Джек Керуак - В дороге

Денек и впрямь был славный. Со стороны дамбы дул легкий теплый ветерок. Ради одного такого дня стоило сюда ехать. Мы пошли с Буйволом в дом измерять стену для полки. Он показал нам сколоченный им обеденный стол, который был сделан из дерева толщиной в шесть дюймов.

– Вот стол, который простоит тысячу лет! – с пеной у рта доказывал Буйвол, обратив в нашу сторону свое худое вытянутое лицо. Он саданул по столу кулаком.

По вечерам он сидел за этим столом, ковыряясь в еде и бросая кости кошкам. У него было семь кошек.

– Я люблю кошек. Особенно тех, что визжат, когда я их держу над ванной. – Он непременно хотел это продемонстрировать; в ванной кто-то был. – Ладно, – сказал он, – как-нибудь в другой раз. Послушай, я тут поцапался с соседями. – Он рассказал нам о своих соседях. Это была многочисленная банда с наглыми детишками, которые через покосившийся забор бросались камнями в Доди и Рэя, а иногда и в Старого Буйвола. Он велел им это прекратить. Тогда выбежал старик и прокричал что-то по-португальски. Буйвол вошел в дом, вернулся со своим дробовиком, стыдливо оперся о него и стал ждать – с невероятно глупой улыбкой на лице, наполовину скрытом большими полями шляпы, по-змеиному извиваясь всем телом, – одинокий, нелепый, долговязый клоун под облаками. Португальцу он наверняка показался персонажем полузабытого дурного сна.

Мы рыскали по двору в поисках занятия. Там был гигантский забор, который Буйвол сооружал, чтобы оградить себя от несносных соседей; ясно было, что он так и не будет достроен – слишком непосильной была задача. Буйвол раскачивал забор из стороны в сторону, чтобы показать, как он прочен. Неожиданно он устал и затих, а потом вошел в дом и скрылся в ванной принимать свою вторую утреннюю дозу. Вышел он спокойный, с тусклым взглядом, и уселся под своей зажженной лампой. Из-за задернутых штор едва пробивался солнечный свет.

– Послушайте, почему бы вам, ребята, не испытать мой оргонный аккумулятор? Немного жизненной силы вашим старым костям не повредит. Я, например, вылетаю оттуда и со скоростью девяносто миль в час несусь в ближайший бардак, хор-хор-хор!

Таким был его «смех», когда на самом деле ему было совсем не смешно. Оргонный аккумулятор – это обыкновенный ящик, достаточно большой, чтобы вместить сидящего на стуле человека: слой дерева, слой металла и еще один слой дерева вбирают в себя оргоны из атмосферы и держат их в плену довольно долго, так что человеческое тело может абсорбировать дозу больше обычной. Если верить Райху, оргоны – это вибрирующие атмосферные атомы источника жизни. Когда люди лишаются оргонов, они заболевают раком. Старый Буйвол считал, что его оргонный аккумулятор можно усовершенствовать, если дерево, которое он использует, будет как можно более органическим, поэтому он привязал к своему мистическому садовому сортирчику листья и ветки болотного кустарника. Ящик стоял на раскаленном ровном дворе – слоеный агрегат, собранный и украшенный с маниакальной изобретательностью. Старый Буйвол стащил с себя одежду и вошел туда посидеть и унестись в эмпиреи за разглядыванием собственного пупа.

– Послушай, Сал, давай-ка мы с тобой после завтрака съездим в Гретну, поиграем на скачках в букмекерском притоне.

Он был неподражаем. После завтрака он вздремнул в своем кресле, с духовым ружьем на коленях, а маленький Рэй обвил ручонками его шею и уснул. Зрелище было прелестное – отец и сын. Отец, который, несомненно, ни за что не стал бы терпеть сына, приди тому на ум чем-нибудь заняться или о чем-то поговорить. Он проснулся, вздрогнул и уставился на меня. Чтобы понять, кто я такой, ему потребовалась минута.

– Зачем ты едешь на Побережье, Сал? – спросил он и тут же снова уснул.

Днем мы вдвоем с Буйволом отправились в Гретну. Поехали мы на его старом «шеви». «Хадсон» Дина был низким и бесшумным; «шеви» Буйвола был высоким и грохочущим. Точно такие же машины были в 1910 году. Букмекерская контора находилась неподалеку от порта, в большом хромированно-кожаном баре, который переходил в громадный зал с вывешенными на стене составами заездов и цифрами. По залу слонялись чудаковатые луизианцы с программками скачек в руках. Мы с Буйволом выпили пива, после чего Буйвол вразвалку направился к игровому автомату и опустил в щель полудолларовую монету. Раздались щелчки: «Банк»… «Банк»… «Банк»… Последний «Банк» на мгновение завис и соскользнул обратно к «Пусто». Он чуть было не выиграл больше сотни долларов.

– Вот чертовщина! – завопил Буйвол. – Они эти штуковины специально так настраивают. Ты же видел! Я сорвал банк, а машина отщелкала его обратно. Ну что ты будешь делать!

Мы изучали программки скачек. Я не делал ставок уже несколько лет и был озадачен таким количеством новых кличек. Был там один жеребец по кличке Большой Папаша, что заставило меня на время отключиться и вспомнить об отце, который когда-то играл вместе со мной на скачках. И только я собрался поведать об этом Старому Буйволу, как тот произнес:

– Что ж, попробую сегодня поставить на Черного Корсара.

Тогда я наконец сказал:

– Большой Папаша напомнил мне о моем отце.

На секунду он задумался, его ясные печальные глаза гипнотически вперились в мои, и я не мог понять, что у него на уме и где он витает. Потом он пошел и поставил на Черного Корсара. Выиграл Большой Папаша с выплатой пятьдесят к одному.

– Черт возьми! – сказал Буйвол. – Я же знал, у меня такое уже бывало. Ах, когда же мы наконец научимся?

– Что ты имеешь в виду?

– Большого Папашу, вот что. Это было знамение, парень, знамение. Только круглые идиоты не обращают внимания на знамения. Как знать, может, твой отец, который был старым игроком, просто связался с тобой на какое-то мгновение и сообщил, что заезд выиграет Большой Папаша. Кличка вызвала у тебя это предчувствие, он воспользовался этой кличкой, чтобы с тобой снестись. Вот о чем я подумал, когда ты об этом сказал. Мой двоюродный брат однажды поставил в Миссури на лошадь, чья кличка напомнила ему о матери, лошадь победила, и он получил крупный выигрыш. Сегодня произошло то же самое. – Он покачал головой. – Ладно, идем. При тебе я больше на скачках не играю. Все эти знамения доведут меня до умопомешательства.

В машине, когда мы ехали назад, в его старый дом, Буйвол сказал:

– Человечество когда-нибудь осознает, что мы фактически соприкасаемся с мертвыми и с миром иным, каким бы он там ни был. Уже сейчас мы могли бы предсказать, стоит только как следует напрячь умственные способности, что произойдет в ближайшие сто лет, а значит – предпринять необходимые шаги, чтобы избежать всевозможных катастроф. Когда человек умирает, в его мозгу происходит изменение, о котором мы пока ничего не знаем, но до сути его можно будет добраться, если ученые проявят расторопность. А ведь сейчас эти ублюдки думают только о том, как бы им взорвать весь мир.