Даниэла Стил - Секреты

— Мама, я правда не могу. И мне нечего надеть. Я все оставила в Калифорнии.

Это было не совсем так. У нее были вечерние платья от Франсуа Брака, которыми она могла пользоваться. Никто не стал бы возражать. Она знала, что Сабина уже надевала два или три вечерних туалета, отправляясь с Мелом на приемы, и возражений не было, пока наряды годились для съемок.

— Я позабочусь, чтобы тебе что-нибудь прислали от «Бендела».

— Я не хочу "что-нибудь от «Бендела», — процедила Габриэла сквозь стиснутые зубы. — Я не хочу приходить.

— Мы ждем тебя в семь тридцать. Разговор закончился. Габриэла осталась сидеть, уставившись на телефонную трубку, которую держала в руке.

— Проклятие! — вырвалось у нее. Ее мать не изменилась. Теперь она хотела, чтобы Габи явилась на прием по случаю наступающего Рождества. Она по-прежнему воспринимала дочь как ребенка, которым можно командовать точно так же, как во времена ее учебы в школе святого Павла и даже в Йельском университете. Родители просто не хотели считаться с тем, что Габриэла стала взрослой. Даже сейчас, когда она жила на Западном побережье и делала там карьеру актрисы. Для них это ничего не значило.

На следующее утро Габриэла встала с отвратительным настроением, впрочем, идеально подходящим для сцены, в которой ей предстояло сняться с Биллом. Согласно сценарию между ними должна была произойти крупная перепалка, и все получилось очень натурально. Габи кричала на Билла и даже чем-то в него запустила. Если бы они репетировали неделями, лучшего эффекта не добились бы. Покидая съемочную площадку, оба были довольны, хотя и не поделились этим друг с другом. Габи вернулась в свою гардеробную и неохотно выбрала платье: скромное, вечернее, черного бархата, расписалась за него, положила в пластиковый чехол. После работы она забрала платье в лимузин, который вез ее и Джейн в гостиницу.

— Ты куда-то собираешься? — ласково спросила Джейн. Она была необыкновенно мила со всеми, иногда Габи делалось жаль ее. Казалось, что Джейн чувствует себя одиноко, и похоже было, что она увлечена Заком. Она тоже явно нравилась Заку, но во что-то конкретное это не выливалось.

— У меня просто встреча с друзьями. Я раньше здесь жила, — почти извиняясь, сказала Габи, и Джейн за нее порадовалась.

— Мои дочери завтра прилетают из Лос-Анджелеса. Я думаю, что возьму их с собой на съемки, пусть посмотрят, пока у нас не начался рождественский перерыв.

— Для них это будет интересно, — произнесла Габриэла без энтузиазма. Машина ехала по Мэдисон-авеню, мимо нарядных витрин лучших магазинов, но настроение у Габи было далеко не праздничным. Она знала, что квартира ее родителей будет оформлена с излишней роскошью. Еще в пору ее детства там все было крайне искусственным и слишком идеальным, показным. Не хватало теплоты и уюта, которых так хочется на Рождество.

В гостинице, попрощавшись с Джейн, Габриэла пошла переодеться, задавая себе вопрос, почему она все-таки поддалась на уговоры пойти к родителям? В семь пятнадцать она вызвала лимузин.

Когда Габи, с высокой прической, в красивом платье, спускалась вниз, то была похожа на маленькую принцессу. В вестибюле она столкнулась с Биллом, который шел с охапкой газет и журналов. В его взгляде мелькнуло любопытство. Габи улыбнулась и завела разговор о сыгранной с ним в этот день сцене.

— По-моему, было классно.

— Все тоже так считают, — ответил Билл равнодушно.

— А ты?

— Всегда можно сыграть лучше. Он постоянно критиковал все и всех. Джейн пыталась оправдать его, считая, что он несчастен, но Габи такое объяснение не устраивало. Ей было непонятно его угрюмое поведение.

— Не суди себя так строго.

— А я не сужу. Я просто знаю, что не играю так, как мог бы. На вечеринку собралась?

Габи удивилась, что его это заинтересовало, обычно он едва здоровался.

— Просто повидаться с друзьями.

— Отличное платье. В костюмерной одолжила?

В его вопросе прозвучала ирония, и Габи зарделась, хотя сама ненавидела себя за это.

— Да, но я расписалась за него, если хочешь знать.

— Не хочу. Я слышал, что Сабина все время ходит в нарядах, предназначенных для съемок. У нее даже в контракте оговорено, что она может их себе оставить. Отчего бы тебе не провернуть такую же штуку?

Все это Билл говорил с издевкой. Габи хотелось дать ему пощечину.

— Я об этом подумаю.

Она отвернулась, накидывая на плечи бархатную пелерину. Билл мгновение смотрел на нее, затем пробормотал:

— Доброй ночи!

И поспешил к лифту.

Габи попыталась не думать о его замечаниях, но вышло так, что они еще больше испортили ей настроение. С крайней неохотой входила она в дом, где жили родители, — на углу Пятой авеню и Семьдесят четвертой улицы. Чтобы попасть в их апартаменты, надо было подняться на лифте. Наверху всех встречал дворецкий, он приветствовал гостей и говорил, где раздеться. Габриэлу он сердечно обнял, а репортер из женской газеты не преминул запечатлеть это на фотографии. Внезапно Габи осознала, что наделала — неразумно выставила себя напоказ прессе; ее анонимность как Габриэлы Смит оказалась под угрозой. Весь вечер она избегала фотокамер, но тщетно — на приеме присутствовало четыре репортера светской хроники, каждый со своим фотографом, и скрыться от них было невозможно.

— Дорогая, ты выглядишь прелестно! Добро пожаловать!..

Мать Габриэлы поцеловала ее, стараясь не размазать собственную косметику. Этот поцелуй был увековечен для потомства и читателей воскресных газет. Миссис Смит выглядела, как всегда, замечательно — в темно-синем платье от «Галанос», меховой накидке, с поразительной красоты сапфировым ожерельем и серьгами.

— Папа ждет тебя в библиотеке. Она жестом пригласила дочь в любимую комнату отца, хотя толпы новых гостей и так подталкивали Габриэлу в том направлении. Появились серебряные подносы с шампанским и икрой. Габи с трудом отыскала отца в толпе, окружавшей буфетную стойку. Он, как обычно, попивал «Столичную» со льдом. Увидев дочь, он просиял:

— Ну наконец-то! Моя девочка… Господи, как ты хороша! Маму зависть заест.

Глаза у него всегда светились радостью, когда он видел Габриэлу. Эверетт Торнтон-Смит, по мнению его супруги, чересчур боготворил свое единственное дитя. В ее отношении к дочери было гораздо больше разумного, хотя Шарлотта тоже очень сильно ее любила. Для нее было большим разочарованием, когда Габи настояла на своей дурацкой голливудской карьере, о сериале она и слышать не хотела. Однако Эверетт уже всем объявил, что Габи — ведущая исполнительница в сериале Мела Векслера. Он бранил других актеров, с каждой очередной рюмкой становясь словоохотливее.

— Вот увидите, она заткнет за пояс Сабину Куорлс!