Дарья Ковальская - Я и мой летучий мышь

Я чуть не расхохоталась в голос. Искренне жалея, что это имя не слышит Дрейк.

Вечер и ночь я провела в замке.

С удовольствием понежилась в шикарной ванне с целой горой пены, чуть ли не упиравшейся в потолок. Мышь наотрез отказался еще раз мыться, под предлогом, что в этом месяце он уже мылся. Потом мы поужинали в комнате, сидя на кровати. Мне совсем не хотелось еще раз видеть физиономию графа. Пых не возражал.

– У-у… попробуй шейку гуся – объедение!

– Как я попробую, если ты ее всю себе забрал?

– Да? Тогда не пробуй. Вон возьми шейку курицы.

– Издеваешься?

– Мням, чавк, ум!

– Ну и ладно, я и так наелась. Лучше попью чай с куском торта, с ягодками, между прочим.

Мышь судорожно проглотил все, что до этого напихал себе в рот.

– И мне… и я… я тоже буду!

– Да не суетись, здесь всем хватит.

Я с улыбкой смотрела, как Пых по уши засунул мордочку в торт, вгрызаясь во вкусную выпечку. Повар у графа был выше всяких похвал.

Зевнув и облизав пальцы, я поняла, что уже сыта, и составила все подносы на пол, ничуть не жалея, что являюсь таким свинтусом. Мышь уже вовсю храпел на подушке, я легла рядом и закрыла слипающиеся глаза, прекрасно понимая, что это наша последняя ночь в тепле и сытости. Что будет дальше – не знал никто. Ну и пусть. Что-нибудь придумаем, а как же иначе… И с этой ободряющей мыслью я заснула под бодрое похрапывание Пыха.

Утро опять началось с Мэри. Не скажу, что мы были друг другу рады, но ей сам граф велел помочь мне со сборами (видимо, чтобы я не стащила чего-нибудь напоследок) и надеть то, что хочется мне.

Умывшись и причесавшись, во всем новом, я спустилась вниз к уже ожидающему меня у подножия лестницы графу.

– Ну наконец-то, – поморщился он, – идите за мной.

– А завтрак? – удивилась я.

– Я уезжаю через полчаса, так что позавтракаете на месте.

И граф немедленно пошел вперед, не оставляя мне никакого выбора. Пришлось тащиться следом под возмущенные высказывания сидящего на правом плече Пыха о «жадности и отсутствии манер у некоторых с виду таких приличных людей». К чести василиска, он так ни разу и не обернулся.

– Вот мы и пришли, – буркнула я сама себе под нос, входя в распахнутую настежь дверь в конце одного из самых темных коридоров подземелий замка. Граф, не дав нам толком осмотреться, сразу же подошел к огромному, во всю стену зеркалу, расположенному напротив двери, что-то там нажал на раме, и наши заинтересованные физиономии сменились пейзажем. Мы с мышом удивленно хмыкнули, но тут меня в спину кто-то толкнул, и я отошла в сторону, освобождая проход. А в дверном проеме уже показалось сердитое лицо гнома, который вел на поводу рыжего коня и невысокого, но крепенького ослика, на которого безжалостно сгрузили все мешки с нашими недавними покупками. Ослик только кротко поблескивал черными глазками, не выражая недовольства. Ну а Пася стоял и оглядывался по сторонам, готовый ко всему «хорошему». Похвально.

Я погладила его по голове и приготовилась ждать последнего напутствия графа. И он не заставил себя долго ждать, состроив трагическое выражение на лице, начал:

– Катерина, – (я поморщилась, ведь говорила же, что мое имя Кэт), – я буду ждать вас ровно через месяц. Когда настанет время, камень в кольце поменяет цвет с синего на ярко-красный. С этого момента у тебя будет ровно три дня, чтобы добраться до места, в которое зеркало выбросит вас с мышом сегодня.

