Элина Уэйнрайт - Настоящее в тебе… Любовный роман

Между едой, папа обменивался с мистером Коллинзом парочкой идей, а наши матери обсуждали какой-то крем. Да, становилось скучно…

Лекс исподтишка поглядывал то на папу, то на меня, нервно ерзая на стуле.

– Может быть, вам прогуляться? – спросила мама. Да, теперь эта женщина уже мысленно заказывает мне свадебное платье. Пожалуйста, только не корсет.

– Эм… думаю, да, – протянул парень. Мой отец бросил на него испепеляющий взгляд. Так, теперь папа мысленно свернул ему шею. Типичная отцовская ревность.

Мы встали из-за стола, и я решила устроить экскурсию парню по нашему двору. Мы вышли через заднюю дверь и очутились возле беседки. Здесь было тихо и спокойно и на минуту, мне показалось, что я совершенно одна, пока Лекс не дал знать о себе:

– Я думал, ты сдашь меня уже на третьей минуте, – спокойно сказал он.

– Пожалуйста, Лекс, – съязвила я и побрела дальше, ближе к бассейну.

– Будешь продолжать в том же духе, может быть, наш уговор продлиться до конца учебного года, – улыбнулся он.

Он. Улыбнулся. Мне. Что?

– Эм… да, – еле выдавила из себя я.

– Как прошел твой день рождения? – спокойно спросил он. Он? Спросил? Неужели, ему действительно это интересно?

– Все прошло отлично. Мы с ребятами посмотрели парочку фильмов, поели пиццы, обговорили проблемы и разошлись.

Мы прошлись по краю бассейна, и я решила все-таки задать ему свой вопрос:

– Лекс, за что ты так со мной?

Он остановился и уставился на землю:

– Потому, что, – он запустил пятерню в волосы, – Потому, что так надо.

– Это не ответ! – возмутилась я.

– Не могла бы ты орать погромче? – прорычал он.

Я вдохнула воздуха, чтобы успокоится.

Да, атмосфера между нами стремительно накалялась. Минуту назад мы мирно общались, а теперь, готовы перегрызть друг другу глотки.

– Есть какая-то причина, и я обязательно выясню это, – прорычала я.

Он опустил руки на колени и склонился так, что наши глаза оказались на одном уровне:

– Удачи, крошка, – самоуверенно ответил он и оскалился. От его нахальности мне захотелось выть и врезать ему. Но, я же ведь оригинальней.

И тут мои руки сами сделали то, что Лекс не простит мне никогда в своей жизни.

Я. Толкнула. Его. В. Бассейн.

Браво, Вульф! Ничего не скажешь. Ты чокнутая, а не оригинальная!

Поняв, что я натворила, я закрыла лицо руками. Лучше бы я закрыла уши. Я и представить себе не могла, что в нашем языке существует столько ругательств.

Он выбрался из бассейна и снял с себя пиджак:

– Черт, я убью тебя, Вульф, – прорычал он.

– Прости-прости, я не хотела, – я действительно сожалела о содеянном. Теперь я точно буду его жертвой.

– Ох, я придумаю на тебя расправу, – он пригрозил мне пальцем, а его глаза метали искры, – Но для начала, я должен переодеться и свалить отсюда к черту!

Дверь во двор открылась, и на пороге возник мой отец. Сказать, что он был удивлен, ничего не сказать. Сначала было недоумение, потом проскользнула улыбка:

– Что случилось? – спросил он, еле сдерживая смех.

Лекс подарил мне испепеляющий взгляд:

– Я просто поскользнулся и упал в бассейн, – выдавил из себя парень.

На улице было прохладно и он уже начал дрожать. Заметив это, папа, наконец, сделал серьезное лицо:

– Так, не хватало нам, чтобы ты еще и заболел. Пойдем, – папа пригласил его в дом жестом, – Я дам тебе кое-что из одежды, переоденешься.

Лекс поплелся за ним, попутно шлепая ботинками. Да, я определенно буду мертва завтра вечером.

На пороге он повернулся и показал мне язык.

Язык? Ему семнадцать лет, а он показывает мне язык? Хорошо, я буду мертва завтра в обед.

Зайдя в гостиную, я увидела всех, кроме отца и Лекса.

– А где Алекс? – спросила миссис Коллинз.

– Он, – я замялась, – Нечаянно упал в бассейн, – выдавила я.

– Он не ушибся? – робко спросила его мать.

– Нет, с ним все в порядке. Папа даст ему кое-что из одежды, чтобы он не заболел, – я пыталась изобразить Мисс Невинность.

– Фух, – выдохнула она.

Его отчим сдерживал улыбку. И почему-то, мне показалось, что его улыбка была вовсе не такой веселой, как у моего отца, а была она злорадной, что ли. Создавалось такое ощущение, что ему нравилась подобная неудача его пасынка.

К нам спустился отец, что-то напевая себе под нос:

– По глазам вижу, что вы в курсе, – сказал он, – А он у вас здоровый, – пытался перевести он тему, – Пару лет, и будет таким же кабаном, как и я.

– Да какой из тебя кабан? – съязвила мама.

Папа закатил глаза, что ужасно бесило маму, и она отвесила ему за это подзатыльник.

Мы все рассмеялись подобной несдержанности, а папа лишь потер затылок и одарил маму сердитым взглядом.

Почувствовав усталость, я решила пойти в свою комнату и переодеться во что-нибудь более удобное.

Я впорхнула на второй этаж и увидела, что дверь в родительскую спальню была открыта. Я решила подглядеть.

О, черт, лучше бы я не заглядывала. Там стоял Лекс. На нем были папины джинсы все еще мокрая рубашка. О, да. Он снимал ее, снимал, снимал и вот он уже по пояс голый. Я пыталась разглядеть каждую клеточку его тела: плоский живот, пресс, широкая грудь и плечи, ключицы… Он начал поворачиваться спиной ко мне, тем самым давая мне прекрасную возможность полюбоваться его левым боком и…

И тут я онемела. Татуировка. Та самая. Из сна. Я даже сообразить не успела, что произошло, как дверь приоткрылась, и я кубарем ввалилась в спальню.

Я уже почти избавился от мокрой, липкой и противной рубашки, как услышал, а затем и увидел, как Джи выпала из коридора прямо на ковер.

Она подглядывала за мной? Нет, в душе я знал, что нравился многим девушкам, но чтобы Джи за мной подглядывала?

Господи, день становился все хуже и хуже.

Я посмотрел на нее сверху вниз, и на моем лице было написано недоумение. Я не видел этого, я знал. Мы уставились друг на друга, и, по-моему, прошла неделя, прежде чем я решил нарушить нервозную тишину:

– И-и-и? – протянул я, – Я, конечно, понимаю, что у меня шикарное тело, но это не повод смотреть на меня снизу вверх и строить запретные мечты, – съязвил я.

Она моргнула и, кажется, пришла в себя.

– Я… это… тут, – она нервничала, было ясно.

Я натянул на себя футболку мистера Вульфа, которая было мне на два размера больше, и опять посмотрел на Джейми. Она уже встала с пола и была красная, как турецкий помидор.

Да, неловко вышло. Я должен был отомстить ей за бассейн.

– Ты подглядывала за мной? – спросил я.

Если бы я спорил с кем-то, что Джи не может покраснеть еще больше, то обязательно бы проиграл.

– Я? – она оглядела комнату, словно кроме нас кто-то еще здесь был, – Нет. Просто папа попросил спросить у тебя, нужно ли еще чего? – она уставилась в пол.