Игорь Астафьев - ПЕРПЕНДИКУЛЯР

Работал хорошо. Почетными грамотами мог оклеить весь коттедж генерального директора. Успешно оборонял нас от нормально живущего окружающего мира. А потом стал никому не нужен. Ни этому самому окружающему миру, ни заводу, ни стране, ни, тем более, Пенсионному фонду.

Ведь Пенсионному фонду живется, в общем-то,хорошо. Только вот пенсионеры шибко мешают.

Поэтому, чтобы никому не мешать, Никифорыч, получив право на льготную пенсию (имени "Пошел на фиг!") решил уехать в деревню. Как истинный представитель древнесоветской интеллигенции.

Долго не мог выбрать в какую именно, все они были примерно на одно лицо и имя. Криворуково, Косорожево, Полоуменки, Вшивобрюхово... Непролазки, Глиногрязевка, Заплуталовка... Почти во всех названиях видны хронические русские проблемы.

А эта деревня вдруг почему-то красиво называлась Пенисово. Тихо и благозвучно. Никто не мог объяснить природу этого названия. То ли сов здесь было много и они много пели ("пение сов"), то ли здешнему князю или помещику древние мытари насовали много пеней, а только никто точно не знал.

Из тогдашних коренных аборигенов в деревне остался только один журавль. Но он говорить не умел. Так и стоит с тех пор у колодца, храня эту тайну.

Некогда, раньше, а вернее - давным-давно, Пенисово было большим русским селом. Но в полном соответствии с советским понятием "сельской жизни", подобно шагреневой коже превратился в остатки деревушки.

Как и сам журнал "Сельская жизнь".

Как в духовной жизни русского села: храм, приход сельский Дом Культуры кинопередвижка самогон .

Как в сельской медицине: уездная больница фельдшерский пункт самогон .

Как в сельском производстве: зерно на экспорт колхоз битва с погодой за урожай шефы из города самогон .

Самогон у Никифорыча был. Но он его так и не научился употреблять. Гнал как средство платежа.

Если денег в России населению не дают, то оно начинает их вырабатывать само. Генерировать, так сказать. Только не настоящие, понятно (от них проку нет), а суррогатные. Настоящие, как и положено, все украли, а вместо них население создает свои.

Мафия деньги рисует сама. У горожан вместо денег бартер. А на селе вместо денег - самогон и навоз. Его проще выгнать, чем сто долларов топором вырубить.

Жены у Никифорыча не было. Вернее, она была и есть, но осталась в городской квартире. Во-первых, не смогла отказаться от водопровода с канализацией, а, во-вторых, должен же кто-то за внуками-то ухаживать. А Никифорыч их всех молочком и яйцами снабжал.

Так что женщин в Пенисове не было. Куры одни, да корова.

Женщины - индикатор. Как бы слабый русский суперпол. Как крысы на корабле (феминистки отдыхают, я не то имел в виду). Есть крысы - есть корабль, нет крыс...

Нет женщин - нет села. Либо одни старики, либо вместо женщин - самогон. Третьего не дано. А уж если жена-самогон, то мужик может быть только голубым. Вернее, синим. От пьянства.

Людей в Пенисове было по числу домов - пять. Кроме Никифорыча были еще бывший второй секретарь райкома КПСС, бывший начальник милиции, бывший зэк и бывший завполиклиникой. И все это в бывшем селе. Срез бывшего общества.

И были еще домашние животные. Корова (у Никифорыча), куры, поросенок (у бывшего второго секретаря), да газель. "Газель" - это машина. У бывшего зэка.

Электричества в Пенисове уже не было. Провода давно сперли в металлолом. Поэтому так вышло, что пора электричества совпала в Пенисове со временем советской власти. Ильич дал лампочку, Ильич и взял...

Так что спать пенисовцы ложились рано и все дела по хозяйству старались сделать засветло.

Правда, Никифорыч, как бывший оборонщик, мозги которого успели затвердеть еще до того, как смогли бы утечь на Запад, соорудил себе ветряной минигенератор, но погода сегодня стояла тихая. Так что телевизор ему не светил.

Задав корма курам, петуху Ваське и корове Альтернативе, он решил было еще немного посидеть на завалинке при свете взошедшей полной луны, но она вдруг погасла, а невдалеке от деревни раздался громкий хлопок, напоминавший тихий взрыв или очень громкий стук закрываемого багажника автомобиля.

Никифорычу все это не понравилось. Он хотел было сходить посмотреть, что это было, но почти полная темнота не дала ему это сделать. Встревоженный Никифорыч долго прислушивался, но вокруг все было тихо. Звук не повторился. И ему ничего не оставалось, как ощупью пробраться в дом, кое-как раздеться и улечься на продавленный диван, много лет простоявший в его заводском кабинете.

Спал плохо, чутко и тревожно. Снились ему проклятые империалисты, захватившие в России власть (свободным доступом и по просьбе трудящихся). Они прямо прошли в его кабинет, встали на этот самый диван и прямо без переводчика на ломаном русском сказали:

"Мистер Никифоровьич! Ввиту того обстоятельств, что оброньять Вам больше не от кого, не на что, да и не за фигом, ваше предприятиЁ подлежит сдача в металлолом вместе с вашим напольный компьютер. А для Вас у нас имейся персональный пенсия в размере десять талон на мыло в месьяц."

Никифорыч проснулся в холодном поту, долго вспоминал где он находится и какой день на дворе. А вспомнив, побежал за околицу посмотреть, не произошло ли там чего-нибудь страшного.

За деревней буднично щебетали птицы, издалека слышался гул проезжающих по шоссе машин. Ничего необычного.

Никифорыч хотел было уже вернуться, как его внимание привлек легкий дымок, поднимающийся к небу над ржаным полем со стороны проселочной дороги, по которой вчера вечером ехал какой-то дурак на легковушке. "Опять мафию взорвали, что ли?"- подумал Никифорыч и прибавил шагу.- "Может, хоть мобильным телефоном разживусь на старости-то лет?"

Дойдя до того места, он с удивлением увидел посредине дороги оплавленное место в виде правильного круга. И в этом круге исчезали следы шин вчерашней легковушки. И самое странное, что не было видно ни следов людей, ни обломков автомобиля, ни воронки от взрыва, ни членов комиссии по расследованию.

"Опять без телефона остался...",- почему-то сказал сам себе Никифорыч и повернул было обратно. В НЛО он, как и положено ученому-оборонщику верил слабо. Как и в светлое будущее всего прогрессивного человечества. В целом.

Но сейчас волей-неволей надо было во что-нибудь поверить. Либо в инопланетян, либо в новое секретное оружие соседского фермера, либо в неизвестное доселе науке природное явление.

Тупо простояв около часа и так ни во что определенное и не поверив, уставший от жизни и утраты бывших идеалов, Никифорыч понуро поковылял домой.

А что ему еще оставалось делать? Связи нет. Да и кому звонить по подобным случаям, кроме как в НАСА? Так Никифорыч, как и положено советскому оборонщику, английского языка не знал. Бежать в город? А как же куры с Альтернативой? И уж если бежать, то по крайней мере - в Австралию...