Юрий Прокопенко - Встреча с пришельцем (сборник)

— Сегодня аутотренинг, — говорил лектор, глядя почему-то вверх, — завоевал не меньшую популярность, чем гимнастика йогов и бег трусцой. К ному обращаются спортсмены перед соревнованиями, студенты перед экзаменами, деловые люди перед ответственными встречами. Достаточно, расслабившись, минут десять посидеть с закрытыми глазами, повторяя про себя: «Я спокоен, я очень спокоен, мне хорошо, мне прекрасно!..» — как усталости словно не бывало, а тревоги и сомнения уступают место уверенности и спокойствию. Обращаясь к аутотренингу, можно легко убедить себя, что ты самый умный, самый эрудированный, самый храбрый на свете. Нетрудно привести множество примеров, когда подобные упражнения давали блестящие результаты. Взять, скажем, женщину, которая каждое утро, глядя в зеркало, уговаривает себя, что она самая красивая, самая элегантная и вообще — неповторимая. После такого самовнушения пусть кто-нибудь попробует поставить ее достоинство под сомнение!.. Таким образом, — сделал вывод лектор, — возможности аутотренинга неограниченны. Самовнушение и самоубеждение надежно защитят вас от стрессов, избавят от комплексов, возвратят хорошее настроение или даже веселую беззаботность…

— Возле вас можно? — спросил Несмачный у деда в кожаной шляпе, который слушал лекцию с раскрытым ртом.

Тот что-то прошептал в ответ.

— Что вы говорите? — переспросил Несмачный.

— Говорю, — вдруг заорал дед, угрожающе выкатив глаза, — что я спокоен, я очень спокоен!..

Несмачному расхотелось садиться. Заложив руки за спину, он опять начал мерять широкими шагами центральную аллею.

Осенний парк настраивал на минорные размышления. Запах увядания! У каждого понятия есть свой запах. Это открытие Несмачный сделал для себя еще на втором курсе университета. Даже стихи на эту тему написал. Что-то в этом роде: «Вы знаете, как пахнет отчаянье или паника? А какой запах у старости?..» Поместили эти стихи в стенной газете, а потом его лучший друг Гриша Сурмач пародию на него написал, злую-презлую. Называлась она «Я носом слышу…».

Если бы ему тогда кто-нибудь сказал, что он навсегда бросит писать стихи, ни за что бы не поверил. А случилось это уже на четвертом курсе. Написал он как-то поэму. Длинную, на целую толстую тетрадь. Дал почитать однокурснику. Где-то через неделю спрашивает:

— Ну как?

— Еще не прочитал. Только до середины добрался.

Прошел месяц. Однокурсник мнется. Мол, еще немного — и дочитает. Обиделся на него Несмачный. Забрал поэму, а однокурсник и говорит:

— Вот спасибо! У меня так мало времени: и к сессии готовиться надо, и в кино пойти хочется, и с Клавкой встретиться…

И решил тогда юный Несмачный осчастливить человечество: бросить писать стихи и таким образом сэкономить будущим читателям хоть немного времени для более приятных и нужных вещей. Между прочим, подумал он, за такие литературные подвиги тоже не грех было бы памятники ставить. Или хотя бы грамотами награждать.

«Подожду еще пять минут и пойду, — решил Несмачный. — Наверное, у нее что-то случилось. Какие-то непредвиденные обстоятельства».

Но через десять минут он продлил срок ожидания еще на пять минут. А затем решил и вовсе не смотреть на часы. В конце концов, лучше подышать свежим воздухом, чем сидеть одному в гостинице.

Несмачный застегнул верхнюю пуговицу на шерстяной рубашке и сунул озябшие руки в карманы плаща.

— Бедный вы, бедный! — послышался издалека знакомый голос. — Наверное, клянете меня на все лады?

— Не на все, — улыбнулся Несмачный.

— И за это спасибо. Будете знать, как попутчицам назначать свидания!

— Но ведь…

— Вы хотите сказать, что я вам назначила, а не вы мне? Это действительно так. Но я чувствовала, что вы этого хотите. Просто стесняетесь сказать. Надо же выручать друг друга!

— Все прекрасно! Я очень рад, что вы можете уделить мне часик.

— Могу и два, и три… — заверила Галина.

— Благодарю.

— Не надо благодарить. Я по одному вашему взгляду все поняла. И заранее знаю, что вы мне скажете.

— Интересно.

— Конечно, интересно от вас такое услышать, от человека такой серьезной профессии. Хотя, естественно, вы можете возразить, что профессия тут ни при чем, что любви все подвластны, независимо от должности и рода занятий. Но от вас услышать слово «люблю»…

— Разве я его уже произнес?

— Еще нет, но оно висит у вас на самом кончике языка. Я все знаю. И даже могу заранее все себе сказать от вашего имени.

— Ну-ка, скажите, я послушаю.

— Пожалуйста. Вы хотите мне сказать, что с первого же мгновения влюбились в меня. Что у меня такие загадочные глаза, когда смотришь в них, будто летишь в пропасть. Что лучшей женщины нет во всем мире. Что я неповторима, что я чудо природы. И лишь за то, чтобы поцеловать мне руку, вы бы отдали полжизни.

Потрясенный Несмачный покорно шел рядом с женщиной, которая страстно объяснялась себе в любви от его имени. Он не заметил, как вышли из парка, как очутились на улице.

— Меня одна из моих подруг называет пророком, — не умолкала Галина. — Я умею предсказывать будущее. Как-то предсказала ей повышение по службе. И как в воду смотрела. Ее вскоре в самом деле повысили. Все вокруг проходу мне не давали. Просили, чтобы я поделилась секретом. Чего только я им не наговорила: и про белую магию, и про черную, и про гадание на кофейной гуще, и о том, как читать линии на руке и определять судьбу по гороскопу.

— И вы действительно умеете это делать? — спросил Несмачный.

— Понятия не имею. Я твердо знала одно: у подруги есть знакомый в тресте, влюбленный в нее до потери пульса. Поэтому я и подумала, что он не может о ней не позаботиться.

— А мое будущее могли бы предсказать?

— Ваше? Конечно! Влюбившись в меня, вы захотите, естественно, сделать мне что-то приятное.

— К сожалению, повысить вас по службе я не смогу, — усмехнулся Несмачный.

— Правильно. Поэтому вы захотите компенсировать это чем-то другим. Например, пригласите меня в ресторан.

— С радостью!

— Вот видите, вы уже пригласили. Только в ресторан я не пойду — мне ваших денег жаль. Мы найдем какое-нибудь недорогое кафе, где можно уютно посидеть.

— При чем тут дорогое или недорогое?

— А при том. Зачем выбрасывать деньги на ветер! Кстати, коньяк я не пью. А что касается еды — тоже не очень. Возьмете минеральной водички, конфеток, мороженого. Ну, можно еще кофе с пирожным…

— Ладно, договорились. А дальше? Что нас с вами ждет дальше?

— А дальше вы проводите меня домой, потому что на сегодня я своим провожатым дала отгул, а сама из-за этого инопланетянина идти боюсь…

Выйдя из кафе, они миновали филармонию, пересекли небольшую площадь.

— А вот и мой дом, — сказала Галина. — Я не удивлюсь, если где-то тут гуляет кто-то из моей охраны.