Моя супруга испекла из свежей ржаной муки великолепные булочки, которые были незамедлительно и торжественно доставлены в кабинет министра!

Только с сырьём возникла проблема. Госплан почему-то вовремя не предусмотрел поставку зерна ржи в республику Узбекистан. Впрочем, как говорил один известный киноактёр, это уже совсем другая история.

– Значит, домой, в отпуск, собрался. В море купаться будешь, винцо холодненькое потягивать, – начальник крутил в руках моё заявление об очередном трудовом отпуске, – А нам сирым, здесь сидеть, местное пойло хлебать и по пустыням, аки люди Моисеевы, скитаться.

Я молча слушал его монолог и гадал, подпишет заявление или нет. Если нет, то пойду в отпуск зимой. В море, конечно, не покупаешься, но с вином знаменитого завода Абрау-Дюрсо будет полегче. Сейчас в разгар лета 1980 года, его даже на Кубани днём с огнём не сыщешь. Желающих испить драгоценный напиток много больше, чем мощностей его старинных производственных цехов. А уж привести с юга России такой сувенир, так это всё равно что чего-нибудь в государственную лотерею выиграть.

– Ты, меня слушаешь или нет? – вернул меня на грешную землю голос начальника. – Ты ведь должен меня понять, таким «соплякам» как ты, то есть таким молодым сотрудникам у нас отпуск летом предоставлять не принято, не по понятием это. Летний отпуск ещё заслужить надобно, долгим и тяжким трудом на благо нашего родного Узбекистана. А у тебя на сегодняшний день какой тяжкий труд прослеживается, а?

– Так я того, по командировкам безропотно мотаюсь, в самые дальние кишлаки забираюсь, – робко пытался возразить я.

– Ещё бы ты роптал, мальчишка. Тебе государство квартиру дало, двухкомнатную, между прочим, опять же зарплату положило, не по годам приличную. Короче, заявление твоё я подпишу, но учти только в виде исключения, потому как очень я ваше тамошнее вино уважаю. Ты меня хорошо понял? Поедешь на море, от меня заводу имени Абрау-Дюрсо привет передавай и не менее двух раз, усёк? Ступай в архивно-хозяйственный отдел, пусть тебе там с билетами подсобят, скажи, что я лично просил. Иначе ты в авиакассе нашенской весь свой отпуск в очередях и простоишь. Шеф раскатисто расхохотался своей же шутке.

***

И вот я дома, в своём родном и любимом Краснодаре. Солнце ласковое, тёплое, ветерок по утрам с реки Кубани прохладой веет. Народу в городе тьма-тьмущая, все спешат далее к Чёрному морю поскорей добраться.

Штурмом берём автобусные и железнодорожные кассы, ну а заодно и винные магазины, чтобы, значит, после долгого стояния в очередях за вожделенными билетами, культурно так отдохнуть в парках и скверах.

Отпуск мой летит. День за днём проходит, а я двух заветных бутылочек шампанского Абрау-Дюрсо никак раздобыть не могу. Все мои друзья и знакомые сочувственно пожимают плечами. Мол, и рады помочь тебе, горемыке, но его даже в ресторанах нет. Вообще до нашего города практически ни одна бутылка не доходит. Вот, если хочешь, возьми пару бутылок ставропольского игристого, «Машук» называется. Неплохое винишко, более ничем тебе помочь не можем.

Я представил, каким взором посмотрит на меня начальник, вздохнул и взял то, что предложили.

В Краснодаре у меня не было никакой возможности обратиться в заботливый архивно-хозяйственный отдел, а посему вставал я в пять утра, совершал утреннюю пробежку до вожделенной кассы любимого и единственного «Аэрофлота», где и проводил практически весь день в надежде купить обратный билет до Ташкента. К самому концу отпуска муки мои увенчались успехом.