Николай Успенский - Издалека и вблизи

– Что могу, то сделаю, – отвечал Карпов, – а без церкви нам нельзя быть.

– Да! поистине доброе дело сделаете, если примете на себя попечение о храме…

Карпов задумчиво поправил на голове ермолку и перекинул одну ногу на другую.

– Так вы были в Погорелове? – спросил он после некоторого молчания.

– Как же-с! третьего дня ездил туда: приход там настоящий – более тысячи душ, и церковь в исправности. Ну, да ведь и то сказать: графское имение…

– Граф все здесь живет?

– Здесь-с! – запахивая полы рясы, отвечал священник, – говорят, весь погрузился в науки, занимается натуральной историей… Что-то нынче материализм в большом ходу стал: вот села Голопяток священника жена помешалась над этими науками, постоянно читает либо анатомию, либо какие-нибудь человеческие внутренности и все спорит с мужем о бессмертии души.

Карпов засмеялся, прищурив глаза, и быстро передвинул ермолку с одного боку на другой.

– О бессмертии души… Говорит: неужели я должна пропасть!

– Ну, что же муж на это?

– Муж, конечно, говорит: «Чего ты ищешь? что нам с тобою надобно? Живем мы, слава богу». А ведь они люди богатые: за попадьей было приданого тысяч десять; она дочь полкового священника… Само собою разумеется, с детства вращалась среди офицеров и набаловалась…

В это время в залу вошли свояченица и дочь Карпова, Варвара Егоровна.

– Пора, матушка, пора: не стыдно ли так долго спать? – говорил старик, целуя дочь, – самовар давно на столе, а вы прохлаждаетесь…

– Мы с тетей давно встали, папочка, – отвечала дочь, приготовляясь делать чай.

– Чего вы брюзжите? – поцеловав Карпова, сказала свояченица, – видите, какое чудное утро? Сегодня мы хотим отправиться в лес… Здравствуйте, батюшка, – отнеслась она к священнику, – благословите…

Священник осенил ее крестом и произнес:

– Надо, Александра Семеновна, пользоваться временем; а то ягоды скоро скосят… да и благо погода стоит.

– О чем вы тут говорили? – спросила Александра Семеновна, садясь за стол.

– Да вот о церквах; о погореловском графе…

– Ну что? Скажите, пожалуйста, что граф?

– Ничего, живет в своем имении, занимается науками… Я недавно туда ездил…

– В самом деле? Что же, вы его не видали?

– Нет-с, видел – мимоездом. Я ехал этак в стороне, а он верхом, в белых брюках.

– Что же, красив он?

– Очень… очень даже красив…

– Ах, боже мой! хоть бы одним глазком взглянуть… Егор Трофимыч! – обратилась Александра Семеновна к Карпову. – Как бы познакомиться с графом?

– Я уж не знаю как; с отцом его я был знаком; а этот живет здесь без году неделю: больше разъезжал где-то. Впрочем, если вам так хочется…

– То что?

– Что, папочка? – весело спросила дочь.

– Вот приедет Вася… Он познакомится с графом…

– Ах да! – воскликнула Александра Семеновна, – хоть бы поскорей приезжал Вася; как вспомнишь эту несносную зиму, боже мой! Я не знаю, как мы живы!..

– А ваш сынок скоро приедет? – спросил хозяина священник…

– Жду со дня на день… теперь у них экзамены кончились… Мой сын тоже естественник, – внушительно взглянув на священника, заметил старик.

– Естественник? – спросил батюшка, – гмм… да-с! доброе дело!.. Что бишь я слышал про графа? дай бог память!

Все с напряженным вниманием глядели на священника…

– Будто бы он… конечно, может быть, все это пустяки… я сам слышал от людей…

– Да что такое?

– Будто бы он науками-то вовсе не занимается, а с дворовыми людьми бегает по полям да перепелов ловит…

– Вздор какой! ну, можно этому поверить? – сказала Александра Семеновна, – вы сами посудите, батюшка.

– Конечно… я слышал… За что купил, за то и продаю…

– Это просто деревенские сплетни!.. Граф, как человек серьезный и ученый, приехал в наше захолустье попробовать применить научные сведения к нашей жизни, а про него распустили слух, что он перепелов ловит!.. Ах, какой народ!.. – На лице Александры Семеновны выразилось негодование, и она прибавила: – Впрочем, гораздо лучше оставить этот разговор: к науке нельзя так легкомысленно относиться… Егор Трофимыч! я вам не сказывала моего горя?

– Что такое?..

– Мой грач, у которого было сломано крыло, сегодня утром скончался…

– Вечная память, – усмехаясь, сказал старик.

– Надо рыть могилку, – присовокупил батюшка.

– А вы как думаете? Неужели я его так брошу… Я ему сейчас пойду рыть могилку… Бедный, бедный! и отчего так скоро умер?.. Бывало, где бы он ни был, только скажи: «Милый грач!» – сейчас отзовется и придет…

– А остальные ваши питомцы живы?

– Слава богу! А насчет графа, батюшка, вы таких слухов не распускайте… пожалуйста! ведь это ужасно!! это ни на что не похоже…

– Помилуйте, мне самому говорили…

– Я вас покорнейше прошу…

Александра Семеновна попросила себе другую чашку чаю, утерлась платком и замолкла: на ее лице выступила краска. Старик, глядя на нее, посмеивался. Батюшка, поняв свой промах, переменил разговор:

– Все помаленьку начинают съезжаться в деревни: теперь в городах тяжко… пыль… Вот, говорят, Новоселов приехал из Петербурга.

– Наш сосед – Андрей Петрович? – спросил старик.

– Да-с! Говорят, дня три или четыре тому назад прибыл.

– Каков? и до сих пор не проведает нас… Значит, он до сих пор не определился на службу… Странный человек! ведь получил университетское образование… он тоже натуралист.

– Человек добропорядочный. Этого нельзя отнять… В залу вошла хозяйка с бледным лицом и томными

глазами, в белом пеньюаре: в руках у ней был флакон с духами. Приняв благословение у священника, она обратилась к мужу:

– Там, к тебе, мой друг, пришли мужики: должно быть, насчет земельки… – Она с усмешкой посмотрела на батюшку, – не могу равнодушно смотреть на этот народ; со мной сейчас делается дурно…

На улице вдруг раздался звон колокольчика: все семейство устремилось к окнам. Тройка почтовых лошадей подъезжала к церкви. Священник, вглядываясь в проезжающего, говорил: «Уж не к нам ли из консистории?..» Но тройка, миновав церковь, повернула прямо к дому Карповых. Женщины вскрикнули:

– Вася, Вася!

Все вышли на крыльцо, к которому подъехал бравый молодой человек в белом пальто. Это был сын Карпова. Произошла обычная сцена свидания; зазвучали поцелуи, посыпались расспросы; батюшка, поздравив Карповых с радостию, отправился домой. Через полчаса молодой человек сидел за самоваром в кругу родного семейства. Сообщив некоторые подробности из своего путешествия, он объявил:

– Ну-с, уведомляю вас, что университет я оставил.

– Как так? – спросили все.

– Очень просто. Завершаю свое образование и поселяюсь здесь с вами.

– Что же ты будешь делать? – спросила мать.