Александр Шемионко - Милицию вызывали?

– Ну, ты даёшь! – платок застыл в руке Белозёрова, – Когда ты уже остепенишься? Ох, оторвёт тебе Клара «самое дорогое»!

– Тьфу, тьфу, тьфу! Тьфу, на Вас ещё раз! – плюет Московченко через левое плечо и, нежно причмокивая, бормочет. – У меня сегодня ещё свидание назначено со второй понятой. Столик заказал в ресторане. Должна позвонить.

При слове «позвонить» на столе у Витьки, как в плохом спектакле, действительно зазвонил телефон.

– Дааа…а, – промурлыкал он, как кот, и расплылся в улыбке. Но телефонная трубка что-то громко рявкнула, отчего он быстро отодвинул её от уха и приближал лишь иногда, пытаясь вставить слово в разговор:

– Кларунчик… Ну я же… Да зачем мне это? Я же… Но… И… А как же! Ну почему вру, я… Да не могу я быть… У нас операция по задержан… Что ты соберёшь? Какие чемоданы… Я… Я… Я, – Московченко повесил трубку.

– Жена. Трубку бросила. Ну что за привычка такая, даже оправдаться не даст! – возмущённо сказал он и стал сосредоточенно рыться в портфеле, видимо ища что-то очень важное. «Важное» никак не находилось, Витька злился и тихо матерился.

– Секретную информацию потерял что ли, хохол? – спросил Белозёров.

– Да, нет, Сашуль! Где-то ведь были два, нет три… презерватива, куда делись?

После этих слов Белозёров чуть не захлебнулся чаем, окончательно поняв, что нормально выпить его и при этом не облиться, у него не получится.

– Как у тебя здоровья – то на всех хватает, гигант мысли и чего-то ещё? – прохрипел Саня, поставив чашку на стол, откашливаясь и чихая.

– На всех не хватает, только на блондинок и исключительно на курносеньких! Кстати, тебя «Папа» вызывал.

«Папой», за глаза, сотрудники называли своего начальника – Петра Сергеевича Алексеева, пожилого, седовласого, сурового на службе полковника милиции, а, по жизни скромного человека и справедливого руководителя. Опера его уважали, ведь в отличие от других начальников, не будем называть их имена, сотрудники не были для Петра Сергеевича лишь материалом для достижения цели.

– Так что ж ты мне тут мозги компостируешь, своим огрызком! Давно вызывал?

Витька взглянул на часы:

– Уже давно.

– Придурок хохлятский! – Саня, роняя папки и беззлобно матерясь, стал запихивать в сейф секретные документы. Быстро закрыв и опечатав сейф, он выскочил из кабинета, и лёгкой трусцой засеменил к кабинету начальника.

– Разрешите, товарищ полковник! – Белозёров боком пропихнулся в кабинет и остановился у двери. – Здравия желаю!

– А, Александр, заходи, я тебя как раз жду! Присаживайся. Ты где пропадал, я тебя уже минут двадцать как вызывал? Тебе Московченко передавал, чтобы явился ко мне с докладом по «рыбному делу»? – спросил Алексеев, не отрываясь от изучения какого-то документа. Дочитав, он перевернул листок текстом вниз и положил его на стол – привычка всех оперов, не проходящая даже после выхода на пенсию. – Ну, я жду ответа.

– Виноват, товарищ полковник. Проверял срочную информацию, позвонили с рынка, но ничего стоящего, так, «пустышка». Зря время потратил. Вернулся в отдел, мне Московченко и сказал, я сразу к Вам, – выпалил Белозёров на «голубом глазу», представляя в этот момент, как он будет помогать Кларе, лишать Витьку его «богатства».

«Папа» окинул Белозёрова хитрым взглядом, понимаю, мол, сам молодой был:

– Ладно, докладывай по делу.

– Все запросы подготовил, отправил почтой. С местными операми, в Умбинске, созвонился. Жду ответа. Все обещали ускорить процесс и помочь. Копии исходящих могу принести. – доложил Белозёров и перевёл дух.

Алексеев махнул рукой:

– Нет времени ждать ответа. Прокуратура торопит. Прокурор меня уже достал своими звонками. Видимо, им там тоже крепко мозги «чистят». Короче, дела, по которым сроки подходят, передай Максимову и Дёмину. А сам бери ноги в руки и срочно выезжай в Умбинск. Скажи секретарю, Татьяне Ивановне, чтобы подготовила командировочное удостоверение. Командировочные получать некогда, получишь по приезду. Если денег не найдёшь, зайди ко мне, я дам.

– Товарищ полковник, как же так? Я пол года пахал, осталось только оформить и передать дела в суд, а Максимов и Дёмин на «тёпленькое»! – пытался отнекиваться Саня, думая между тем, что сменить обстановку и проветриться в Умбинске, дело-то, в общем, хорошее. Наверняка местные опера организуют в свободное время рыбалку, а рыбки хотца! Ой, как хотца! Но, передавать дела – это как ребёнка оторвать груди. Ну, не от своей, конечно, груди, но тоже обидно!

– Всё, я сказал! Быстро на вокзал за билетами! И возьми себе в помощь Московченко, быстрее управитесь и вернётесь назад, – Алексеев хитро прищурился, и, словно читая Санины мысли, добавил, – и на рыбалку сходить время останется. Быть в Умбинске и не сходить за сёмгой – это грех. Великий грех! Я позвоню местному начальнику, мы с ним начинали вместе служить, он организует моторку на разливы. Эх, сам бы поехал, да надо к коллегии готовиться. Хотя, готовься не готовься, всё равно шкуру спустят, как на матушке Руси принято. Ладно, что это я? Ты ещё здесь? Бегом марш отсюда!

– Пётр Сергеевич, а можно не Московченко, а кого-нибудь другого? – Белозёров представил, как лично запускает «козла в огород», потому что в Умбинске на трёх баб приходился всего один мужик и тот, в лучшем случае, был просто горьким пьяницей!

– Старлей, ты что, капитаном стать не хочешь, если до сих пор здесь?

– Понял. Есть за билетами, и взять Московченко! Разрешите идти?

– Свободен! И уже давно…

Саня вышел из кабинета шефа и пошел в секретариат, чтобы оформить командировки себе и Московченко.

Умбинск – небольшой посёлок на Севере. Основное население – лесорубы, рыбаки, работники порта и деревообрабатывающего комбината, который, правда, недавно сгорел. И тогда одна часть высвободившейся рабочей силы прочно заняла свою нишу на «сёмужьих» реках в качестве браконьеров, вторая же часть подалась на работу в рыбинспекцию, пожарную охрану и милицию, поскольку, из-за небольшой оплаты труда и постоянной текучки кадров, там всегда можно было найти вакансию.

Люди годами жили рядом друг с другом, ходили вместе в детский сад, в школу и поэтому вопросы организации рыбалки для приезжих и всевозможных проверяющих решались примерно так:

– Рыбинспекция. Слушаю Вас.

– Андрюх, ты? Это Малкин Пётр. Привет!

– Здорово, Петруччо! Чё не заходишь?

– Да «проверяющие» с области у меня, некогда. Андрюша, вы завтра на каком берегу будете обход делать? На левом или на правом?

– На правом.

– Ну, мы тогда на левом рыбку половим? Нам только на уху, водочку закусить, всё равно до жареной рыбы дело никогда не доходит.

– Не вопрос. На своём месте будешь?

– Да.

– Долго?

– Как выпивки хватит!