Меган Куин - Дорогая Жизнь [ЛП]

— Ты чертовски прав, что должен был сказать мне. Черт, чувак. Я сидел и плакал из-за того, что она собирается сделать, а ты ничего не сказал.

Говорить с ним обо всей этой хрени после долгой игры — последнее, что я хочу, но первый шаг к исцелению — это прощение. Я должен найти это глубоко внутри себя, чтобы простить его, потому что, черт, я хочу двигаться дальше. Мне нужно двигаться дальше.

— Она просила меня ничего не говорить.

— Ты знаешь ее несколько месяцев, а меня не первый год. И как она стала важнее? Ты единственный брат, который у меня был.

— Черт, — он трет руками лицо. — Мне жаль, Джейс. Я не знаю, что еще сказать. Будь у меня еще один шанс, я бы не вел себя как тряпка и рассказал бы все, вместо того чтобы прятаться в надежде, что ты никогда не узнаешь.

Я не воспринимаю его извинение, как хотел. Не из-за того, что оно было не искренним, а потому что прощать — намного сложнее, чем я ожидал. Нельзя просто извиниться и получить прощение. Я все еще зол и расстроен.

— Итан, ты до сих пор думаешь, что у нее должно быть право вернуть ребенка, которого она отдала? Дело не во мне и не в тебе. Дело в маленькой девочке, у которой появился дом с любящей семьей. Да, она маленькая, но ты считаешь, что будет правильно забрать ее оттуда, отдать родной матери, которая в будущем может передумать и снова от нее отказаться? Не важно, эмоционально или физически? Речь о Хоуп. Думаешь, у меня есть шанс переубедить ее?

Глядя на меня, Итан кивает.

— Да, я думаю, у тебя есть шанс, чувак. Мне не нравится женщина, которой она стала, когда впервые пришла за Хоуп. Кодекс братьев и все такое. Просто нужно найти подход.

Так теперь он снял очки, покрытые похотью?

— Ты поможешь мне? — спрашиваю я в надежде. Мой друг вернулся?

С добротой во взгляде, он кивает.

— Да, я помогу тебе.

— Дай мне ручку. Я не могу тратить на это весь день.

— Держи, — я поворачиваюсь к человеку, помогающему нам. — Не могли бы вы дать нам минуту?

Стоя у своего стола, он кивает.

— Без проблем.

— Что такое? — спрашивает дядя Чак, когда уходит Джимми. — Тебе лучше отбросить сомнения.

— Речь не об этом, — не знаю, как подойти к теме, поэтому просто выдаю: — Ты же не собираешься держать это над моей головой? Как и все остальное? Ты не будешь пытаться позже поменяться?

Сидя в кресле, дядя Чак крутит ручку в руке и смотрит на меня вверх-вниз.

— Струсил?

— Нет, — да, но я ни в коем случае не собираюсь в этом признаваться. Все происходящее чувствуется странно, немного неудобно и по большей части нереально, учитывая драму, которая так долго существовала между нами.

— Не обманывай меня, мальчик. Я вижу, что это страх, и он прямо там, — он указывает ручкой на мои глаза. — Это страх, — наклонившись вперед, он спрашивает: — Что тебя сдерживает? Возможная неудача? — я не отвечаю, не хочу признавать, что он меня раскусил. — Неудача — это часть жизни. Без неудачи ты никогда не научишься, и есть вероятность ошибиться, когда ты пытаешься что-то сделать. Ну и что? Если не получится, ты попробуешь что-то другое. Из-за боязни не воплотить эту идею в жизнь, не отказывайся от такой возможности.

Впервые в моей жизни кто-то, кроме Дейзи, верит в меня. Я вижу это в его глазах. Он решил сделать это для меня. Я так долго сидел в стороне в ожидании шанса и этой возможности, что, когда это наконец-то случилось, мне необходима уверенность от одного человека, который привел меня к реальности и сказал мечтать о большем.

И по его же словам, это то, что он делает прямо сейчас. Он говорит мечтать о большем.

Ну бл*дь… Он говорит мне, нет, он поддерживает меня, чтобы доказать мое существование.

Если это не удар между ног, то я не знаю, что это.

— Думаю, это последняя, — Мэтт стоит и вытирает лоб. — Дейзи, не хочу быть мудаком, но не думаю, что у человека должно быть столько коробок для рабочих принадлежностей.

Заходя в маленькую гостиную, я улыбаюсь.

— Никогда не знаешь, когда к тебе придет вдохновение. Ты должен быть готов, Мэтт.

— У тебя целая коробка с надписью «войлочная ткань».

— Да, и когда я сделаю для тебя на Рождество качественный флаг с эмблемой Бронкс, ты будешь благодарен, что принес сюда эту коробку.

— Ловлю на слове, — он смотрит на меня с улыбкой и обнимает Аманду.

— Дейзи, ты уверена?

Я никогда еще не была настолько уверена.

— Да. Пришло время отдохнуть от нашего трио.

— Слова, которые ненавистны каждому, — дразнит Мэтт, получая шутливый шлепок от Аманды.

— Серьезно, все в порядке?

— Есть только один способ узнать, — взяв вязаную подушку, я бросаю ее в Аманду. — А теперь помоги мне разобрать все это, я не могу жить в таком бардаке.

— Ага, и я уверена, что нам обещали пиццу, — говорит она, уперев руку в бок.

— Да, я помню, что это было частью договора, — говорит Мэтт. — И я чувствую слабость после того, как все это поднимал. Меня нужно накормить и напоить.

Закатив глаза, я опускаю коробку, чтобы открыть ее и достать свой телефон.

— Пицца с колбасой и перцем всех устраивает?

— И грибы, — добавляет Мэтт.

— И немного хлебных палочек, — говорит Аманда.

— Эй, — я указываю телефоном на нее. — Они не были частью договора.

— Не было и трех лестничных пролетов. Возьми хлебные палочки, — говорит она шутливо, но непреклонно.

— Ладно.

— О, — Мэтт плюхается на диван моей бабушки, который мы привезли со склада. — Закажи ее в пиццерии «Папа Джонс» [86] Сеть пиццерий. Пейтона Мэннинга.

— Почему? — я вопросительно приподнимаю бровь.

— Это сделает ее особенной от мысли, что я заказываю в пиццерии, одобренной Пейтоном Мэннингом.

— Это смешно, — я останавливаюсь. — Но я это уважаю.

— Это моя девочка, — Мэтт смеется. — Я хорошо тебя обучил, — он обращается к Аманде, которая разбирает вещи, пока я заказываю пиццу. — Милая, мы уже можем отправить ее в реальный мир. У нее есть все необходимое.

Саркастически, Аманда отвечает:

— Используя Пейтона Мэннинга в качестве шкалы приемлемых вещей? Да, она готова к реальному миру.

Черт, а она права.

Чертовски верно, я готова.

Еще немного, еще несколько минут.

Я считаю минуты, пока часы не дойдут до четырех тридцати. Они должны быть здесь, но опаздывают. Мне просто нужно немного больше времени, чтобы побыть с ним в последний раз.

Качаясь взад-вперед, я держусь руками за голову, позволяя моему телу погрузиться в него.

Четыре тридцать два. Еще две минуты я могу быть с ним. На две минуты больше, чем я предполагала. Следующие две минуты могут изменить мое решение.

Я не могу это сделать. Не могу отпустить.

Я слышу стук в дверь. Нет.