Светлана Погорельская - Актуальные проблемы Европы №2 / 2010

В качестве «Сообщества единых ценностей» Европа начинает играть свою, особую роль в глобализирующемся мире. Совместная внешняя политика и политика безопасности все еще находятся в процессе становления, но интересы этой политики уже реализуются. Евросоюз оказывает огромную помощь в развитии странам Третьего мира. Модель региональной интеграции становится примером для подражания во многих регионах мира. Изменился имидж Европы. Это давно уже не имперская, колониальная и агрессивная Европа, а континент равновесия, диалога, партнерства, регион стабильности, свободы, благосостояния.

В такой ситуации Европа не может оставаться чисто технократической. Большее, чем когда бы то ни было, значение приобретают универсальные, общечеловеческие нормы и ценности, за которые она выступает. Евросоюз должен быть в состоянии представлять эти универсальные нормы и ценности в диалоге с другими регионами мира, с другими культурами и религиями. Это – отнюдь не неоимпериалистическая уловка. Наоборот, опыт европейской интеграции – опыт достижения мира, свободы, правопорядка и благосостояния – популярен во многих регионах мира. Защита достоинства отдельной личности – тот базис, на котором зиждется универсалистское предопределение Европы. Парадоксально, но сама Европа при этом склоняется скорее к провинциальности. Значительная часть Европы относится скептически к возможностям универсализации своих ценностей. Например, как раз в религиозном отношении Европа является в значительной степени секуляризированной. Между тем именно религия составляет важнейший духовный потенциал любой высокоразвитой культуры. Другие культуры и континенты, в том числе США, как христианский континент, стараются связать религию с современными процессами мирового развития. В Европе же адаптация религии к новым условиям происходит гораздо труднее. Однако тем самым она «хоронит» важнейшую предпосылку для универсального распространения своих норм и ценностей. Континент, который не верит в свои ценности, не способен убедить в них других. Иными словами, проповедь базирующихся на христианской религии ценностей будет неубедительной, ибо этой проповеди не хватит реальной христианской веры. До тех пор пока это противоречие не будет устранено, претензии ЕС на политический универсализм останутся тщетными, а их ценностный фундамент – безжизненным.

Новый легислатурный период Европарламента и Еврокомиссии совпадает с периодом институционных преобразований Евросоюза. Важнейшим ориентиром для европейских институтов остаются слова президента Еврокомиссии Жозе Эмануела Баррозу: «Европа должна стать Европой результатов». Этим, однако, еще ничего не сказано о стратегическом замысле принятых решений, которые выполняются, потому что есть желание «достичь результата», но которые, возможно, не обладают необходимым и долгосрочным стратегическим эффектом. В вопросах дальнейшего развития европейского общества Евросоюзу нужна новая, широкая дискуссия стратегического характера.

В первую очередь, для этого необходимо ясное представление о том, каким должно быть единое европейское общество. Между тем такого представления не существует не только у большинства членов ЕС, но и на общеевропейском уровне. Нет единого представления о человеке, о личности – поэтому нет и фундаментальных основ для построения концепции общеевропейского общества.

Скорее всего, дискуссии о концепциях развития общеевропейского общества будут вестись по следующим трем направлениям:

– концепция образования и представления о будущем;

– определение понятия «собственность» и упорядочение режима свободы;

– вопросы об открытости общества, общественно-политическом многообразии, а также определение понятия «солидарность».

1. Дискуссия об образовании, проходившая в Европе в последнее десятилетие, концентрировалась, в первую очередь, на формальных аспектах, в частности на том, чтобы – на чисто бюрократическом, шаблонном уровне – подвести под общий знаменатель процессы школьного и высшего образования. PISA-дискуссии о школьных системах и Болонский процесс в системе высшего образования положили начало уравниловке. Широкой дискуссии о содержательных аспектах образования до сих пор не состоялось, вместо нее ведутся споры о дидактических моментах образовательного процесса. О содержательной, нормативной и воспитательной стороне школьных и вузовских занятий споры если и ведутся, то крайне расплывчато. Европейская образовательная система до сих пор исходит из постулата, согласно которому образование является общественным благом. И поскольку люди учатся для общества, государству виднее, какие специальности и какие дисциплины необходимы обществу. Тем самым вся образовательная система бюрократизируется и лишается живой души. Значительно эффективнее выглядит англосаксонская, прежде всего американская, система, по крайней мере в ее элитном секторе. Только этим можно объяснить массовую утечку мозгов из Европы за океан. Число европейских школьников и студентов в США постоянно увеличивается. Растет и число тех, кто, получив образование в США, там и остается. Так, до 80 % европейских докторантов в США после получения ученой степени не возвращаются на родину. Европа, до сих пор остающаяся притягательной силой для многих людей из России, Африки или бедных регионов Азии, в свою очередь, превращается в экспортера «мозгов», прежде всего в США.

В основе этого тренда лежит проблематичное, но в то же время редко проблематизируемое понимание образования в ЕС. Если образование и дальше будет интерпретироваться как общественное, а не как индивидуальное достояние, оно и далее будет терять свою консолидирующую социальную функцию. В Европе все больше частных школ, а пропасть между теми, кто может позволить себе «бежать из системы», и теми, кто вынужден оставаться в ней, растет. Евросоюз – это небольшое, тесное пространство, чье благосостояние и стабильность зависят от способности оптимально использовать собственные духовные ресурсы, поэтому тема образования крайне важна для будущего Европы.

2. В европейских дискуссиях о причинах и следствиях начавшегося в 2008 г. мирового экономического и финансового кризиса просматривались две основные линии. Одни говорили о сбое рыночных механизмов и требовали усиления государственного вмешательства, отводя при этом координирующую и регулирующую роль Евросоюзу. Другие (очевидное меньшинство) считали, что причина кризиса кроется в несостоятельности государства. Сторонники этой точки зрения признают необходимость использования механизма регулирования и юридических санкций, но не для расширения полномочий государства, а для укрепления рыночных механизмов. Они возражают против усиления роли национального государства, если это будет связано с ростом государственного долга и посягательством на основы рыночного хозяйства. Они выступают против политики огосударствления, призывают к сокращению государственных субсидий, не одобряют протекционистских мер и стремления во имя социальной справедливости и сохранения рабочих мест ограничить банкротства.