Юлия Никифорова - На теплоходе музыка играла… Избранное

– Ты, Манечка, забыла про свой «чимергез»? Мария Демченко – буряковая ланковая. Так между тех бурячков, с Васей и полегли. Лучше «Столичной» за 3,12 принесите. А «Чимергез» оставьте себе, – напоминает Нина. – Так что, подумайте о костюмах новогодних, в них и приходите.

– Нина, а что это ты в счётчик газовый вставила? – спрашивает, – не боишься загреметь? У меня знакомые заплатили большой штраф.

– Так все делают, экономия какая. Думаю, что там работают люди и им надо подготовиться к Новому году, – приходите к восьми часам. Шевлягины придут с баяном. Я костюм тоже подготовила. Базя с Лузей обещали, что – то интересное придумать. Соня не знаю, своё национальное придумает, улыбается Нина, – ей легче индианкой нарядиться с её сто двадцатью кг веса. Набросила простынь и готова индианка. Придумай Маня, что – либо весёленькое, вы с Васей на выдумки горазды, – предлагает Нина.

На том и порешили. Нина занялась приготовлением новогоднего праздника. Два дня готовила, пекла. И вот настал день – 31 декабря. Уставшая, но довольная своей подготовкой, присела в кресло. Ёлка наряженная, стол сервирован, костюм Фонтомаса рядом лежит, а время приближается к 8 часам. Звонок в дверь. Нина подошла и спрашивает:

– Кто там?

– Откройте дверь, горгаз! – отвечает мужской голос. Нина, решив, что балуется кто – то из гостей, решила подшутить.

– Подождите минутку, я оденусь, – за дверью смущённое – «кхе – хе».

Нина бегом в комнату. Натянула на лицо капроновый чулок с прорезями для глаз и рта, широкий плащ, на голову одела шляпу с широкими полями и в руки взяла нож для рубки мяса. Широко распахнув дверь с криком:

– Ууу! Беги, несчастный, зарэжу! – грубым голосом прокричала она. На площадке стоял такой плюгавенький мужчина с вытаращенными глазами, в руках он держал чемоданчик, который выскользнул у него из рук. Чемодан при падении открылся, а оттуда полетели инструменты: отвёртки, сургуч, папки. Мужчина прижался к стене, схватился за сердце и закрыл глаза.

Нина побежала за водой. В это время гости поднимаются по лестнице. Впереди шествует коза с бараном, Базя с карпом фаршированным в руках, за ней Лузик, изображающий раввина, Шевлягины с баяном, играющие марш, одетые в русских костюмах, Соня с Асей в пачках, изображающие лебедей, замыкали шествие коробейники, жонглирующие луком. От увиденного, пришедший в себя горгаз, потихоньку стал сползать по стене. Так под марш его занесли под руки в комнату. Таки « чемергез» со «Столичной» помог. Отпоили мужичка. Но Базя уронила своего карпа фаршированного, когда под марш, вносили «горгаза». Ох, погуляли! Затопили снизу соседей. Бедные Пилявские! Бал удался!

Верочка, жена лейтенанта, служившего в отдалённом гарнизоне. Приехала к мужу недавно. У них маленькая дочурка, которой не было и года. Выделили им трёхкомнатную квартиру на две семьи. Две комнаты занимали Верочка с мужем Игорем и дочкой, а одну комнату занимала семья прапорщика с женой и дочкой.

Кухня и все удобства были общие. Женщины подружились между собой. Мужья также нашли общий язык. Вечерами собирались на кузне, обсуждали текущие дела, а женщины удивляли их своими кулинарными способностями.

Дети их радовали. Ладушка уже была на прикорме. Но ночью требовала бутылочку с молоком.

– Вера, не слышишь? – сонным голосом обращается к жене Игорь, хнычет дочка, а мама спит. Мне рано вставать надо на службу.

Вера, позёвывая, направляется в сторону кухни. На ней прозрачный пеньюар. Волосы «взбиты» под «Бабетту». Игорь переворачивается на другой бок и моментально засыпает.

Вера открывает холодильник, наклоняясь к нижней полке. Вдруг, видит волосатую руку перед собой. Рука была такой волосатой, что у Веры от страха подкосились ноги. Обернувшись, увидала что – то страшное! Мужчина, а это был мужчина, по всем признакам, и в плавках. Такого ужаса она ещё не видала в своей жизни: волосы по всему телу, чёрные, длинные. В руках этот гоминид держал бутылочку с пивом! Вера от ужаса начала кричать. Бутылочка выпала у неё из рук. На её крик прибежала соседка, затем Игорь, разбуженный криком жены.

Картина, что называется «маслом».

Вера в прозрачном пеньюаре, сосед в плавках, но с пивом в руках!

Как разрешилась эта «комедия» оставим домысливать читателям.

Татьяну Николаевну пригласила на день рождения – её подруга, Раиса Павловна.

– Приходи ко мне пораньше, – говорит по телефону Раечка, – гостей я не собираю,

будут только мой Федька, ты и я. К двум часам тебя жду. Не опаздывай.

Татьяна Николаевна, вышла раньше из дома, чтобы купить подарок юбилярше. Обедать не стала: в гости же собралась. Купила торт, цветы. Жмёт на кнопку домофона. Никто не открывает! Наконец – то дверь открывается. На пороге стоит сама хозяйка: заспанная, в халате:

– Ой, а что уже два часа? – спрашивает, а мы с Федькой моим прилегли на часок… раздевайся, проходи на кухню. Татьяна Михайловна идёт по направлению к кухне. На столе стоят одни чашки и вазочка с конфетами.

– Тань, на диете сидишь? Тебе, какой чай наливать: зелёный или чёрный?

– Мне, всё, равно, какой чай, отвечает Татьяна, удивлённая таким гостеприимством, – торт открывай, обращается она к Феде.

– Таня, может «дрябнем» с тобой самогончику, – хитро прищурив глаза, обращается Фёдор к гостье.

– Федя, ей нельзя, ведь, она на диете, – вмешивается в разговор его супруга. Да и не пьёт она совсем, ты же знаешь…

– Танька, ты зачем « села» на диету? Иметь такие пикантные формы, глядя на открытый ворот блузки Татьяны Николаевны и, прищёлкивая языком от восхищения, восклицает Фёдор. Моей Райке – такие иметь формы как у тебя – ни за что не разрешил бы худеть. Может тебе сальца нарезать, нашего – украинского? Привёз с отпуска, раз не пьёшь нашего «бурячкового» самогончика.

Татьяна согласилась на сальце украинское. Желудок бурчал, требуя пищи. Взяв в рот кусок сала, хотела его сразу выплюнуть, до того оно противно пахло, жёсткое, зубы его не могли и прикусить. Но оно незаметно пролетело в пустой желудок. Татьяна закусила кусочком тортика. Хозяйка с супругом пили самогонку, закусывая тем салом и, нахваливая украинскую «закусь», мысленно, подсчитав с какого года то сало, пришла в ужас. В животе заурчало у неё противно, а когда Раиса, открыв холодильник, достала колбасу и сыр, Татьяну стало тошнить. Выразительно, взглянув на часы, начинает собираться домой.

– Ты уже домой? И, даже не посидишь? И горячего не попробуешь? – воскликнула Раиска. – Капусточка у меня есть тушённая с сосисками. Чай не допила…

– Татьяна Николаевна, одевшись, чуть ли не бегом, бросилась на улицу. Решает сократить свой путь домой через рощу. В животе такое урчание!