Р. Э. Распэ - Приключения барона Мюнхгаузена

Барон Мюнхгаузен рассказывает, как он с лошадью увяз в болоте и вытащил себя самого и лошадь за собственную косу; как он воспользовался своим глазом в качестве ружейного кремня, убил шомполом семь куропаток зараз, плетью выхлестал лисицу из ее шкуры, и как кабан пробил клыками деревцо.

– Господа, друзья и товарищи! – так начинал всегда свои рассказы барон Мюнхгаузен, потирая по привычке руки. Затем он брал старинную рюмку, наполненную его любимым напитком – настоящим рауэнтальским вином, задумчиво приглядывался к зеленовато-желтой жидкости, со вздохом ставил бокал на стол, осматриваясь по сторонам испытующим взором, и продолжал, улыбаясь:

– Вот опять мне приходится рассказывать о прошлом!.. Да, в то время я был еще бодр и молод, отважен и полон кипучих сил! Вот вам пример.

В один прекрасный вечер я возвращался домой с охоты, затянувшейся на несколько часов. Солнце уже клонилось к закату, я утомился и начал дремать в седле. Конечно, я не обращал внимания на дорогу и проснулся или, точнее, очнулся от дремоты только тогда, когда мой Аякс вдруг замер перед довольно широкой заболоченной канавой. Осмотревшись, я увидел, что дорога тут кончается, но по ту сторону болота появляется снова. Я припомнил, что несколько недель назад, как мне говорили, страшным ливнем здесь снесло мост. Я крайне сожалел, что не отдал еще приказания построить новый, желая предварительно сам осмотреть место. Вот теперь и представился случай…

Но как же я попаду домой?.. Вернуться? Поскакать назад и поискать другой дороги? Ни за что!.. Недолго думая, я подбодрил лошадь и дал ей шпоры… Бравый Аякс взвился на дыбы, и в ту же секунду мы взмыли в воздух. Но тут мой мозг пронзила мысль, что Аякс, также чрезвычайно утомленный на охоте (мы затравили и взяли тогда двадцать пять или тридцать зайцев, – под конец я уже и считать-то их бросил), едва ли будет в состоянии допрыгнуть до другого берега. Быстро оценив ситуацию, я повернул в воздухе лошадь, и мы опустились на то самое место, откуда она сделала прыжок.

Ладно, господа!.. Я потрепал коня по шее, потом отъехал немного назад, чтобы ему было где разбежаться, и снова помчался к канаве… На первый взгляд болото показалось мне не больше шагов двадцати, а когда я убедился, что в действительности оно шире еще на полудюжину шагов, то снова пришпорил коня. Аякс сделал новое усилие и ринулся дальше, – но напрасно!.. Мы не дотянулись до другого берега и оба, лошадь и всадник, шлепнулись в мягкую тину болота. Полужидкая масса, в которой мы безнадежно увязли, покрыла круп лошади, и над водой оставались только половина моего туловища да голова Аякса…

Да, друзья мои, помощь нужна была немедленно!..

Я крепко сжал ногами благородное животное, схватился свободной правой рукой за собственную косу и – благополучно вытащил себя вместе с лошадью из трясины на берег. Затем мы легкой рысцой продолжали путь домой. Теперь вы не будете уже сомневаться в моей тогдашней силе и крепости!

– А собаки и ваша добыча, барон? – напомнили ему слушатели.

– Прежде чем мы свернули на самый короткий путь, я отправил их домой по обыкновенной проезжей дороге. А когда они вернулись через час после меня, конюх принес двадцать девять зайцев, – следовательно, я не ошибся в подсчете, даже если он и припрятал одного длинноухого для себя.

Вообще, господа, как способности и гений коменданта осажденной крепости обнаруживаются во всем своем блеске, когда враг уже овладел передовыми укреплениями и подошел к главному валу, так и настоящий охотник может выказать сообразительность, когда он очутится на охоте без обычных снарядов, – например, когда у него остался только порох, но он уже израсходовал весь запас пуль и дроби, как это зачастую случалось со мной после удачной охоты…

То, что я сейчас расскажу вам, будет не совсем кстати, но покажет вам, как важно не растеряться при любых обстоятельствах.

Однажды утром я увидел через окно моей спальни, что на большой пруд, находящийся совсем близко от моего замка, опустилась стая диких уток.

Вы поймете, что я от радости едва успел кое-как одеться, второпях схватил ружье и патронташ и стремглав сбежал с лестницы; при этом я нечаянно так сильно ударился лбом о поддерживавшую лестницу колонну, что у меня из глаз посыпались искры. Однако это не остановило меня ни на секунду. Я неудержимо мчался вперед и под прикрытием кустов и тростника прокрался к самому берегу пруда. И только здесь я вдруг обнаружил, что потерял кремень. Что делать? Вот я стою в двух шагах от цели и мог бы стрелять наверняка… Только в замке не было кремня.

Я тотчас же решился использовать недавний опыт с собственным глазом.

Я прижал ружье к щеке и что было сил стукнул себя кулаком в глаз. Как я ждал и надеялся, так и случилось: от такого удара опять посыпались искры и подожгли порох. Раздался выстрел, положивший сразу пять пар уток, четыре казарки и пару водяных курочек.

Да, да! Присутствие духа – вот что нужно для доблестных подвигов; на войне, как в море и на охоте, оно является залогом неожиданного успеха…

В другой раз я вышел попробовать новое ружье и уже издержал взятый с собой небольшой запас дроби, когда собака, обыскивая поле, подняла выводок куропаток… Я видел, как они опустились невдалеке на землю, и у меня тотчас же загорелось желание принести домой на ужин несколько этих птичек. Но мой патронташ был пуст… Как быть?.. Тут, господа, мне пришла в голову гениальная мысль. Я торопливо зарядил ружье порохом и сверх пыжа вставил шомпол, заострив один конец его, как карандаш.

– Ну, ищи, Финесс, ищи!

Несколько минут прошли в ожидании. Собака сделала ошибку… Куропатки бежали впереди нее в картофельной ботве до самого конца поля. Здесь собака остановилась.

Я быстро подошел ближе, держа ружье наготове… Вдруг раздалось: «Фр-р-р!..» – и вся стая взвилась на воздух… Я тотчас же приложился, прицелился. «Паф!» – мой шомпол пронзил семь штук и рухнул невдалеке вместе с ними. Я поднял его – и принес домой все семь куропаток, словно насаженных на вертел…

Как видите, нужно лишь вовремя пораскинуть мозгами…

Впрочем, господа, друзья и товарищи, шомпол не всегда можно пустить в дело. Надо пользоваться тем, что находится под рукой. Так, однажды в Лифляндии шел я по лесу с ружьем через плечо, держа в руке большой гвоздь, который я хотел вбить в охотничьем шалаше, как вдруг мне попалась навстречу великолепная черно-бурая лисица. Было бы страшно жаль испортить ее драгоценный мех пулей. Лиса Патрикеевна стояла недвижно у громадного дуба, повернув голову вбок и обнюхивая воздух. И тут меня осенило. Я спрятался за дерево, вынул из дула пулю и вместо нее зарядил ружье гвоздем. Затем я приложился, тщательно прицелился, – грянул выстрел, и лисица, как я и рассчитывал, осталась невредимой, хотя и не могла тронуться с места, потому что я крепко прибил гвоздем к дереву ее хвост.