Alona Grey - You Saved Me

– Ну да, конечно, – сказала я с сарказмом. – Ты же никогда не затягивала с парнями. Твой девиз – никаких серьезных отношений, не так ли?

– Это совсем по-другому. Я не могу этого объяснить, это нужно почувствовать самой.

Я закатила глаза. Как можно влюбиться в человека, которого почти не знаешь?

– Мне не нравится, как он влияет на тебя.

– Мы потеряли счет времени, больше такого не повторится, – убеждала она меня. – Когда-то ты поймешь меня, и я тебе это припомню.

– Когда-то, но не сейчас. Господи, он же твой босс!

– Временно. Кстати, как там с Уилом? Он забрал тебя? Ты не злишься? Он не приставал? – завали меня вопросами Эм.

– Тебе не кажется, что ты вмешиваешься в мою личную жизнь? И могла хотя бы предупредить меня!

– Я больше так не буду, – виновато сказала Эмма. – Значит забрал? Все прошло нормально?

– Да, – отрезала я, и пока она не заговорила снова, я сказала:

– Больше никаких вопросов.

Я расставляла товар, когда кто-то подошел сзади и закрыл мне глаза.

– Патрик, – сказала я, ощущая мужские руки, но руки не опустились, и я разочарованно спросила:

– Уил?

Он опустил руки, и я повернулся. Выглядел Уил потрясающе: в синей клетчатой рубашке поверх белой футболки и джинсах. В руке у него была куртка. Волосы небрежно уложенные, что очень ему шло. Я впервые заметила, что он действительно симпатичный.

– Привет, красотка.

– Что ты здесь делаешь?

– Покупаю еду, а что люди еще делают в супермаркетах?

– А как насчет книг? – я указала ему на свой отдел.

– А что бы ты мне предложила?

– Что именно ты читаешь?

– Детективы, фантастику, ужасы…

Я начала искать книги этих жанров и показывать ему. Недолго думая, он выбрал «Кладбище домашних животных» Стивена Кинга.

– Теперь пройдемте до кассы.

Расплатившись, он все еще не уходил. Ну, почему ты стоишь?!

– Извини, но мне нужно дальше раскладывать товар, – сказала я, пытаясь отделаться от него.

– До встречи, – сказал он, забирая пакет и книгу. Я проводила его взглядом, пока он не обернулся и спросил:

– Тебя сегодня подвезти?

– Э… не знаю, не хочу тебя напрягать.

– Ты не напрягаешь, я заеду в десять, ок?

Я кивнула. Что я делаю? Мне нужно держаться от него подальше. Подальше. Да.

Билеты! Мы купили билеты! Золотые билеты! Да, да, да! Самый лучший в мире Калеб, то есть мистер Хармон, согласился выдать нам зарплату за месяц вперед, и мы сразу же заказали билеты, которых осталось так мало. Все-таки бесподобно иметь работу и подругу, на которую запал твой босс. На этой неделе Калеб уезжает в Филадельфию и теперь нам предстоит познакомиться с настоящим директором. Эмма сама не своя в последнее время. Она очень переживает за их отношения, хотя, мне кажется, что все у них будет отлично. За месяц он смог завоевать немного моего доверия. И не только он… Все еще не могу поверить, что встречаюсь с Уилом уже почти неделю и пока не жалею. С ним я чувствую себя не такой одинокой, но пока не могу ему полностью доверять. Меня все еще тревожат ужасные воспоминания, но он всегда может заставить меня улыбаться. И это будет ложью, если я скажу, что он мне он не нравится мне, как раз наоборот – он лучший парень, который у меня был. Но я не могу сказать, что влюблена в него, как, например Эмма в Калеба. Может, мне не следует встречаться с ним, но ведь главное, что мне хорошо и уютно с ним. Да таких парней поискать нужно! Уил все время заботится обо мне, помогает и удивляет. Нужно ценить то, что имеем.

Недавно я начала ходить на дополнительные занятия по выбору профессии с Уилом и Эммой. Мы входим в число «будущих журналистов», и моя мама наконец-то от меня отстала. Я никак не пойму, почему Уил хочет быть журналистом, когда он превосходно знает все законы Америки. Очевидно, что он был бы отличным юристом, тем более, что я знаю, как ему это нравится. Иногда мне кажется, что он терпеть не может журналистику, но все равно продолжает изучать ее. Когда я в очередной раз подняла этот вопрос, он сказал, что в его жизни все должно идти по плану, что если он поставил себе такую цель, то будет идти да конца. Я, конечно, приветствую его целеустремление, но все-же мне кажется, что дело не только в этом.

Что на счет меня? Я сама не знаю, чего хочу. Мне не интересна журналистика, я хожу на нее из-за родителей. Я совершенно не представляю, чем я буду заниматься в будущем или, точнее, чем могу. Почему же так тяжело понять кто ты? Было бы здорово, если бы у меня была шляпа с Хогвардса, которая определила бы, чем мне заниматься. Может, я разберусь в себе немного позже, как Джо? Окончив школу, он не сразу пошел учиться в университет и, тем не менее, смог построить и актерскую, и музыкальную карьеру. Я восхищаюсь тем, что он добился всего сам и мечтаю, что тоже смогу. Он говорит, что каждый может добиться успеха, если сильно захочет и он тому пример. Главное мечтать, верить в себя и, конечно же, много работать. В детстве мы с Айзеком мечтали уехать в Голливуд и стать актерами. Мы представляли, как видим себя на обложках журналов и на билбордах, а прохожие берут у нас автографы. Именно тогда в моей голове родилась мечта – величественный Нью-Йорк, в который мы тоже собирались поехать, как только снимемся в парочке фильмов. Мы были настроены серьезно и обещали друг другу, что, не смотря на славу, мы всегда будем дружить только вдвоем. Но на самом деле в жизни все выходит по-другому. Иногда мне так не хватает моего друга, которому когда-то доверяла все секреты. Когда я вспоминаю о нем, передо мной появляется светленький, худощавый двенадцатилетний мальчишка (я никак не могу представить его восемнадцатилетним). Было бы здорово увидеть его, но, вряд ли, я еще когда-нибудь смогу восхищаться его беззаботной улыбкой, которая когда-то так легко покорила меня.

Весной все кажется таким волшебным, что ты начинаешь верить в чудеса. Все возрождается и наполняется светом. Для меня весна ассоциируется с надеждой и переменами. Теперь я точно знаю, что, если что-то сильно захочу, то могу это сделать. Через месяц я буду на концерте, о котором не перестаю думать. Иногда я представляю, как все это будет. Меня накрывает и приятный трепет, и ужасное волнение. Я очень жду этого дня – дня, когда увижу его.

И еще я все время спрашиваю себя: может, надо бы сказать маме о концерте? Нельзя же наверняка знать, что она будет против, вдруг она поменяла свое мнение? Мне же почти восемнадцать и я пытаюсь быть самостоятельной. Тем более, недавно мы с Уилом и друзьями ездили в Филадельфию, и она была только рада этому. Мама ведь должна понять.

Выбрав семейную обстановку, я все-таки решилась поговорить с мамой.

– Мам, мне нужно с тобой поговорить, – начала я, когда мы вместе пили чай.