Татьяна Танилина - Лорд Адамс. Мистическая комедия

Лорд выронил паспорт и плюхнулся на стул. Тело английского пэра обмякло, а душа уплыла в безмолвие космической тьмы…

…Казалось, прошла вечность, прежде чем он обрёл способность мыслить, а следовательно, существовать в этой, пусть даже парадоксальной, реальности. И сразу понял, что у него теперь два сознания: одно – главное, то самое – аристократическое; а другое – дополнительное – параллельное сознание Ивана Адамовича Британцева. Вероятно, главное сознание с мужеством истинного аристократа защитило-таки свои законные нейронные владения от самозванца. А может быть, тот и не ставил перед собой захватнических целей. Так или иначе, но параллельное сознание притаилось у границы главного сознания, периодически подбрасывая на его территорию информацию и обрывки воспоминаний. Начав размышлять, лорд испытал новое потрясение – теперь он даже думал по-русски, причём так естественно и легко, словно уже полвека обитал в русскоговорящей среде и волей-неволей переключился на русский язык даже в мыслях.

Не пытаясь найти происходящему хоть какое-то разумное объяснение (облечь непостижимое в чопорный фрак логики – всё равно что заставить Стоунхендж сделать балетное па), лорд Адамс просто констатировал факты, попутно заглушая возникающие вопросы мистическими гипотезами.

Итак, он, английский аристократ Джон Эдгар Адамс, 1948 года рождения, необъяснимым образом очутился в Советском Союзе, причём не в качестве туриста, а в ипостаси коренного жителя – русского интеллигента Ивана Адамовича Британцева, 1915 года рождения. Если это параллельный мир, то почему произошёл такой временной сдвиг? Из 2009 года – в 1976? И там, и там ему шестьдесят один год. Какая-то перекосившаяся альтернативная реальность. А впрочем, кто сказал, что параллельные миры должны быть синхронными: день в день, год в год? Возможно, в масштабах вечности этот временной перекос в тридцать три года – всё равно что несколько секунд.

В общем, британский аристократ, член палаты лордов превратился в бедного русского интеллигента. Кем же он… Говорить в данном случае «я», подразумевая Ивана Адамовича Британцева, лорд Адамс не мог, лучше в третьем лице. И кем же он работал?

Из параллельного сознания выплыла смутная информация. Что-то насчёт директора музея – это уже перед пенсией. А раньше – преподаватель в техникуме. Ещё раньше – токарь на заводе; надо было зарабатывать рабочую биографию для поступления в институт.

Что касается личной жизни Ивана Адамовича Британцева, то здесь воспоминания были ещё туманней. Какие-то романы; брак без особой любви; потом без особой печали развод; снова романы; а в последние годы – стойкое холостяцкое одиночество.

Думая о личной жизни параллельного двойника, лорд вспомнил о своей жене. Бедная Мэри! Скоро выясниться, что он пропал без вести, и она, бедняжка, будет страдать. Но ещё больше лорду было жалко себя. Как ему, избалованному достатком, аристократу жить в чуждой реальности на пенсию простолюдина? А жить надо. И первым делом нужно поесть. Ведь он не ел почти сутки. Где тут дверь в кухню?

«Это же коммуналка, то есть коммунальная квартира. Здесь несколько хозяев, – подсказал двойник из параллельного сознания. – Кухня, ванная и туалет – общие».

Коммуналка?! Лорд слышал о таких квартирах, но даже представить не мог, что сам окажется в подобном жилище. Он почувствовал обиду на непонятную силу, которая забросила его сюда. Если уж кому-то понадобилось отправить его в Советский Союз, то разве нельзя было предоставить хотя бы отдельную квартиру?

Вздохнув, лорд поднял с пола паспорт и положил на стол. Потом надел пиджак, застегнул его на все пуговицы и вышел из комнаты.

В коммунальной кухне хлопотали две соседки, обе в халатах из ситца. Женщина с причёской «ржавый барашек» ложкой помешивала булькающее варево в кастрюле на плите. Другая соседка, с гладко причёсанными редкими волосами морковного цвета (пожалуй, целлофановый тюрбан шёл ей гораздо больше), сидя за круглым столом посередине комнаты, резала на разделочной доске овощи.

– Добрый день, – вежливо произнёс лорд Адамс.

Женщины кивнули, продолжая заниматься своим делом.

«Как же их зовут?» – подумал лорд.

Из параллельного сознания тут же появилась информация. //«Ржавый барашек» – это Кузнецова Ноябрина Петровна. Неформальный лидер коммуналки. Работает на заводе. Другая женщина – Михалина Лидия Кирилловна. Старейшина коммуналки. Уже двенадцать лет на пенсии». //

«Надо бы извиниться, за то что я её толкнул», – подумал лорд и вежливым тоном обратился к даме с причёской «ржавый барашек»:

– Ноябрина Петровна, извините меня. Я Вас нечаянно толкнул. Вы что-то разлили.

«Ржавый барашек» нахмурился:

– А чего ты меня Ноябриной обзываешь?

– Но это же Ваше имя… Разве не так?

– Ды не люблю я его, ты же знаешь. Зови меня просто Петровна. Или хоть Ноя.

«О, Господи! – мысленно воскликнул лорд Адамс. – Прямо Ноев ковчег! Боже, куда я попал!»

– И нечего мне выкать, – продолжала Петровна. – Мы же свои люди. К чему эти церемонии? Или ты на меня обиделся?

В первую секунду лорд не понял, что она имеет в виду, но потом вспомнил: у русских две формы обращения: на «ты» и на «вы». Родственники и близкие знакомые обычно обращаются друг к другу на «ты».

– Ну, ты нас вчера напугал, Адамыч, – сказала Петровна. – Я уж боялась, что ты копыта отбросишь.

Лорда покоробило от этих слов, но он оставил хамоватую реплику без ответа и молча оглядел кухню. В углу, возле раковины, неказистый холодильник марки «ЗИЛ». В другом углу, возле окна, – старая газовая плита. Вдоль стены напротив – три стола-тумбы, покрытые истёртой клеёнкой разных рисунков. Над каждым столом прикреплённые к стене шкафчики. В центре комнаты – круглый стол, накрытый новой блестящей клеёнкой.

Лорд Адамс был потрясён убогостью этого интерьера, а чопорный сноб, тот вообще забился в конвульсиях. Не растерялся лишь Иван Адамович Британцев, мигом снабдив лорда информацией, где его стол, шкаф и полка в холодильнике.

Беспардонно отодвинув застывшего в дверном проёме лорда, в кухню вошёл мужчина – тот самый, с простецкой внешностью. Двойник представил лорду этого «джентльмена»: «Степан Степанович Кузнецов – супруг Ноябрины Петровны».

– Адамыч, а чего ты утром орал, как резаный? – спросил мужчина. – Всех разбудил.

– Извините, Степан Степанович, – вежливо произнёс лорд.

Мужчина бросил на него удивлённый взгляд.

– Что ты, как на собрании? Или серчаешь на меня?

– А он сегодня со всеми такой, – объяснила Петровна. – И мне тоже выкал, да ещё Ноябриной обозвал. Видать, не в настроении.

Лорд опешил. Странные люди! Почему-то вежливость воспринимают как оскорбление. А как же с ними говорить? «По-простецки, – подсказал двойник. – На „ты“ и по отчеству, без аристократических церемоний. Рашен Смиты – люди простые, этикеты не для них».