Skopetskiy - REVOLVE (I-IV том)

Прелестное, еще немного детское личико недовольно нахмурилось, когда самый изворотливый луч солнца все-таки добрался до её закрытых глаз.

- «Просыпайся, девочка моя.» - голос Владыки подобно легкому ветерку донесся до сознания девушки. Услышав его, Эллайла сразу же распахнула глаза. Но, стоит отдать ей должное, на сей раз не вскочила на месте, как перепуганный олененок. Нет, теперь она уже немного привыкла к этому. Дедушка никогда не будил её – вот хотя бы сейчас, он сказал проснуться, но на самом деле она ведь уже не спала.

Глаза Владыки ничего не упускали… Даже таких мелочей.

Эллайла сморгнула последние крошки сна и совсем по-кошачьи потянулась.

«Я проспала.» - немного испугалась девушка, взглянув в сторону окна. Солнце точно уже взошло, а значит Владыке пришлось её ждать.

Эта мысль заставила её поторопиться. Со взмахом руки порыв появившегося из ниоткуда ветра подхватил загодя приготовленное платье и девушка, схватив его, скрылась за одной из дверей.

Уже почти месяц она постоянно находилась здесь, в Башне Владыки. Как бы Эллайла не надеялась, что дедушка просто преувеличивал, когда говорил, что отведенное ему в этом мире время почти иссякло, похоже, это и вправду было так. На следующий же день после той встречи он забрал её сюда, чтобы начать обучение. Кого-то подобное нахождение взаперти и постоянные уроки, с перерывом лишь на сон и еду, могли бы заставить возмутиться, но Эллайла готова была с полной искренностью заявить, что последний месяц был самым счастливым в её жизни.

Владыка был несравненным учителем. Магия, которой он владел поражала девушку с каждым днем все сильнее и сильнее. Есть огромная разница, между тем, чтобы просто слышать о том, насколько кто-то величественен и силен и тем, чтобы убедиться в этом самолично. Наверное, неделя занятий с дедушкой стоила не меньше, чем год учебы в лучшей магической академии.

Владыка учил её многим вещам: низшая и высшая магия, артефакция, особенности проведения некоторых ритуалов, слишком сложных, чтобы постигнуть их лишь благодаря книгам. Уделял он внимание и более приземленным материям: искусству говорить, спорить, судить, некоторым лишь ему известным языкам и многому другому. Существо, прожившее более шестидесяти веков было кладезем неисчислимых знаний, но Владыке приходилось выбирать лишь самые важные из них. Правда, даже так, учителя столичных академий, несомненно отдали бы обе руки за возможность провести в разговоре с ним хотя бы один день. Эллайла же могла делать это постоянно.

Прямо сейчас она, еле касаясь ногами ступенек неслась наверх. Парить, как дедушка у неё пока не получалось, но он говорил, что с её талантом это лишь вопрос времени. Какого-то расписания занятий, как в академии у Владыки не было. Он учил её тому, что считал нужным, но кое-какая особенность у этих уроков все же была – каждый день начинался одинаково. Дедушка говорил, что нет ничего важнее истории. О том, чтобы спорить с ним Эллайла не смела и думать. К тому же, вряд ли в мире найдется рассказчик лучше, чем тот кто стоял у истоков создания государства, сумевшего подчинить себе всю центральную часть континента. Воспоминания Владыки хранили в себе шесть тысяч лет событий и даже если то, что он хотел ей рассказать было не слишком интересным, дедушка умел подать это так, чтобы приходилось слушать с раскрытым ртом.

- Дедушка, прости пожалуйста. – Эллайла невольно поклонилась, когда осторожно скользнула в проем огромной золотой двери. Сейчас она уже немного проще относилась ко всем этим условностям и спокойно обращалась к старику. Но вот чувство благоговения от одной его ауры никуда не исчезло и здесь уж девушка ничего не могла с собой поделать.

- Ничего, - покачал головой Владыка, - садись. Я уже знаю, какую историю расскажу тебе сегодня.

Старик сидел в довольно простом на вид кресле. Сквозь открытый проем балкона в башню попадали солнечные лучи, освещая довольно аскетично обставленный интерьер. Эллайла поспешно уселась напротив Владыки, украдкой взглянув на вечно улыбчивое лицо. Такой доброй улыбкой мог улыбаться лишь дедушка своей любимой внучке и, если честно, этой простой улыбки было достаточно, чтобы сердце девушки потеплело.

- В первый день ты боялась даже глаза от пола оторвать. – немного шутливым тоном заговорил старик, заставив Эллайлу смущенно понурить голову. Ушки, единственная черта, которой её можно было отличить от человека тоже немного опустились. Владыка расхохотался, заметив это.

- Не волнуйся, Элли. Я ведь столько раз говорил, что был бы очень счастливым, относись ты ко мне, как к обычному дедушке.

- Хорошо, - серьезно кивнула девушка. – но обещай, что ты разбудишь меня, если я буду опаздывать.

Владыка тоже «серьезно» кивнул, но Эллайла отлично знала, что он даже не подумает её будить. Если бы девушка могла сама решать она бы вообще не спала, лишь бы дедушка был доволен. Один раз она даже посмела предложить ему подобную идею, но выслушав короткую лекцию о важности сна для разума, поняла, что дедушка слишком беспокоится о ней, чтобы согласиться на такое.

От размышлений Эллайлу отвлек голос Владыки.

- Девочка моя, ты знаешь, как появилась эта башня?

Мгновение понадобилось Эллайле, чтобы обдумать вопрос, но она лишь смущенно покачала головой:

- Извини, дедушка. Я не знаю.

Старик лишь по-доброму улыбнулся.

- Я тоже не знаю. – буднично заявил он, следя за реакцией внучки. Та удивленно распахнула глаза. Эллайла и правда не могла поверить, что есть что-то неизвестное Владыке.

Тот лишь вновь звонко засмеялся.

- Не удивляйся так. История, которую я сегодня расскажу удивит тебя намного сильнее. Наверное, она может затянуться, но это ничего, тебе все равно не слишком-то нравится этот адарийский говор, не страшно, если мы пропустим один урок.

Девушка уже хотела было возразить, но под взглядом Владыки лишь вновь виновато склонила голову. Ничто не могло сокрыться от этих глаз…

- На самом деле, - погладил бороду Владыка, - стоит хорошенько подумать, с чего начать. Если я зайду слишком издали мы и к вечеру не управимся, но и чего-то упустить я тоже не хочу.

Всего мгновение старик задумчиво смотрел в сторону открытого балкона, прежде чем заговорить. Он всегда умел верно подбирать тон и слова для своих историй. Слушая его, Эллайла будто видела все своими собственными глазами, настолько хорошим рассказчиком был дедушка.

И вот сейчас, когда он заговорил, она будто очутилась среди обдуваемой ветрами долины. Вокруг на десятки, сотни километров не было ни единой возвышенности. Ровная, словно поверхность замерзшего озера земля. И Башня. Казалось, что она касалась самих облаков, белая, будто вбитая в землю кость какого-то невообразимого зверя, башня была единственным, за что мог зацепиться взгляд среди огромной пустоши.