Александр Дюма - Сальватор. Том 2

Среди гостей пробежал ропот, когда Сальватор, не снимавший белых перчаток, бережно приподнял детскую головку и переложил ее на салфетку.

Затем он снова взялся за лопату и продолжал работу.

Постепенно, косточка за косточкой, он собрал все, что осталось от мальчика. Через некоторое время он смог разложить на салфетке все кости по местам, называя их по-латыни, и воссоздать скелет полностью, ко всеобщему изумлению присутствовавших, но в особенности к удовлетворению доктора, который сказал:

– Я имею удовольствие разговаривать с собратом?

– Нет, сударь, – возразил Сальватор, – я не имею чести быть врачом, я обыкновенный любитель анатомии.

Он обернулся к свидетелям этой сцены и продолжал:

– Господа! Вы все свидетели, не правда ли, что я нашел в этой яме труп ребенка?

– Я готов быть свидетелем, – откликнулся врач, стремившийся, казалось, единолично подтвердить то, о чем Сальватор просил засвидетельствовать всех. – Скелет принадлежит мальчику от восьми до девяти лет.

– Все свидетели! – повторил Сальватор, обводя каждого вопросительным взглядом.

– Да, все, все, – хором подхватили присутствовавшие, которым заранее льстило, что они займут почетное место, каким бы ни оказалось дело.

– Значит, все готовы подтвердить увиденное перед законом, если будет суд? – продолжал Сальватор.

– Да, да, – повторили гости.

– Надо бы составить протокол, – предложил судебный исполнитель.

– Ни к чему, – возразил Сальватор. – Он уже составлен.

– Как это?

– Я был совершенно уверен в этой находке, – сообщил Сальватор, вынимая из кармана гербовую бумагу. – Вот, пожалуйста.

И он прочел протокол, составленный в тех самых выражениях, в каких пишутся обыкновенно подобного рода бумаги. Указано было все, вплоть до точного места, в котором обнаружили скелет. Это свидетельствовало о том, что Сальватор не впервый раз явился в Ванврский сад.

Не хватало в протоколе одного – фамилий и имен тех, кто участвовал в эксгумации.

Все свидетели этой сцены, вот уже четверть часа не перестававшие изумляться, выслушали чтение протокола, растерянно поглядывая на странного человека, по милости которого они принимали участие в невероятной этой драме.

– Чернильницу! – приказал Сальватор лакею, удивленному не меньше других.

Тот поспешил исполнить приказание, словно признавая за Сальватором право повелевать, и бегом бросился в дом, а через минуту примчался назад с чернилами и пером.

Все поставили подписи.

Сальватор взял бумагу, спрятал ее в карман, погладил Бразила, связал салфетку за четыре конца и отвесил присутствовавшим поклон.

– Господа! – сказал он. – Напоминаю вам, что завтра в четыре часа пополудни должна состояться казнь невиновного человека. У меня очень мало времени. Я благодарю вас за участие и прошу позволения удалиться.

– Простите, сударь, – перебил его нотариус. – Мне показалось, вы упомянули имя невиновного: Сарранти.

– Совершенно верно, сударь; я так сказал и могу это повторить.

– Но имя нашего радушного хозяина, господина Жерара, кажется, упоминалось при расследовании этого печального дела, не так ли? – продолжал нотариус.

– Да, сударь, он был замешан в это дело, – подтвердил Сальватор.

– Значит, можно предположить, что ваш Жиро… – вмешался врач.

– …господин Жиро?

– Ну да! – закивали гости.

– Думайте что хотите, господа, – отозвался Сальватор. – Завтра, во всяком случае, дело это окончательно прояснится.

Честь имею! Идем, Бразил.

Сальватор в сопровождении пса торопливо пошел прочь, оставив гостей г-на Жерара в неописуемом смятении.

Теперь посмотрим, чем занимался г-н Жерар, пока в его парке происходило описанное нами значительное событие.

Мы видели, как он ушел с лужайки, и потеряли его из виду, когда он поднялся по ступеням крыльца и скрылся в вестибюле.

Там его поджидал высокий господин в длинном левите и надвинутой на глаза шляпе.

Человек предпочитал оставаться неузнанным.

Господин Жерар пошел прямо к нему.

Не успев сделать и двух шагов, он догадался, с кем имеет дело.

– Ага! Это вы, Жибасье! – воскликнул он.

– Я собственной персоной, честнейший господин Жерар, – отвечал каторжник.

– И пришли вы от?..

– Да, – поспешил сказать Жибасье.

– От?.. – повторил г-н Жерар свой вопрос, не желая попасть впросак.

– От шефа, естественно! – подтвердил Жибасье, решив положить конец недомолвкам.

При упоминании о шефе как об общем хозяине, прозвучавшем из уст товарища, будущий депутат улыбнулся.

Он немного помолчал, потом закусил губу и продолжал:

– Так он послал за мной?

– Он меня послал за вами, да, – подтвердил Жибасье.

– И вы знаете зачем?

– Понятия не имею.

– Может, это касается?..

Он запнулся.

– Говорите смело! – ободрил его Жибасье. – Вы же знаете:

если не принимать во внимание честность, я ваше второе «я».

– Может, это касается господина Сарранти?

– Дайте подумать! – проговорил Жибасье. – Вполне возможно!

Господин Жерар понизил голос и взволнованно прошептал:

– Не отменили ли казнь?

– Не думаю. Я знаю из верного источника, что Парижскому Мастеру приказано держаться наготове завтра в три часа, а осужденного перевели в Консьержери.

У г-на Жерара вырвался облегченный вздох.

– А нельзя ли отложить на завтра то, что нам надлежит предпринять нынче? – снова спросил он.

– Невозможно! – покачал головой Жибасье.

– Что-то серьезное?

– Дело чрезвычайной важности.

Господин Жерар пристально посмотрел на Жибасье.

– И вы утверждаете, что ничего не знаете?

– Клянусь святым Жибасье!

– Тогда я только возьму шляпу.

– Возьмите, господин Жерар. Ночи теперь холодные, можно насморк подхватить.

Господин Жерар снял с крючка шляпу.

– Я готов, – молвил он.

– Едемте! – предложил Жибасье.

У входной двери их ждал фиакр.

При виде фиакра, похожего, как и все фиакры, на катафалк, г-н Жерар не удержался и едва заметно вздрогнул.

– Садитесь! – сказал он Жибасье. – Я – следом за вами.

– Я ничего вам не сделаю, клянусь! – пообещал Жибасье.

Он распахнул дверцу, любезно помог г-ну Жерару подняться в карету и сел рядом с ним, обменявшись несколькими словами с кучером.

Лошади потрусили в сторону Парижа: Жибасье счел за благо изменить маршрут, намеченный Сальватором, полагая, что совсем не важно, куда он увезет г-на Жерара, лишь бы увезти.

«Ну, если дело и серьезное, то, уж во всяком случае, не спешное», – подумал г-н Жерар, немного успокоившись.

В фиакре наступила тишина, так проехали около километра.

Первым молчание нарушил Жибасье.

– О чем вы так напряженно думаете, дорогой господин Жерар? – спросил он.