Сергей Дмитриев - Молитвы русского поэта. Православная лирика

«Достойно есть»… Достойно и старайся
Жить на Земле, пока ещё живёшь,
На посох веры всюду опирайся
И никогда в пути не пропадёшь.

На этом свете вера и любовь
Есть жизни вечные основы,
С которыми не застывает кровь
И счастья открываются засовы.

А, значит, верить и любить —
Завет на свете самый первый,
И чтобы человеком быть
Любовь сплетают… с верой!

Под русскими святыми небесами
Нам выпало и жить, и умирать,
И восхищаться теми чудесами,
Что дарит нам природы благодать.

И даже в дни смертельной смуты
С небесных выпадают нам высот
Проникновения счастливые минуты
В мир окружающих красот.

Нам суждено в предписанные сроки
С природой русской слиться на века,
Душой вернувшись к тем истокам,
Что сотворила вечности река.

О жизни, смерти и любви
Душа тревожится попутно,
Ведь жизнь не столь сиюминутна,
Как ты её ни назови.

Любовь есть жизнь, а жизнь есть смерть,
И потому они неразделимы,
И продолжается сквозь осени и зимы
Отмеренной дороги круговерть.

О Боге, счастье и судьбе
Душе терзаться не зазорно,
В стихах по-своему бесспорна
Тревога острая о близких и себе.

У жизни свой очерченный конец,
А у любви есть лишь начало.
И для души нет истинней причала,
Чем чувств возвышенных венец.

Стезя духовная прозренья
Меня к источнику ведёт
И очищенья, и спасенья
В потоке благодатных вод.

Её скрывает дым кромешный,
Что даль Отечества затмил,
И путь тернистый мой и грешный,
И недостаток новых сил.

Стезя духовная коварна
И непосильно тяжела,
Она для тех неблагодарна,
Кто терпит рядом силы зла.

И путь к высотам безграничен,
Как безграничен высший дух,
Он до предела обезличен,
Ему неведом вещий слух.

Но всё же виден в отдаленье
Нерукотворный, древний храм,
И я стезёю очищенья
Шагаю к чистым небесам.

Я себя никогда не жалел
И сегодня почти не жалею.
Исполняя мне данный удел
И не зная, где сил предел,
Я в пути отдыхать не умею.

Что без толку себя жалеть,
Если жизнь другой не бывает,
Если смысл этой жизни – терпеть,
Что задумано – всё успеть
И дойти до самого края.

Может, там, за конечной чертой,
Пожалеть себя будет время.
И подаренный свыше покой,
Сжалившись над тобой,
Легче сделает жизни бремя.

Меня иные манят дали
После исхоженных путей
Тропами Африк и Италий,
Японий, Франций, Пиреней…

Меня влекут леса с черникой
Под небом северных широт,
Где не истёк природы дикой
Отмеренный круговорот.

Меня влечёт деревни русской
Неизменяемый набор:
Простые избы, вечер тусклый
И покосившийся забор.

Меня пленяют силуэты
Родных до камешка церквей
И возрождённые приметы
Несгинувших монастырей.

Меня зовёт к себе берёзок
Над косогором хоровод
И царство русского мороза,
Когда зима своё возьмёт…

Я вселенский поэт
С русской душой,
Воспевающий свет
Доброй строкой.

Я паломник простой
По всемирным путям,
Рай взыскующий свой
И намоленный храм.

Я былинка среди
Планетарных ветров
И хранитель в пути
Поэтических слов.

Я паломник-поэт
С русским лицом,
И покоя мне нет
В этом мире живом.

Я, как прежде, иду
По всемирным путям
И свой берег найду
Там, где высится храм.

Я продолжу свой путь
По тропинке земной,
Чтоб с неё не свернуть
И остаться собой.

В начале было Слово,
И Слово было Бог.
Из самого простого
Сложился веры слог.

И вечно Слово Божье
Плетёт живую нить.
Сомнением и ложью
Его не заглушить.

И Бог сказал тогда: «Да будет свет!»,
Увидел Он, как это величаво.
Семь бед – всегда один ответ —
У Господа своя услада и забава.

Трудился Он без отдыха шесть дней,
А на седьмой без сил остановился.
И мир с тех пор стал ярче и живей:
Господь на славу потрудился.

Ничто не вечно под Луной,
Ничто… Но только не движенье,
Что устремляет за собой
Планет ряды и звёзд скопленья.

Ничто не вечно под Луной,
Ничто… Но не Вселенский разум.
И в этой истине простой
Не сомневался я ни разу.

Кто остановит дождь и успокоит ветер,
Растопит айсберги и льды?
Кто всё перевернёт на свете,
И кряжи гор, и царствие воды?