Аллан Кардек - Евангелие в разъяснении спиритизма

Какое же средство предписать одержимым и постигнутым горькими бедами? Одно, единственное и несокрушимое, – это вера, это взгляд в небо. Если в припадке самого острого страдания ваш голос будет воспевать Господа, ангел в вашем изголовье своей рукой укажет вам путь спасения и место, которое вы займете со временем. Вера – это верное средство при страдании; она всегда открывает горизонт бесконечности, перед которым бледнеют темные дни настоящего. Не спрашивайте же нас больше, какое надо употребить средство, чтобы излечиться от такой-то раны или от такой-то язвы, от такого-то искушения или такого-то испытания; помните, что верующий силен верой, а что сомневающийся одну секунду наказан часами, так как он в это мгновение сомнения чувствует острую боль скорби.

Господь положил свою печать на верующих в Него. Христос сказал вам, что вера может сдвинуть гору; я вам говорю, что страдающий и имеющий веру для поддержки будет помещен под Его защиту и перестанет страдать; минуты самых сильных скорбей будут для него первыми проблесками радости в вечности. Его душа настолько освободится от тела, что в то время как это последнее будет извиваться в конвульсиях, она будет уже витать в небесных сферах, воспевая с ангелами гимны благодарности и славы Господу.

Блаженны страждущие и плачущие! так как души их будут в радости, ибо они будут вознаграждены Богом. (Св. Августин. Париж, 1863 г.)

20.«Я несчастлив! Счастье существует не для меня!» – восклицает человек, какому бы сословию он ни принадлежал. Это доказывает, дети мои дорогие, лучше всевозможных рассуждений истину следующего положения Экклезиаста: «Счастье не для мира сего». Действительно, ни благосостояние, ни власть, ни даже сама цветущая молодость не составляют основного условия счастья; я скажу больше – ни даже совокупность этих трех условий, возбуждающих столько зависти: постоянно приходится слышать, и даже среди классов наиболее привилегированных, что люди всех возрастов горько жалуются на условия своего существования.

По этой причине становится непонятным, что рабочие и воинствующие классы так жадно завидуют положению тех, которым счастье, по-видимому, благоприятствует. Здесь, на земле, каждый имеет свою часть труда и бедствий, свою долю страданий и разочарований. Отсюда легко придти к тому заключению, что земля есть место испытания и искушения.

Люди обманывают себя и обманывают слушающих их, проповедуя, что Земля служит единственным местом существования человека и что только на ней и в продолжение лишь одного существования человеку позволено достичь самой высокой степени счастья, доступного его природе; доказано более чем вековым опытом, что необходимые условия для полного счастья индивидуума встречаются на земном шаре только как исключения.

В общем можно утверждать, что счастье есть утопия, в погоню за которой последовательно бросаются целые поколения, не будучи в состоянии овладеть им; если мудрец – редкость на земле, то человек совершенно счастливый – не меньшая редкость.

То, в чем заключается счастье тут, на земле, есть нечто эфемерное; человек, не руководимый благоразумием в течение года, месяца, недели полного удовлетворения, все остальное время проводит в следующих за этим горестях и разочарованиях, и заметьте, дорогие дети, что я говорю о тех счастливцах земли, которым завидует толпа.

Следовательно, если земное существование предназначено для испытаний и искуплений, то надо признать, что есть где-то существования более благоприятные, где дух человека, заключенный еще в материальное тело, пользуется во всей полноте радостями, свойственными жизни человеческой. Бог для того рассеял в вашей системе эти прекрасные, более совершенные планеты, чтобы вы, напрягая ваши усилия и ваши стремления, достигли их, когда станете достаточно чистыми и совершенными.

Тем не менее, не заключайте из своих слов, что Земле навсегда определено быть местом исправления; конечно нет! Оценивая теперешний прогресс, вы можете легко сделать вывод о прогрессе будущем и по уже достигнутым социальным улучшениям – составить представление о новых, более плодотворных улучшениях. Такова громадная задача, которую должно выполнить новое учение, открытое вам духами.

Итак, дорогие дети, пусть святое соревнование вас воодушевит и пусть каждый из вас разрушает в себе старого человека. Вы все должны отдать себя распространению спиритизма, уже начавшего ваше собственное перерождение. Ваш долг – приобщить ваших братьев к лучам священного света. Беритесь за работу, мои дорогие дети! Пусть в этом торжественном союзе все ваши сердца стремятся к грандиозной цели подготовить для будущих поколений мир, где счастье не будет более пустым звуком. (Кардинал Морлот.)

21.Когда смерть приходит в ваши семьи, унося еще очень молодых людей раньше стариков, вы часто говорите: «Бог несправедлив, так как Он жертвует сильными и полными надежд, чтобы сохранить проживших многие годы, полные разочарования; уносит полезных и оставляет ни к чему не годных, разбивает сердце матери, лишая ее невинного создания, составлявшего всю ее радость».

Люди, вот тут-то именно вы и должны возвыситься над землею, чтобы понять, что добро часто бывает там, где вы видите зло, мудрое предвидение там, где вам кажется слепая фатальность судьбы. Зачем же измерять Божественное правосудие своей мерой? Можете ли вы думать, что Господь миров желает причинять вам жестокие муки из-за простого каприза? Ничего не делается без разумной цели, и все, что бы ни случилось, имеет свое основание. Если бы вы вникли лучше во все страдания, которые вас постигают, вы всегда нашли бы Божественную причину, преобразовательную причину; ваши ничтожные интересы получили бы второстепенное значение, и вы их отставили бы на задний план.

Верьте мне, смерть предпочтительнее, чем жизнь двадцатилетнего воплощенного, постыдное беспутство которого приводит в отчаяние честную семью, разбивает сердце матери и заставляет раньше времени седеть родителей. Преждевременная смерть часто бывает благодеянием, даруемым Богом, умирающему, так как она избавляет его от жизненных бедствий или от соблазнов, которые могли бы повлечь его к гибели. Умирающий во цвете лет вовсе не жертва фатальности; Бог судил, что ему полезно не оставаться больше на земле.

Это ужасное несчастье, говорите вы, чтобы жизнь, полная надежд, было сломана! О каких надеждах говорите вы? о надеждах земли, где тот, который уходит, мог бы блистать, делать карьеру и устраивать свое счастье? Всегда этот узкий взгляд, не могущий подняться над материей! Знаете ли вы, какова была бы судьба этой жизни, по-вашему, полной надежд? Кто вам сказал, что она не была бы переполнена горестями? Вы, значит, ни во что не ставите надежду на будущую жизнь, если вы предпочитаете ей надежды жизни эфемерной, которую вы сами влачите на земле? Вы, стало быть, думаете, что лучше занимать определенное положение между людьми, чем между счастливыми духами?