Дмитрий Суслопаров - Спаситель человечества. или Сказание о Генеральской Водке

– Совсем дурак. – Ласково и пренебрежительно буркнул генерал. – Врешь, глядя в глаза, и не краснеешь. Так нельзя разговаривать с генералами. Я даже наказывать тебя не буду. Просто щас выйду в коридор и расскажу всем, как ты от Генеральской Водки отказался.

Шишкодралов слегка привстал, приблизился лицом к уху Краюхина и мягким голосом сообщил:

– У генералов совсем Особая Водка, и это великая удача, когда судьба преподносит тебе случай выпить с генералом.

– Я думал, генералы пьют коньяк. – Выдавил из себя лейтенант.

– Ну… коньяк – это для статуса. Как напоминание о звании. В самом деле: выпьешь рюмочку коньяка – и сразу чувствуешь себя генералом. А под старость, знаешь ли, память притупляется, вот и приходится каждое утро по рюмочке, чтоб не забывать, какие на тебе погоны.

Шишкодралов деловито накрывал импровизированную поляну под носом Краюхина, ровно на две персоны, явно зарезервировав для себя место не во главе стола, а рядом с лейтенантом, где длинный ряд.

– А Водка, – в руке генерала появилась бутылка. – Она для Веры.

Генерал говорил с особым пафосом:

– С большой буквы, то есть, не для женщины по имени Вера, а для той Великой Веры, которая придает человеку новые силы. Можно просто так взять, и выпить коньячку. Но нельзя просто так взять, и выпить Водки. – Генерал вдохновенно наполнял хрустальные стопарики, и короткой паузой выделил основной тезис своей речи. – В Водку обязательно надо верить! Иначе, она тебе не простит.

На столе появилась баночка с солеными корнишонами, и генерал присел рядом с Краюхиным.

– На всей планете, – продолжал он, – настоящую Водку можно найти только в кабинетах генералов, или других особо ответственных работников. Все остальные постоянно пьют паленую водку, и ничего. Почему, как ты думаешь? – Генерал испытующе посмотрел на лейтенанта, – да потому, что они в нее верят. Свято верят! А те, кто не верит – жестоко расплачиваются, вплоть до летального исхода. Вот какую роль играет Вера в человеческой жизни.

Генерал приблизил свой стопарик к стопарику лейтенанта, Краюхин послушно чокнулся, и Шишкодралов объявил:

– За Веру!

Оба шумно выдохнули и выпили залпом до дна.

– Помни, лейтенант: армия – это тебе не какая-нибудь гражданка. Тут все продумано до мелочей. В армии начальники никогда не устраивают пьянки с подчиненным прямо на рабочем месте. Сейчас мы совершаем специальный ритуал, предусмотренный Особо Секретным Уставом.

Оба вылавливали из банки корнишончики, действуя ножом для бумаги, а генерал продолжал:

– Государственная тайна – дело серьезное, однако у каждого государства всяких тайн без счета и без меры. Но есть в Мире одна страшная тайна, которая для всех государств страшна одинаково. Такая Глобальная тайна нашей планеты. И знают ее очень немногие. Только те, кто задействован в работах по спасению человечества. Тебя назначили, расписка получена, моя обязанность сказать тебе Правду. А Правда – ой, страшная вещь! Настолько страшная, что нам с тобой по полному праву положены наркомовские сто грамм для храбрости. Кстати, – Шишкодралов вновь взялся за бутылку, – наши стопарики по пятьдесят, стало быть, обязательно надо по второй. Генерал немного задумался и произнес:

– Теперь – за все Человечество!

Вторая пошла намного легче. Прожевав огурчик, генерал вновь заговорил:

– Вообще, преодоление страха – дело второе. Главное дело – защита информации. Поскольку в Верховном Командовании не дураки сидят, решено применить такую военную хитрость: сопровождать посвящение в тайну обязательным распитием водки. Если что – можно представить все пустой болтовней пьяного генерала, которую пьяный лейтенант неправильно понял.

Генерал опять задумался.

– Надо признать, в настоящий момент мы совсем не пьяные, но там, в Секретном Уставе, предписывается выпивать не менее бутылки водки на двоих. Время ритуала не регламентировано, однако интуиция мне подсказывает: пора уже по третьей.

– За Верховное Командование! – Провозгласил генерал, и третья пошла совсем легко.

– Итак, пока я не забыл, для чего пьем водку – слушай: вся наша планета работает как огромный свинарник. Ты если сам на ферме не бывал, наверняка смотрел телевизор: со стороны рыла ползет транспортер с кормом, а с другой стороны, в другую сторону, ползет лента с навозом. Нарисуй такую картину в уме и сразу поймешь, как рационально и мудро организован свинарник. Если выпустить свиней в поле, еда быстро окажется перемешана с навозом, но ни одна свинья не будет испытывать угрызений совести. Она будет недовольна, откапывая из-под дерьма пищу, но ни за что не перестанет гадить, где попало. Зато внутри свинарника весь жизненный цикл проходит в оптимальных условиях, причем свиньи даже не думают о ленте для навоза, а ленту с едой воспринимают как Божий дар и священную личную собственность.

Генерал заставил лейтенанта посмотреть себе в глаза:

– Ты хорошо уяснил психологию свиньи? Ты уловил принципиальное отличие поля от свинарника?

– У свиньи нет совести, но благодаря свинарнику, она живет, почти как человек. Ну, не прямо, как человек, но почти так же, как наш прапорщик Васильев.

– Хм… – удовлетворенно проглотил закуску генерал, – ты правильно ответил на первые два контрольных вопроса, можно двигаться дальше. Чем наша планета отличается от свинарника? Она вся круглая, и не имеет входа и выхода. И получается так: здесь пища, там – дерьмо, а посередине кто-то живет. И пусть пища каждый год вырастает новая, и пусть кто-то имеет каплю стыда и не размножается, как кролик, общее количество дерьма неизбежно увеличивается.

– А как же очистные сооружения, и все такое? – подал голос Краюхин.

– Человек, надо признать – животина особая, – продолжал Шишкодралов – у нас кроме стыда и совести есть наука и техника. Мы хорошо умеем отгребать дерьмо от себя подальше, но оно ведь никуда не пропадает? Ты грамотный, сам разберись внимательно, как работает очистное сооружение: это фильтр, то есть, сетка с дырками. Большая какашка осталась, маленькая уплыла. Я так образно выражаюсь, но по сути – дерьмо погуще остается, дерьмо пожиже уплывает, но при этом какашки остаются какашками, и ни в какой космос не улетают. Чтоб фильтр работал, надо временами густое дерьмо с него соскребать, но если выбросил, оно ведь не исчезло? А жидкое, хоть и уплывает, но тоже где-то копится, густеет… Ну может быть оно в конце концов усыхает и съеживается, однако новое прибывает постоянно… Планета круглая, дерьмо наплывает на нас с другой стороны, мы строим загородку повыше, но там прибывает и прибывает. А вдруг волна, вдруг перехлестнет? Короче, мы просто сортируем какашки по размерам, не меняя их сути, и в планетарных масштабах они всегда остаются с нами.