Власта Бер - Разжигая страсть, не забудь огнетушитель

А вдруг?..

Вдруг ему понравилось и он хочет повторить? Ох. Было бы неплохо! Жаль, я не видела тогда его лица. Но тяжелое дыхание и хриплые стоны – явные признаки того, что вчера он старался на славу. А уж как тело у меня ломит! Представляю, как он один в своем кабинете ждет меня, нетерпеливо постукивая пальцами по столу, на котором мы вскоре займемся этим снова.

Я сижу перед компьютером и уже покусываю губы от возбуждения.

– Майя, тебя Ян Николаевич к себе вызывает! – говорит Марьяна.

Ух! Как же ему не терпится!

– Интересно зачем?

Я как можно правдоподобней пожимаю плечами, убирая глупую улыбку. Ну что ж. Не будем заставлять его ждать.

Пройдя лишь половину пути по коридору, я начинаю чувствовать, как от волнения у меня покалывает лодыжки. Каждый шаг дается все сложнее.

Перед его дверью я замираю. Нерешительный легкий стук, и я осторожно заглядываю внутрь.

– Доброе утро! – с порога, профессионально улыбаясь, меня встречает наш юрист Гаруев Алексей, пузатенький мужчина лет сорока пяти с растущей плешкой на голове. – Проходите, пожалуйста. Садитесь.

Я вхожу с опаской, косясь на него. Что он тут делает? С трудом перебирая ногами, неспешно продвигаюсь к указанному месту. В кабинете Янниса я впервые, но, прежде чем изучить интерьер, быстро нахожу глазами объект моих фантазий и вчерашних приключений.

Он сидит за огромным столом из темного, почти черного дерева и внимательно изучает какие-то документы. Его взгляд, скрытый за пушистыми темными ресницами, быстро скользит по тексту.

– Доброе утро, – комкано здороваюсь я.

Яннис лишь мельком бросает на меня колкий взгляд, и я тут же вздрагиваю, словно меня пальцем в ребро ткнули. Гаруев, слегка откашлявшись, быстренько протягивает мне какие-то бумаги.

– Господин Зервас хотел бы с вами обсудить вчерашний… мм… инцидент.

– Инцидент? – беззвучно повторяю я. Моя рука дрожит, когда я беру документы, а уши начинают гореть. Вот как это называется. Мне становится невыносимо душно и не по себе от мысли, что о моих вчерашних похождениях знает наш юрист. Зачем было ему рассказывать?

И что это за документы? Приказ и заявление об увольнении по собственному желанию? Стыдно-то как! Уйти с таким позором! Об этом еще долго будут говорить. Вика так точно. Нет. Стоп. Ему же невыгодно это афишировать. Значит, разойдемся по-тихому.

– Вы не против, если я закурю? – Не дожидаясь нашего согласия, Яннис щелкает зажигалкой, и аромат сигарет наполняет кабинет.

Я не курю и не люблю, когда кто-то дымит рядом, но сейчас сама не отказалась бы от сигаретки.

Он встает и, подойдя к окну, открывает его, выпуская дым на улицу. Со стороны он выглядит абсолютно спокойным, только его напрягающиеся высокие скулы во время затяжки выдают недовольство.

– Ознакомьтесь, пожалуйста, с договором, – произносит адвокат, про которого я позабыла, стоило мне лишь взглянуть на греческое воплощение мужества.

Я послушно опускаю глаза в бумаги.

Соглашение о конфиденциальности

Чего?

Дельцова Майя Алексеевна… именуемая в дальнейшем «Сторона Один», и Яннис Зервас… именуемый…

Я пытаюсь вникнуть в суть, но буквы пляшут, словно малолетки в клубе.

– Что это?

– Это ваше согласие сохранить в тайне… мм… вчерашнее событие…

Событие. Да уж. По-другому и не назовешь. Случай, перевернувший всю мою жизнь.

– Также тут говорится, что вы не имеете никаких претензий и ни при каких обстоятельствах не будете обращаться в суд, используя вчерашний случай в качестве основания для иска.

Я ничего не понимаю, хлопаю глазами и снова смотрю на Гаруева, а не в документы. По-моему, он волнуется. Глазки бегают. Лысинка заблестела от проступивших капелек пота.

– Господин Зервас гарантирует, что подобное не повторится…

Да я, собственно, не против повторить. И с удовольствием сказала бы об этом вслух, если бы не присутствие посторонних.

– И за доставленные неудобства выплатит вам компенсацию.

Адвокат протягивает мне белый конверт. Там, несомненно, деньги.

– Я полагаю, мы договорились?

Яннис, за все время не проронивший ни слова, по-прежнему стоит ко мне спиной и любуется пейзажами за окном. Будто и не он главный действующий персонаж в этой истории. Разве настоящие мужчины так поступают? Нет. Так поступают настоящие гендиректора, для которых репутация превыше всего. Становится обидно. Он даже не удосужился лично со мной переговорить, спихнул все на адвоката. И к чему эти бумаги? Я все равно не стала бы трепаться.

А вот теперь точно не буду ничего подписывать. Раз так, пусть потревожится за свою честь, помучается пару дней! Но хуже всего, что он посмел предложить мне деньги. За кого он меня держит? За какую-нибудь офисную шлюху?!! Злость одолевает меня настолько, что я намереваюсь разорвать договор в клочья, чтобы бросить этому греческому негодяю в лицо. Но внезапно у меня кружится голова и темнеет в глазах…

Сознание возвращается яркой вспышкой, проясняя взгляд. Голова все еще кружится, и я инстинктивно нащупываю рукой прохладную стену, чтобы не упасть. Глубокий вдох – и я понимаю, что стою на офисной кухне и держусь за холодильник. Напротив меня стоит синий демон и деловито пересчитывает салатовые купюры.

– Астраль! – вскрикиваю я. Нельзя сказать, что я рада его видеть, но у меня есть множество вопросов, на которые, возможно, он знает ответы. – Ты где был?

– Семьдесят восемь, семьдесят девять… – чуть громче повторяет он, чтобы не сбиться, даже не глядя в мою сторону.

Откуда у него евро? И только сейчас замечаю, что держу в руках тот самый белый конверт.

– Откуда у тебя эти деньги?

– Девяносто девять, сто! Негусто, однако. С его доходом за такую зажигательную ночь можно было бы и больше заплатить. Но десять косарей тоже на дороге не валяются! – Синий коммерсант тщательно прячет деньги в свой карман.

– Ты как это сделал? – ошарашенно спрашиваю я. Еще секунду назад я хотела возмутиться и швырнуть этот конверт в красивое безразличное лицо. – Ты зачем деньги взял?

– Не я, а ты взяла. Я лишь направил твои действия в нужное русло…

Какой кошмар. И как я теперь перед ним выгляжу? Бессильно опускаюсь на высокий стульчик. Голова трещит, словно вот-вот взорвется.

– Я думала, что наконец-то избавилась от тебя, – устало говорю я, прижимая прохладные ладони к горячему лбу.

– Я тоже по тебе скучал. Правда, выглядишь ты хуже некуда. Голова болит?

Я едва нахожу силы кивнуть. Такое ощущение, что с появлением этой синей занозы башку засунули в тиски и мучительно давят с двух сторон. Мне так хотелось задать миллион вопросов, возмутиться по поводу денег и всего остального, но боль оставила лишь желание сдохнуть сию секунду.