Екатерина Вильмонт - Курица в полете

Леля посмотрела на нее с абсолютным недоверием. Чтобы такой шикарный с виду мужик клюнул на эту корову? Невероятно! Да еще без классной кормежки? Ерунда! Хотя он так нежно высадил ее из машины…

— Эл, он иностранец!

— Да почему? Самый что ни на есть наш. А, понимаю, ты не в состоянии понять, что такой мужик может на меня клюнуть?

— Это за пределами здравого смысла!

— Леля, ты идиотка, — вмешался в разговор Тимур Измаилович, компьютерщик, чинивший принтер. — И хамка к тому же! Не понимаю, как тебя тут держат.

— Ха! — сказала Элла, давая понять наглячке, что уж ей-то известно, почему Лелю тут держат.

А поскольку Валерий Яковлевич был давно и прочно женат, к тому же побаивался своей супруги, информация о связи с секретаршей была строго секретной. И Леля сама эту секретность оберегала.

Она покраснела от злости. Но прикусила язык. Надо же, эта корова что-то здорово осмелела, — видно, и вправду закрутила с шикарным мужиком.

В конце концов, встречаются среди них и извращенцы!

Элла подумала: завтра обещают похолодание, надо будет надеть норковую шубу, Лелька решит, что это и есть тот сюрприз, который я ей посулила. Но что с ней будет, когда увидит меня по телевизору… Почему-то мысль об этом очень ее позабавила. Ей даже немного жалко стало глупую девчонку, но, с другой стороны, она и вправду дура и хамка. И нередко обижала Эллу. Та не была злопамятна, но…

Вечером, когда она складывала в сумку бумаги, которые собиралась повнимательнее изучить дома, в спокойной обстановке, Леля вдруг сказала:

— Эл, а кавалер-то уже тут как тут, дожидается!

— Какой кавалер? — рассеянно осведомилась Элла.

— А у тебя их что, много?

— Да есть вообще-то…

— Ну тот, джипник!

— Фу, какое мерзкое слово! — вспыхнула Элла.

Он приехал за ней!

— Привет!

— Привет! Вы меня ждете? — не придумала она ничего умнее.

— Да, мы сейчас поедем ко мне — и я покажу тебе свой новый фильм о коалах. И угощу ужином, который сам приготовлю. А потом, если будешь настаивать, отвезу домой. Возражения не принимаются.

Он повезет ее к себе, накормит ужином… Это как-то легко увязывалось со словами «моя хорошая». Он хочет показать мне свой фильм, хочет накормить меня, хочет что-то для меня сделать, а ведь ему куда проще было бы пригласить меня в ресторан… Интересно, как он живет? Но неужели он действительно что-то ко мне испытывает кроме желания трахнуть? Он же сказал, если я буду настаивать, он отвезет меня домой… Наверное, лучше и в самом деле уехать. Я не чувствую себя сегодня готовой… Я слишком устала за эти дни. А впрочем, там будет видно.

Он жил в новом доме, в огромной, но однокомнатной квартире, больше напоминавшей ателье художника. Везде было очень чисто и аккуратно.

На стенах висели картины и фотографии, но не людей, а животных, и навстречу им вышел невероятной красоты рыжий кот.

— Познакомься, Элла, это мой лучший друг Фантик.

— Какой красавец, можно: его погладить? — И, не дожидаясь ответа, она погладила кота и почесала под подбородком. Он громко замурлыкал.

— Смотри-ка, признал тебя! Он вообще-то весьма разборчивый господин. Ты любишь кошек?

— Очень! В Останкине в зимнем саду живет очень похожий… А с кем вы его оставляете?

— Его берет мама. Она тоже в нем души не чает.

Ну давай пальто и проходи! Обувь можешь не снимать, а впрочем, как угодно.

Она все-таки сняла сапожки и влезла в большие тапки, расшитые причудливым узором.

— Это из Чада, — объяснил он. — Знаешь, что было на озере Чад?

— Ну, кроме того, что там бродил изысканный жираф, пожалуй, ничего. А что?

Он посмотрел на нее с восхищением:

— Любишь стихи?

— В общем да.

— Садись, устраивайся поудобнее, хочешь, залезай на диван с ногами, и будем смотреть кино. Я только на минутку пойду на кухню…

— Помощь не требуется?

— Нет-нет, я уже все подготовил, осталось поставить в духовку.

Он ушел, слышно было, что он чем-то гремит на кухне. Ей было здесь хорошо и уютно, к тому же Фантик тоже запрыгнул на диван и улегся рядом, свернувшись в клубок.

— Ах ты мой милый, славный котяра, — приговаривала она, почесывая его за ухом.

— Ого, какая дружба, пожалуй, даже любовь с первого взгляда! — сказал Воронцов, смеясь, а про себя подумал: совсем как у меня. — Ну, хочешь смотреть кино или нет? Не думай, я не обижусь…

— Конечно, хочу! — горячо отозвалась она. — Тем более про коал!

У него был домашний кинотеатр с огромным экраном. "Компания Би-би-си представляет новый фильм режиссера и оператора Дмитрия Воронцова «Что мы знаем о коалах».

Он не стал садиться с нею рядом на диван, а сел так, чтобы видеть не столько экран, сколько ее лицо. Ему была интересна ее реакция. Балерина, например, через четверть часа уснула. Но Элла и не думала спать. Она то и дело восклицала:

— Боже, какая прелесть, какая мордочка! Ой, я не могу, так хочется его пожамкать! Господи, с ума сойти! Митя, он и вправду разбился? Да?

— К сожалению. Потом выяснилось, он был больной, словом, не жилец.

— Жалко его. Ой, а как же это…

Фильм шел сорок пять минут и смотрелся на одном дыхании. Элла была в полном восторге. Он видел, что восторг совершенно искренний. Ему довелось слышать уже немало восхищенных отзывов от специалистов-зоологов и кинематографистов, но почему-то восторг этой женщины, немного наивный, доставил ему огромное удовольствие.

— Но как же вы это снимали? Сколько времени?

— В общей сложности больше года.

— С ума сойти! А вы их трогали?

— Конечно!

— Они приятные на ощупь?

— Да нет, не слишком, а когти у них — просто ужас! Так что особенно жамкать не рекомендуется, — засмеялся он.

Она вдруг залилась краской.

— Бабушка так говорила…

— Все, мадам, пошли на кухню, ужин готов.

Стол на просторной кухне был уже накрыт.

Из духовки пахло жареной курицей.

— Садись, я сейчас.

И он торжественно вытащил из духовки глубокий противень, на котором стояла бутылка с насаженной на нее курицей.

— «Курица в полете»? — расхохоталась Элла.

— Откуда ты знаешь? — обескураженно спросил он..

— Так это, можно сказать, мое коронное блюдо!

— Серьезно? — огорчился он.

— Более чем.

— Очень простое блюдо, удобное… — словно бы оправдывался он. — Собственно, не надо ничего уметь, сунул в духовку, и все, главное — не спалить. Кстати, я научился этому у.., бывшей жены.

Она практически не умела готовить.

— Отважная женщина!

— Почему?

— Я сегодня утром видела по телевизору, как она готовила наперегонки с итальянским профессиональным поваром.

— Лира?

— О нет, Зоя Звонарева!

— Ты с ней училась в школе?

— Разумеется. Только она переделала себе нос.

— Переделала нос? — ахнул он.