Вильгельм Буш - Плиш и Плум. Две собачки

Однажды с трубкою в зубах
Шел старый Шлих. В его руках

Визжат – собаки. Он в щенках
Не видит пользы никакой:
– «Они тревожат мой покой
Пищат и воют день-деньской».
Дымя табак, как пароход,
Шлих сердцем холоден, как лед.
– «К чему мне глупые щенки? –

Он рассуждает. – Не с руки
Терять досуг на пустяки.
В чем, вместо пользы, лишь урон,
Швырять тотчас же – мой закон!»
Вот старый Шлих пришел на пруд;
Собачек он потопит тут.
Увы! От страха и тоски

Ногами дрыгают щенки;
Им тайный голос говорит:
– «Коварный умысел здесь скрыт!»
Вот Плиш летит уже к воде, –

И забарахтался в пруде!

Братишка шлеп за ним во след, –

И Плум погиб во цвете лет!
– «Ну, дело в шляпе!» Шлих решил,
Пошел и трубкой задымил.
Но, к счастью маленьких собак,
Купанье кончилось не так.

В кустах на пруд, одежду сняв,
Смотрели дети: – «Шлих неправ», –
Они решили. Петр и Павел
Совсем других держались правил,

И, как лягушки, мигом в пруд
Вскочили оба и плывут.

Схватили дети по щенку,
И, вот, уже на берегу.

Собачку Плумом Петр назвал.
– Мой будет – Плишем!» Поль сказал.

Вот, взявши за руки щенят,
Домой купальщики спешат;
Павлуша с Петею бегут,
Но псов отменно берегут.

Алело небо, как коралл,
День так прекрасно догорал,
Что Фитих вышел и с женой

Сел на скамью. Рука с рукой
Они, любуясь на закат,
Прекрасной парочкой сидят
И ждут с купания ребят.

Вот дети ужинать бегут;

Щенки, конечно, оба тут.
Едва щенков увидел Фитих,
Сердито крикнул: – «Утопить их!»
Но за детей взмолилась мать:
– «Позволь собачек им принять!»

С женою Фитих очень дружен,
Он позволение дает, –
И вся семья спешит за ужин,
А Плиш и Плум бегут вперед.

О, ужас! Гадкие щенки,
В тарелки сунув языки,
Лакают громко молоко…
Представить сцену нелегко!

Шлих, наблюдавший из окна,
Дивясь, воскликнул: – «Вот-те на!

Щенков спасли… Какой скандал!..
Я очень рад! Я так и знал!»

Под вечер дети позабыли,
Что их питомцы натворили,
Разделись, кинулись в кровать
И мирно стали почивать.

Вот Петр и Павел захрапели…
Собаки, сидя у постели,

Свой довершают туалет, –
И мыслят: – «Нам перины нет.

Лечь на полу? С какой же стати?..»
И лезут к детям на кровати.
Плиш, по привычке, у ноги
Вертеться трижды стал в круги;

Плум нежно к Павлу прикорнул
И даже в нос его лизнул.
Но сердит заспанных детей
Приход непрошенных гостей.

– «Подите прочь!» – они кричат,
И Плум, и Плиш летят назад.

Назло Павлуше и Петру
Щенки затеяли игру –
И, чтобы время скоротать,
Одежду начали трепать.

Вот в бахрому превращены
Сапог и новые штаны.

Отец, чуть в детскую вошел,
Руками в ужасе развел:
– «Кто это сделал? Кто посмел?
Ах, он негодник! Ах, пострел!»

Досадой гневною объят,
Детей он хочет наказать!..
Те притворились, точно спят
Тут снисходительная мать
За них вступилась: – «Милый Фитих!
Мой друг, прошу тебя простить их».
Супругу Фитих уважал
И прекословить ей не стал.