Федор Углов - Сердце хирурга

Подав заявление, я совсем не переживал – изберут или нет. Было, скорее, любопытно… К тому же я не имел ясного представления, что меня ждет. Четырнадцать лет работы с врачами-курсантами – разумеется, не то же самое, что занятия со студентами, да еще руководство кафедрой при этом! Но тактичный и мудрый Николай Николаевич, думая, что я очень переживаю, зная закулисные разговоры недоброжелателей обо мне, начал на всякий случай готовить меня к худшему. Он боялся, что провал будет воспринят мною слишком удручающе, выбьет из колеи, и говорил:

– Конкурировать надо смело, не боясь провала. Что такое провал? Это значит, что всем сразу не может повезти: везет кому-то одному. Я, например, проваливался не раз и не стал, по-моему, от этого хуже. В первом случае мы конкурировали с Владимиром Андреевичем Оппелем. Кафедру занял Владимир Андреевич, я пошел к нему старшим ассистентом и проработал у него пять лет.

В конце июня 1950 года мне сообщили, что я избран на должность заведующего кафедрой госпитальной хирургии 1-го ЛМИ. Было радостно. Было грустно и страшновато… Радостно, что считают достойным.

Грустно – что отныне прощай клиника, нужно уходить из-под крыла учителя.

Страшновато – ведь эта кафедра одна из ведущих в стране, к ней приковано внимание хирургической общественности. Справлюсь ли?

И это – справлюсь ли? – не давало теперь покоя. Необходимо направлять деятельность целого коллектива, подбирать темы научных работ, контролировать их, готовить к защите… И если молодежь не будет расти, цена тебе как руководителю ломаный грош, и те, кто ратовал за тебя, разочаруются… Именно в научном росте сотрудников видится лицо ученого. Как бы сам много ни работал, возможности одного резко ограничены по сравнению с возможностями коллектива. Рост самого ученого – в росте его учеников. Не так ли?

А чтение лекций? В клинике их читал сам Николай Николаевич или его заместитель, доценты лишь иногда. Здесь же заведующий кафедрой должен вести весь основной курс лекций, устраивать показательные занятия с группой, проводить разбор историй болезней и так далее и тому подобное. Ко всему прочему придется читать лекции после Джанелидзе – прекрасного оратора.

Прежде всего нужно подготовиться к первой, вступительной лекции, которой по традиции открывается лекционный курс профессора, впервые вступающего на кафедру. Обычно на эту лекцию, кроме студентов, приходят представители других кафедр, деканата, дирекции, партийного бюро… Похоже все это на своеобразный экзамен. По первой лекции будут судить о возможностях, культуре и подготовленности нового профессора.

Я понимал, что лекция должна быть глубокой по содержанию, правильно выдержанной в идеологическом и педагогическом смыслах и, главное, доходчивой и интересной. Прочитать ее нужно без шпаргалок, умело пользуясь фактами и чутко улавливая настроение аудитории. Лишь в этом случае признают эрудицию лектора…

Оставалось около двух месяцев… Я решил приятное совместить с полезным. Нагрузившись необходимой литературой, отправился в Анапу, чтобы там готовиться к лекции и перед началом учебного года отдохнуть у моря. А когда вернулся, сразу же поехал на дачу к Николаю Николаевичу, с душевным трепетом передал ему написанные листки. Он при мне прочитал их, одобрил, сказал, чтоб я не трусил: не боги горшки обжигают… «Действительно, – соглашаясь, подумал я. – Не боги!»

Сильно волновало еще одно – контингент больных. В клинике Петрова они были плановые, по «скорой помощи» не поступали. Теперь же придется три-четыре дня в неделю дежурить по «скорой». Тут нужно чуть ли не молниеносно поставить правильно диагноз, сразу наметить действия по спасению человека. А я уже со времени блокады отвык от этого. Значит, необходимо настроиться на экстренную диагностику. Не теряя дни даром, стал читать книги, в которых рассказывалось об ошибках и опасностях при постановке диагноза, исследования по «острому животу» и другие.

Новая работа представлялась мне ответственным этапом в жизни, к тому же я ждал выхода в свет монографии по резекции легких, сделанной на основе докторской диссертации. Ведь она была первым крупным исследованием в стране, освещающим эту проблему с самых разных сторон…

Первого сентября я взошел на кафедру, имея монографию в руках. Вступительную лекцию читал, видя перед собой сотни белых халатов и устремленных ко мне внимательных глаз… В ней я прежде всего говорил о бережном отношении к больному как о святой обязанности врача.

Лекция, как видел сам и как мне после сказали, всем понравилась. А я, когда читал ее, имел дальний прицел, чтобы мои установки о бережном подходе к больному услышали не только студенты, но и присутствующие здесь же врачи клиники – не худо им сразу же знать мои требования…

Следовало мне вникнуть и в педагогический процесс, во все его тонкости. Молодые хирурги жаловались, что не имеют тем научных работ. Сразу же бросилось в глаза, что никто не производил должного отбора больных, много лежало таких, которые не требовали хирургического лечения, и в результате у хирургов не чувствовалось интереса к работе…

За полтора-два месяца, разобравшись в особенностях учебного процесса и в работе клиники, присмотревшись к сотрудникам, я решил перестроить всю деятельность кафедры. Прежде всего поставил на заведование отделениями энергичных людей, способных живо, творчески решать вопросы: доцентов С. П. Иванова и А. В. Афанасьеву.

Сергей Павлович Иванов был исключительно обаятельной личностью. Скромный, спокойный, деловой, умелый хирург, имел большой педагогический опыт. Старый член партии, он не выносил никакой фальши, сам отличался кристальной честностью, пользовался доверием и авторитетом не только в клинике, но и в институте в целом. Вскоре он защитил докторскую диссертацию и стал вторым профессором. Но к сожалению, заядлый курильщик, он через несколько лет умер от рака легкого.

Антонина Владимировна Афанасьева начинала свой путь в медицине с должности операционной сестры в клинике Петрова. Неутомимая, с твердым характером, она быстро прошла нелегкую дистанцию от медсестры до хирурга, успешно оперировала на брюшной полости, а затем овладела методикой внутригрудных операций. В шестидесятые годы, защитив под моим руководством диссертацию, она получила профессорское звание…

Сергей Павлович и Антонина Владимировна были надежными помощниками, поддерживали меня во всех начинаниях. А одной из первых задач была необходимость оживить хирургическую деятельность клиники. От этого, по существу, зависел уровень педагогической и научной работ.

Узаконили: в клинику принимать по строгим показаниям, только тех, кто нуждается в хирургическом лечении. Понятно, что тут же появились пациенты со сложными хирургическими заболеваниями. Они уже сами по себе заставляли наших врачей как можно больше читать, думать, советоваться, дискутировать.