Даниэла Стил - Колесо судьбы

Тана вошла в нее и, оглядевшись, убедилась, что это не был рабочий кабинет ее матери. Большую часть помещения занимала огромная кровать, покрытая серым плюшевым покрывалом с шелковыми оборками; на стоявшем рядом шезлонге лежало одеяло из меха опоссума и другое — из искусственного серого меха. Ковер тоже был серый, с красивым рисунком. Тана была раздосадована.

— Очень странно! Это спальня твоего отца, разве нет?

— Да. В ней и работает твоя мать. Большую часть работы старушка Джин выполняет именно здесь.

Тане захотелось вцепиться ему в волосы и отхлестать его по щекам, но она сдержала себя. Ни слова не говоря, она повернулась, чтобы уйти, но он схватил ее за руку и втащил обратно, захлопнув дверь ударом ноги.

— Сейчас же отпусти меня, ты, дерьмо! — Тана попыталась выдернуть руку, но, к своему удивлению, обнаружила, что он сильнее, чем можно было ожидать. Билли грубо схватил ее за плечи и с силой прижал к стене, так что ей стало трудно дышать.

— А ну, покажи, сучка, как работает твоя мама! — Он больно заломил ей руки назад. Она задыхалась, на глазах выступили слезы — не столько от страха, сколько от бессильного гнева.

— Я не останусь здесь больше ни одной минуты! — Она попыталась оттолкнуть его от себя, но он снова кинул ее на стену, больно стукнув затылком о камень. Увидев его глаза, она испугалась по-настоящему. А он хохотал ей прямо в лицо, у него был вид сумасшедшего. — Не будь кретином, Билли! — Голос Таны срывался от негодования и испуга.

Его глаза зловеще сверкнули. Одной рукой он стиснул оба ее запястья — она и понятия не имела, какая сила таится в его руках, — а другой расстегнул «молнию» на ширинке и брючный ремень. Схватив ее руку, он подтянул ее к себе.

— Потрогай вот эту штуку, маленькая потаскушка!

Ее лицо побелело от ужаса, она рванулась, чтобы освободиться, но он снова ударил ее головой о стену. Она сопротивлялась изо всех сил, а он смеялся над ее беспомощностью. И тут Тану охватил панический ужас: она поняла, что происходит. Билли с силой ударял девушку головой о стену, еще и еще, пока у нее на губах не показалась тоненькая струйка крови; вцепившись в ее платье, он разодрал его надвое, обнажив смуглое от загара, стройное тело; она почувствовала на себе его грубые руки; они хватали ее, тискали, мяли, давили; они были везде: на ее животе, на грудях, на бедрах… Он нажимал на нее что было сил, проводя слюнявым языком по лицу, обдавая его спиртным перегаром; внезапно он засунул руку ей между ног, она вскрикнула и укусила его за шею, но он и тут ее не выпустил. Захватив большую прядь длинных белокурых волос, он начал зверски наматывать их на свой кулак, пока Тане не показалось, что они вырываются с корнями; при этом он кусал ей лицо. Она молотила кулаками по его спине, била коленями; ей было нечем дышать, и теперь она боролась не только за свою честь, но и за жизнь. Обессиленную, задыхающуюся от рыданий, он повалил Тану на толстый серый ковер и сорвал с нее все, что на ней оставалось, включая ажурные белые трусики. Она билась в истерике, умоляя о пощаде, а он стянул с себя брюки и, отбросив их в сторону, навалился на нее всей тяжестью, пригвоздив девушку к полу; он приподнялся лишь затем, чтобы раздвинуть ее бедра; казалось, он готов разломать ее на части; пальцы его впивались вовнутрь, раскрывая и обнажая ее плоть, после чего он приникал к ней губами и языком. Тана страшно кричала и пыталась вырваться, а он с силой швырял ее обратно; она была почти без сознания, когда он овладел ею. Взгромоздившись на свою полуживую жертву всем телом, он вламывался в нее снова и снова, пока наконец не достиг желанной кульминации. Она едва дышала, глаза ее помутнели, на сером ковре под ней расплывалось красное пятно.

Билли Дарнинг встал и довольно усмехнулся, она осталась лежать. Он поднял с ковра свои брюки и посмотрел на недвижимую девушку.

— Спасибо, Тэн.

В эту минуту дверь отворилась и вошел один из его друзей.

— О господи! Что ты с ней сделал?

Тана была почти без сознания, голоса доносились до нее смутно, будто издалека.

Билли пожал плечами.

— Пустяки! Ее старуха — платная подстилка моего отца.

Друг засмеялся.

— Похоже, вы неплохо провели время, по крайней мере один из вас. — Увидев кровь на светлом ковре, он спросил:

— У нее что, месячные?

— Наверное, — равнодушно ответил Билли, застегивая брюки.

Тана все еще лежала на полу с раскинутыми ногами, точно сломанная кукла, а они стояли над ней и смотрели. Наконец Билли наклонился и похлопал ее по щекам.

— Все, Тэн! Вставай!

Она не пошевелилась. Тогда он пошел в ванную, намочил полотенце и набросил на нее, будто она сама могла что-то с ним сделать. Только через десять минут Тана с трудом повернулась и ее вырвало. Билли снова схватил ее за волосы.

— Не смей блевать на ковер! Грязная свинья!

Он рывком поднял ее на ноги и приволок в туалет.

Она наклонила голову над унитазом, а он перешагнул через нее и захлопнул за собой дверь. Прошло много времени, прежде чем она пришла в себя; из ее горла вырвались сдавленные рыдания… Вызванное ею такси давно ушло, она пропустила последний поезд; но еще более страшной была мысль о случившемся с ней непоправимом несчастье: ее изнасиловали. Тану всю трясло, зубы стучали, во рту у нее пересохло; к тому же страшно болела голова, и она не могла сообразить, как ей теперь добраться до дому. Ее платье было разорвано, туфли перепачканы кровью. Она сидела, сжавшись в комок, на полу туалета, как вдруг снова появился Билли. Он бросил ей платье и туфли сестры и взглянул на нее блуждающим взглядом. Он был вдрызг пьян.

— Одевайся, я отвезу тебя домой.

— А что потом? — Она вдруг закричала на него не своим голосом:

— Что ты скажешь своему отцу?

Он нервно оглянулся и посмотрел внутрь спальни.

— Про что? Про ковер?

— Про меня! — Она снова впала в истерику.

— Ну, это не моя вина, малютка! Ты сама меня раздразнила.

Эти слова привели ее в полный транс. Теперь она хотела только одного: поскорее выбраться отсюда, даже если б ей пришлось проделать весь путь до Нью-Йорка пешком. Схватив одежду в охапку, она резко оттолкнула его и кинулась в спальню Артура. Нагая, с развевающимися всклокоченными волосами, с заплаканным лицом, она проскочила мимо приятеля Билли, который при виде ее засмеялся нервическим смехом.

— А вы с Билли, видать, неплохо развлеклись, ха-ха!

Тана посмотрела на него дикими глазами и вбежала в находившуюся при спальне ванную комнату. Надев на себя платье и туфли Энн, она спустилась вниз. Последний поезд ушел, нечего было и думать найти такси. Музыканты уже уехали. Она бросилась бежать по подъездной дорожке, не думая об оставленном разорванном платье, о сумочке. Главное побыстрее уйти отсюда. Можно остановить полицейскую машину, доехать на попутке пасть в аварию. — «И пусть, он того заслуживает», — подумала Тана. Ей очень хотелось бы видеть его мертвым на обочине шоссе. — Ты заснул за рулем! Тебе надо проспаться.