– А почему через месяц и почему будет только три дня? – удивилась я, завороженно наблюдая, как с калейдоскопической скоростью сменяют друг друга миры за стеклом зеркала. Хотя нет, вот уже и стекло пошло тоненькими трещинками, а потом и вовсе исчезло, растаяв до конца. А из зияющего прохода нас то обдавало жутким жаром, то холодом, или доносилось пение птиц. Иногда же, наоборот, воздух со свистом вылетал в какие-то безжизненные каменные просторы, заставляя судорожно цепляться за предусмотрительно вбитые вдоль стен поручни.

– Как ты видишь, – кивнул на зеркало граф, – как только я активировал проход, миры начали сменяться перед нами по одному в полминуты. Не советую прыгать туда наугад, в девяноста процентах случаев – условия для нормальной жизнедеятельности организма отсутствуют, и долго вы не проживете. Даже если и останетесь живы в первые десять секунд. Но путем длительных наблюдений я заметил, что некоторые миры открываются на более продолжительный срок и каждый раз с одинаковым временным промежутком между открытиями. Так что мне представился прекрасный шанс изучить некоторые из них.

Я усмехнулась.

– Так вот откуда у тебя в замке такие странные вещи, вроде ветродуйки или ванны с кучей кнопочек. Вероятно, и богатство твое оттуда же. Ты просто посетил нужные тебе миры в нужное для тебя время и изъял то, что плохо лежало.

Василиск пристально посмотрел мне в глаза, гипнотизируя пылающим взглядом.

– На твоем месте, моя дорогая, я бы не стал обвинять других в том, чем ты всю свою жизнь зарабатываешь сама.

Я, стараясь, чтобы на лице не проступило никаких эмоций вроде страха и безудержной паники, как можно более безразлично пожала плечами.

– Да мне-то что. Главное, чтобы ты не забыл выплатить мне сполна мой гонорар по возвращении.

Взгляд василиска стал более спокойным, и он даже соизволил мне слегка улыбнуться. У меня же так и чесались руки его придушить или, на худой конец, врезать по голове чем-нибудь тяжелым. Эх, мечты-мечты! Но тут нас прервал низенький невзрачный человек и таким же бесцветным голосом, как и он сам, сообщил, что к графу пришел некто Балдер. Граф выругался сквозь зубы и, взглянув на странный ремешок с кругляшкою на запястье, быстрым шагом вышел, сообщив, что сейчас вернется. Мы остались втроем, если не считать коня и ослика. А гном так заманчиво стоял ко мне спиной…

Хрясть. Гном, не ожидавший такой подлости, рухнул на пол, зазвенев доспехами. Я стояла с мешком в руках, в котором вроде бы были банки с соленьями. По крайней мере, теперь в мешке бренчали осколки, а в комнате стоял сильный аромат рассола.

– Класс! – радостно пискнул Пых, прыгая у меня на плече. – А зачем ты это сделала?

Я молча запрыгнула в седло.

– Кэт, ты чего? Ты сошла с ума? Ты куда лошадь направляешь? Вот туда?!!

– Если мы дождемся графа и будем играть по его правилам – нас ждет быстрая смерть, как награда за выполненное задание.

– И ты решила, что лучше геройски погибнуть незнамо где? Мудро! Ничего не скажешь! И ведь говорила мне мама: не связывайся, сынок, с ненормальными людьми. Живи сам по себе. Так нет же, угораздило меня найти… А-а-а-а-а-а-а!!!

Я прыгала не совсем вслепую. Пока граф трепался, я наблюдала за сменой миров. Полминуты это немало. Я заметила, что зеленые приветливые пейзажи сменяют друг друга через каждые шесть-семь миров и следуют друг за другом с завидным постоянством. Разобраться, от чего зависят колебания цифр, я так и не смогла. Да и времени было не так уж много. А потому, перекрестившись и вонзив шпоры в бока Паси, я резко послала коня вперед после шестого непригодного для жизни мира, молясь всем, кому только можно, чтобы повезло. Правую руку сильно дернуло: ослик проявил упрямство и идти отказался, выдрав у меня поводья из руки. Позади меня послышался гневный рык василиска, так не вовремя вернувшегося.