Геннадий Мещеряков - Интермедии, пьесы, сценки. И в шутку, и всерьез

– Ребят? А что же делают Дылда с Оглоблей, даже не возмущаются?

– Смеются, вроде, визжат.

– Алло, это общежитие, мужское, юридического колледжа?

– Да, да, очень мужское. В чем дело?

– Наши гимназистки ушли к вам три дня назад, чтобы обменяться опытом учебы и организации досуга.

– Так обмениваются они опытом. Досуг организуют и в танцзале, и в комнате отдыха. У вас какое учебное заведение?

– Женская гимназия для детей с ограниченными физическими и умственными возможностями.

– Ало, я не знаю, куда попал, забыл последнюю цифру номера телефона и вот звоню десятый раз. Не обижайтесь. А то одна дама так обиделась, что послала меня дальше, чем наш сапожник из ТСЖ Узконосов.

– Куда ты, забывчивый, звонишь?

– В общежитие юрколледжа.

– Попал в яблочко, правда, с десятого раза. Советую побольше есть рыбы, полезно для мозгов.

– Извините, я хочу спросить о Саше Кудрявцеве. Как говорит наш отоларинголог Носоглотов, ни слуху, ни духу от него. Я его дядя.

– Мой дядя самых честных правил? Довели твоего Сашу до глюка, то есть, до белой горячки. Как он может вам сообщить о своих делах из психушки. Перестарался он, выучил кодексы и законы назубок, читал их, как стихи, и свихнулся. Плохой пример для других. Многие стали постигать законы на практике, побывав даже в СИЗО и вытрезвителе.

– А у вас какой номер общежития?

– Третий.

– Так это не тот Саша Кудрявцев, слава Богу, наш еще только на второй курс перешел. Извините, буду звонить дальше.

– Алло, колледж? Извините еще раз. Это снова дядя Саши Кудрявцева звонит. Скажите, пожалуйста, в какой психушке лечится Саша Кудрявцев? Боюсь я, что перепутал и номера телефонов юридических колледжей.

– Говорил я тебе, больше ешь рыбы, морской. Вон, японцы, какие все головастые – роботы за них не только работают, но и детей воспитывают. Сам – то ты кем работаешь?

– Как говорит наш начальник, делу – время, потехе – час. Вот этот час я культурно и организую.

– Культуролог, блин, – повесил трубку Миша, но зря, телефон зазвонил снова:

– Дежурный? Позови-ка мне коменданта Петухова.

– Сделаем, Акакий Акакиевич. Петухов, – заорал Михаил на все общежитие. Прибежал, запыхавшись, Петухов. – Лысый на проводе, сейчас жарить тебя будет, любит курятину наш директор.

– Не проспался, Петухов? Какого черта ты девчат к ребятам подселил? Тренер булавой трясет, слюнями зама по хозчасти забрызгал.

– Виноват, не различил: гривастые обе, в штанах. Да и фамилии у них, прямо скажем, Акакий Акакиевич, не женские – Оглобля, Дылда, где взяли такие?

– Их нельзя склонять.

– Никто их не склонял. Сами остались охотно, хотя свободных коек в комнате нет, мы их отвезли к вам на дачу, Акакий Акакиевич, как вы велели.

Снова прогремел звонок.

– Извините, это опять я, дядя Саши Кудрявцева.

– Тебе что, массовик – затейник, делать нечего, или рыбы морской объелся. Сто раз повторять: с ума сошел твой племянник, в дурдоме он.

– А можно с вашего позволения пояснее?

– Пояснее? В доме дураков он.

– Мне бы адресок или номер телефона.

– В дядю пошел племянничек, я что тебе, справочное бюро?

К полудню стало тихо в общежитии, и только в комнате отдыха, где шел обмен опытом, плясали недоразвитые гимназистки вместе с пьяными студентами барыню. Иногда доносились аплодисменты из 426 комнаты. Девчата показывали ребятам упражнения из своей произвольной программы, делая шпагаты и швыряя под потолок вместо булавы бутылки из – под шампанского.

И снова звонок. Не дадут подремать.

– Да, общежитие колледжа.

– Это декан Рылов. Не объясните, почему многих студентов нет на занятиях? В аудиториях как на футбольных стадионах.

– Не волнуйтесь, все живы – здоровы. Делегация у нас из гимназии для недоразвитых детей, обмениваются опытом, и показательные выступления мастеров художественной гимнастики. Когда закончатся? Это не ко мне. Это к Петухову. Он сейчас продукты в магазине покупает. Покормить спортсменов и детей надо, не все ему одному водку жрать. Простите, заговорился я. Столько звонков каждый раз, не свихнуться бы, как Саша Кудрявцев с его дядей.

– Саша Кудрявцев? Как свихнулся? Он же в Москве на олимпиаде по правовым знаниям. Сообщил, что занял первое место, завтра приедет.

– А кто же в дурдоме тогда?

– В дурдоме лишенные ума, а у нас дураков нет.

– В этом я сомневаюсь, – уже кладя трубку, сказал Миша. Значит, подшутили над ним однокурсники, навешали лапшу на уши, а он – другим. Ничего не попишешь: издержки производства.

Снова звонок.

– Я все колледжи и дурдомы обзвонил – нигде Саши Кудрявцева нет. Подскажите, что мне делать дальше?

– Говоря твоим образным языком, и на старуху бывает проруха. Перейдем в реальный мир: радость у тебя, дядя. Совсем даже не в дурдоме твой племянник. Как говорит наш декан, там те, у кого нет ума. В Москве он, на олимпиаде, занял первое место. Завтра приедет. Бери пузырь и дуй ко мне. Весь день базарю с тобой, горло пересохло.

Звонки последними никогда не бывают.

– Алло, это директор женской гимназии для…

– Знаю, знаю, – перебил дежурный по общежитию. – Что вам угодно?

– Хочу сделать предложение. У нас гимназия женская, у вас общежитие мужское. У нас – недоразвитые дети, у вас, как я поняла, чересчур развитые. Минус и плюс всегда притягиваются. Поняли, к чему я?

– Нет, не загрузился.

– Может быть, организуем вечер знакомств. Так мы делали часто, когда я училась в нашей гимназии. Сколько койко-мест сократим?

– Дорогая товарищ, госпожа директор. С таким предложением не ко мне – к попечителю нашего богоугодного заведения Пивоварову. До свидания, у меня заканчивается дежурство, и уже пришел потешный друг, партнер по сыскной работе.

За большим столом в светлой комнате сидят члены конкурсной комиссии:

Горбушка, режиссер народного театра РДК,

Балалайкин, руководитель вокально – инструментального ансамбля «Степнячки»,

Сверчкова, преподаватель музыкальной школы,

Удалова, зам. главы администрации района,

Сидоренко, представитель сельской общественности.

На стене белым по красному начертано: «Отберем лучшие номера худ. самодеятельности!»

Входит бравый парень в длинной косоворотке, подпоясанной кушаком. На голове фуражка с бумажным цветком, на ногах – красные сафьяновые сапоги 47 размера. Члены жюри задрали головы – такой он был длинный.

– Вот и я! Вы – мэтры, я – два метра. Значит, я вижу дальше вас и лучше вас, потому что вы еще и в очках. Я артист юмористического жанра, так как вся наша жизнь в Ежах – пародия, только сканируй.

– С интересом послушаем вас и ваше личное восприятие сельской действительности, – сказала Удалова. Парень наклонился к ней коромыслом: