Анастасия Вихоцкая - АНАСТАСИЯ ВИХОЦКАЯ

Даже любовь доставляет боль, поскольку нет сил ее отобразить. Чувства чувствами, а голова-то на что?

Не состоялся он как поэт. По причине полного отсутствия предпосылок, а следственно, и отсутствия следствий, то бишь стихотворений.

Несостоявшийся поэт - звучит печально, если не сказать смешно.

Корыстный поэт - не поэт, в лучшем случае рифмоплет. Честолюбивый поэт - самый краткоживущий. А вот несостоявшийся вообще никому не интересен как вид.

Если б можно было поменять судьбу...

Что бы ты выбрал - славу иль деньги? Нищету и признание потомков или прижизненное благополучие? Золотую середину? Эта середина - пропасть, в которую ты провалился в этой жизни.

Имей хотя бы смелость признать, что виноваты не происки таинственной неосязаемой госпожи судьбы, а сам ты недостоин чего-то лучшего.

Имею! - стукнул кулак по оконной раме. Имею я такую смелость, и именно потому мне так тяжело, - прочувствовал Клим. Если б я искренно считал себя обиженным и обойденным, да сваливал всю вину на сверхъестественные обстоятельства бытия... Мне было б намного легче.

А так... Кого винить, кроме себя. Глух и туп, а посему являешься примитивным обывателем, ведущим размеренную, внешне благополучную жизнь.

Выше потолка не прыгнешь, а тот нещадно давит на макушку.

Тяжко, а жить-то надо.

А кто сказал... что надо?

Такие же обыватели. Нетворческие люди, которые довольствуются формулировкой «просто жить, ради того, чтобы жить». Не авторитетная заявочка.

От нахлынувших ощущений какого-то прорыва мгновенно вспотели ладони. Клим машинально вытер их о брюки и задумался.

Как будто приоткрылась невидимая доселе дверь, и оттуда маняще мерцает свет иного бытия... Инобытия. Вернее, небытия.

Наверное, и вправду все гораздо проще, чем кажется отсюда.

Отсюда...

Клим усмехнулся собственным мыслям. Отсюда -это значит, из этой жизни. А там - это за ее гранью, где начинается небытие? За очень тонкой гранью. Которую он в силах прорвать.

И желание, похоже, для этого достаточное,

Но... но... такие вещи так сразу не делаются, надо обдумать, а тогда решать.

Обдумать? А зачем? Чтоб раздумать и мучиться, проживая так называемую жизнь до ее логического конца в старости? Ну уж нет.

Что его может остановить?

Сразу напрашивается...

Любовь. Приятное чувство, но порой мучительное и невыносимое. Недостаточно, чтобы ради нее жить и продолжать любить.

Родители? Да, их жалко, но они давно заняты собой и работой, а при взаимных пересечениях только предъявляют претензии к своему единственному сыну и раздают ценные указания, как ему жить. Да, он не идеал, но слышать об этом чуть ли не ежедневно как-то не добавляет оптимизма и тяги к свершениям. Он уже вырос, ему двадцать лет, и он вполне способен решить сам, стоит ли ему вообще жить.

А он считает, что не стоит.

Переубеждать некому и некогда.

Все надо сделать прямо сейчас. Тварь ли я дрожащая или право имею? Смею надеяться, что все-таки имею.

Предсмертная записка?.. Перевод бумаги. Что ни напишешь - все равно солжешь, поскольку в двух словах не объяснишь, что делается на душе, да и сам не до конца разобрался...

Ага, напоследок чашечку кофе с молоком на родной кухне, и вперед.

Любимый кофейный аромат взбодрил и привнес с собой озорную мыслишку, что кофе-то ведь перевариться в желудке уже не успеет, а так и пропадет вместе с ним. Смешно, право слово... Хорошо, что не грустно.

Клим медленно перевернул чашку на блюдце вверх дном, отсчитал еще пять мгновении своей жизни и заглянул внутрь. Его будущее растеклось невнятными потоками гущи по стенкам, ничего не говоря ни уму, ни сердцу.

Кстати, о способе... суицида. Вопрос первостепенной важности.

Критерии отбора: быстрота, легкость, 100%-ая гарантия и безопасность для окружающих.

Очень бы хотелось еще и эстетичности, но в этом отношении, как говорится, - «миссия невыполнима» - смерть малопривлекательна в любом своем виде. Так что эстетику оставим для духа, а не для тела. А духу положено будет воспарить.

Из уважения к соседям по коллективному жилью в многоэтажке газовая духовка отпадает. Нехорошо собственными проблемами затмевать радость бытия окружающих, с газом лучше не иметь ничего общего.

Оружия нет, и не предвидится, хотя и жаль, могло бы получиться красиво, как в каком-то прочитанном романе - аккуратная дырочка в виске, и запекшаяся струйка темно-бурой крови, рисующая мрачный иероглиф смерти на полу... на ковре... нет, на земле. Погода хорошая, зачем же оставаться в помещении.

Но это так, живописное отступление. А в реальности, пистолет - недостижимая мечта самоубийцы. Надо решать эту насущную проблему более реалистичными методами.

Камень на шею... Звучит романтично, но далее следует - и в реку. А там рыбы да раки, которые, говорят, не прочь полакомиться тухлятинкой. Фу, как некрасиво и малоаппетитно. Неохота в подводный ресторан, - ни посетителем, ни блюдом.

Травонуться, что ль... Да знать бы чем. Если глотать все подряд, то при весьма забавном стечении обстоятельств можно случайно найти комбинацию препаратов, нейтрализующих действие друг друга, и все усилия насмарку. А то еще в живых остаться, да с испорченным желудком и подпорченным внешним видом.

Нет, так не пойдет.

Вспомним критерии - быстро, легко и с гарантией... Ну да, вот оно.

И как это сразу не подумалось, живучи на тринадцатом этаже... В том смысле, что достаточно высоко. Высоко для тех, кто не летает. А гоминиды в этом не замечены.

Стало быть... все решено. Спрыгнуть можно прямо из окна собственной квартиры. На лестничной площадке окна заколочены на всех верхних этажах. Во избежание... Этого самого.

Но у него окно собственное, возле которого стоит тот самый пресловутый письменный стол. Тщательно навощённый и лелеемый своим хозяином.

Стоит только взобраться.

Клим глянул себе на ноги и почему-то решил надеть кроссовки. В носках он смотрелся как-то по-домашнему, а собирался на улицу.

Обувшись, он раскрыл раму, оборвав при этом еще зимнюю заклейку окон, и залез на подоконник. В комнату ворвался чуть теплый ветерок, стекло задребезжало. Воздух-то какой... Почему-то весна пахнет свежими огурцами.

Клим вдохнул полной грудью, насыщаясь до отказа, и в последний раз глянул на небо, избегая смотреть на город.

Пронзительная бездна лазури, оттененная свежестью и белизной облаков, терпеливо плывущих в единственно нужном направлении. Красотища неимоверная, доступная сердцу, но не доступная языку. В том-то и дело...

Ладно, хватит слов, пора быть делу.

И сделать это надо красиво. Чтобы ни ждало - мрак бессознательного или свет потустороннего.

Клим выпрямился во весь рост, широко раскинул руки, улыбнулся ласковому солнцу и сделал шаг.