Жорж Санд - Нанон. Метелла. Орко (сборник)

Слова Эмильена, приора, Костежу чрезвычайно точно передают настроение многих французских буржуа тех бурных месяцев. Они понимали, что только решительность, смелость, убежденность, беспощадность к врагам якобинцев, этих великих буржуазных революционеров, может спасти страну, а вместе с тем и завоевания революции, выгодные буржуазии. И буржуазное большинство Конвента – «болото» – вынужденно поддерживало якобинцев, хотя отрицательно относилось к их «крайностям», особенно к террору, этому «плебейскому методу расправы с врагами буржуазии».

Жорж Санд выступает против якобинского террора, против насилия, в каком бы виде оно ни проявлялось, даже если оно продиктовано лучшими намерениями. По мнению Эмильена, террор бессмыслен и ни к чему не приведет, так как «зло рождает зло». Однако тот же Эмильен видит сложность положения якобинцев, противоречивость обстановки, когда «творить месть – значит чинить зло; покорствовать – значит мирволить ему». Устами своих героев писательница предлагает из этого, казалось, безвыходного положения выход, когда можно будет исправить людей, «не прибегая к наказанию», применяя оружие, «которое не наносит ран». Это «свобода высказываний, просветляющая умы, это сила убежденности, посрамляющая братоубийственные замыслы, это мудрость и справедливость, живущие в глубине человеческого сердца; разумное воспитание развивает эти качества, невежество и фанатизм их губят». Собственно говоря, Жорж Санд осталась сторонницей просветительских идей, верной доктрине, которую она называла «Евангелием от Жан-Жака», что вполне закономерно сочеталось с приверженностью к умеренной буржуазной республике.

Встречается в романе и характерная для Жорж Санд проповедь уравнения различных состояний. Дворянин Эмильен волею судьбы живет крестьянской жизнью и стремится ничем не отличаться от народа. Простая крестьянка Нанон, не теряя своей крестьянской сущности, в конце концов становится женой аристократа. Любовь, брак – вот путь к преодолению сословных различий, ибо эти чувства не препятствуют «союзу сердец, в котором проявляется равноправие и единство человечества» (Б. Реизов. Жорж Санд (1804–1876). – См. в кн.: Жорж Санд. Собрание сочинений в 9 томах. Т. 1. Л., 1971. С. 35.). Недавний сторонник террора Костежу мечтает о том, чтобы войти «в новый мир – мир, где третье сословие протягивает руку дворянству, мир всеобщего успокоения и внутри страны и вне ее».

Жизнь, судьба женщины – ведущая тема в творчестве Жорж Санд. Если в ранних романах, выступая в защиту прав женщины, писательница не переступала за рамки чисто личных чувств своих героинь, то в дальнейшем деятельность женщины выходит за пределы одинокого бунта, произведения насыщаются социальной тематикой, героини включаются в водоворот исторических событий. Последнее относится к Нанон, которую обстоятельства вынудили близко соприкоснуться с политикой.

Образ Нанон несколько идеализирован; она умна, сердечна, мужественна, способна быстро – даже слишком быстро – превратиться в образованную женщину. Жизнь Нанон – неустанный труд, она всегда работает, как, впрочем, все героини произведений Жорж Санд. Это своеобразная проекция трудолюбия самой писательницы. Избранник и будущий муж Нанон Эмильен де Франквиль также обладает многими достоинствами, но его добрые природные задатки развились под влиянием облагораживающей любви Нанон, ее преданности и верности. По собственному признанию Эмильена, он всем обязан Нанон.

С самого раннего детства Нанон испытывает глубокое уважение к труду и к собственности. Получив овцу, девочка Нанон горда тем, что у нее теперь «было занятие, долг, собственность». Характерно преклонение Нанон перед этим важнейшим правом, декларированным буржуазной революцией. Г. Флобер неодобрительно отнесся к тем страницам книги, которые повествуют о коммерческих делах Нанон. «По-моему, – пишет он, – интерес немного ослабевает, когда Нанон задумывает разбогатеть. Она становится слишком сильной, слишком умной» (Г. Флобер. Собрание сочинений. Т. 5. М., 1956. С. 392.). Однако эта часть романа свидетельствует о глубоком проникновении Жорж Санд в самую сущность буржуазной революции, приведшей к торжеству «священной и неприкосновенной» частной собственности. Способность Нанон к обогащению – буржуазная добродетель, которой не чужды были даже такие люди, как будущий великий социалист-утопист Сен-Симон, составивший, как известно, состояние земельными спекуляциями в годы революции. Напомним характерное замечание Эмильена: «Умеренность, физический труд и честность отнюдь не обеспечивают независимость, если нет сбережений, которые позволяют человеку размышлять, предаваться умственным занятиям и упражнять разум». Богатство стирает сословные перегородки. В то же время в романе отразились и руссоистские реминисценции Жорж Санд. Они, в частности, видны в словах крестьянина Пьера, заявлявшего, что земля должна быть у тех, кто ее обрабатывает. Вообще крестьянская основа остается незыблемой в Нанон, которая, став образованной женщиной, многое испытав, фактически превратившись в буржуазку, осталась крестьянкой, гордой своим происхождением.

Роман населен многими людьми различных сословий и состояний. Среди них выделяются образы крестьян, написанные реалистично, без приукрашивания, с тем отличным знанием деревни, каким обладала Жорж Санд.

В последние годы жизни Жорж Санд критика не уделяла ее сочинениям прежнего внимания. Может быть, это способствовало укреплению мнения, что последние ее произведения слабее романов 30–40-х годов, что в них нет страстного порыва к идеалу, нет желания разрешить острые социальные противоречия. Это позволило говорить об упадке ее творчества. «После 1849 года Жорж Санд не создала уже ничего значительного» (Д. Д. Обломиевский. Французский романтизм. М., 1947. С. 321.). Это привычное утверждение опровергает роман «Нанон», в котором много превосходных страниц, запоминающихся характеристик действующих лиц, ярких картин природы, органически связанных с повествованием. Можно, конечно, согласиться с теми, кто считает, что воззрения Эмильена и приора, их мысли слишком глубоки и возвышенны, что несколько менее сочными красками написана сестра Эмильена Луиза и что достаточно традиционен облик старого слуги Дюмона. Впрочем, недостатки романа скорее относятся к концепции Жорж Санд, а не к ее проявившемуся в романе «Нанон» таланту, о чем полным голосом сказал в свое время Флобер. Он писал (в конце ноября 1872 года) Жорж Санд о только что «с удовольствием» прочитанных «прекрасных книжках» – «Нанон» и «Франсии»: «В «Нанон» меня прежде всего очаровал стиль, ряд простых и метких оборотов, вплетающихся в ткань и составляющих ее основу». Подчеркивая увлекательность сюжета, изложение, превратившее его из профессионального писателя в простого читателя, который не в силах оторваться от книги, Флобер продолжает: «Жизнь монахов, возникновение отношений между Эмильеном и Нанон, страх, вызванный разбойниками, и, наконец, заключение под стражу отца Фрюктюё – отнюдь не шаблонно, хотя могло быть таким» (Г. Флобер. Собрание сочинений. Т. 5. М., 1956. С. 392.).