Дон Бот - Беги, детка, беги [ЛП]

Где я окажусь, если останусь одна, Мейсон?

Кем я стану?

— Эмилия! — рявкает Райли, и я подпрыгиваю.

— Что? — растерянно спрашиваю я.

— Я обращаюсь к тебе уже в четвертый раз. Снова думала о его члене? — кричит он, и я краснею, потому что так и есть. — Господи, ты такая мерзкая, — говорит Райли и раздраженно стонет.

Он меня ненавидит, Мейсон. Не знаю, почему он до сих пор меня не бросил и почему я до сих не ушла от него.

— Твой телефон. — Он протягивает руку ладонью вверх, и я хмурю лоб.

— Что?

— Дай мне твой телефон, Эмилия!

— Что? Зачем? — растерянно спрашиваю я.

— Просто дай мне свой чертов телефон, Эмилия! — о, Господи, Мейсон, я сразу же думаю о всех тех фотографиях, что отправила тебе и получила в ответ, и которые сохранила, все до единой. Я не хочу давать ему свой телефон, Мейсон, там все наши сообщения, типа: « Ты уже спишь? Он уже спит? Когда ты придешь? Я хочу трахнуть тебя, Эмилия».

— Я не дам тебе мой телефон, Райли!

— Если ты не отдашь сама, я остановлюсь и заберу его силой, Эмилия. Дай мне свой телефон. Сейчас же! — о, Мейсон, он говорит это тем тоном, который ты усовершенствовал, и знаю, что он серьезен. Накрываю рукой карман штанов и судорожно соображаю, как можно быстро стереть все, что нас связывает. Ничего не выйдет, потому что он продолжает смотреть на меня, когда не смотрит на дорогу, поэтому протягиваю телефон ему.

— Теперь я понимаю, почему Мейсон всегда так грубо разговаривал с тобой. Мне понравилось, Эмилия, наверное, я чаще буду так делать. — С этими словами он кладет телефон в карман, и мои глаза расширяются за солнцезащитными очками. Все идет не по плану, Мейсон.

Райли никогда не был таким. Только со вчерашнего дня в нем что-то щелкнуло , словно у него переключили выключатель. Это психовыключатель семьи Раш, Мейсон? Я немного боюсь, если честно. Хоть никогда не могла предугадать, что у тебя на уме, я инстинктивно знала, что ты защитишь меня, если дело зайдет слишком далеко. Чего можно сейчас ожидать от Райли — даже не догадываюсь.

Квартира действительно очень красивая, Мейсон, но я не могу радоваться. У нас прямой вид на Центральный парк, и, как и в пентхаусе твоего отца, в котором мы жили, здесь окна на всю стену. Озеро сверкает в заходящем вечернем солнце. Типичные желтые такси протискиваются сквозь плотное движение. Я вернулась домой, что не вызывает хороших воспоминаний, Мейсон. Когда мы познакомились на станции метро, Райли вытащил меня отсюда, а теперь снова привез обратно.

Повсюду стоят коробки, мебель собрана только наполовину. В спальне на полу лежит матрас, и я не могу представить, как спать на нем с ним.

Я скучаю по тебе.

Я бы с удовольствием позвонила тебе и сказала, как сильно мне тебя не хватает.

Но не могу.

Ты тоже думаешь обо мне?

Чем ты сейчас занимаешься?

Посреди ванной находится большая ванна, в которую я сразу влюбилась. На улице холодно. Такое ощущение, что скоро пойдет снег, но время еще не пришло. Внутри меня все точно так же. Покрыто льдом. Поэтому, пока Райли съездит за едой, я решаю искупаться. Он почти не разговаривает со мной, Мейсон, но его можно понять. Может быть, нам обоим просто нужно успокоиться, и тогда все будет хорошо. Здорово, наконец-то, снять грязную одежду после долгой поездки и лечь в теплую ванну. Сейчас я смою с себя твои последние касания. Я все еще чувствую тебя во мне, Мейсон, каждой клеточкой, когда залезаю в воду, запрокидываю голову назад, закрываю глаза и делаю глубокий вдох.

Тогда я задерживаю воздух и позволяю воде поглотить меня так же, как ты всегда поглощал. Мне нравится ничего не слышать, ничего не видеть, но чувствовать так много. Например, то, как мое тело требует кислорода, потому что не могу дышать, а сердце мчится все быстрее и быстрее.

Но все равно пытаюсь расслабиться и больше не думать о тебе, Мейсон. Это слишком больно. Но чем больше я стараюсь, тем больше думаю о тебе. О твоих прекрасных глазах, которые могут так меня смутить, одним только взглядом, как вчера, когда мы стояли в гостиной твоих родителей. Ты сказал, чтобы я подошла к тебе, и я послушалась, как загипнотизированная. Потому что не могу сопротивляться твоему голосу, как и не могу сопротивляться твоему существованию, потому что ты держишь меня на невидимом поводке. Иногда ты делаешь его посвободнее, Мейсон, а иногда держишь так плотно, что я не могу дышать. Но не имеет значения как, это всегда хорошо.

Ты даешь мне ровно столько свободы, сколько мне нужно.

Боже, я не могу думать, Мейсон, и у меня кончается воздух. С глубоким вздохом поднимаюсь наверх и застываю оттого, что кто-то сидит прямо на краю ванны. На секунду мое сердцебиение останавливается, потому что это было бы в твоем стиле, просто сидеть здесь и ждать, когда я вынырну. Но это не ты, Мейсон. Почему это не ты? Это Райли, и он держит в руке мой телефон.

Дерьмо.

Я сразу же хочу вылезти из ванной, но он спокойно говорит:

— Оставайся в воде. — Я откидываюсь назад, скрестив руки на груди и поджав колени. Что со мной, Мейсон? Еще вчера я занималась с ним сексом. Почему вдруг все мои инстинкты кричат мне спрятаться от него и бежать так далеко и быстро, насколько это возможно?

— Опусти руки, Эмилия, ты моя невеста. — Я опускаю руки и стараюсь успокоить дыхание. Нет причин, по которым мое сердце должно биться так быстро. Это Райли. Милый парень, которого я тогда встретила в метро и перед которым не смогла устоять, потому что у него была такая дружелюбная улыбка. Райли, который помогает пожилым людям перейти через дорогу и который останавливается, когда утиное семейство идет в сторону водоема.

Он адвокат по защите природы. Насколько жестоким человеком он может быть? Я его знаю, он ничего мне не сделает. Он добр со мной. Он всегда был ангелом, а ты дьяволом.

— Я хочу знать все, — жестко говорит он. — Каждую позу, каждое слово, все, что он с тобой делал и как часто, когда я был наверху у родителей.

Дерьмо. Это нехорошо.

— Не думаю, что сейчас говорить обо всем этом хорошая идея. Мы же хотели начать сначала.

— Но для этого я должен разобраться со старым, не так ли, Эмилия?

— Ты будешь нервничать. Разозлишься, и это ранит тебя. Зачем нам это делать? Его больше нет, а я здесь. Разве не это имеет значение?

— Не для меня, Эмилия. Я хочу все знать. Сейчас.

— Можешь дать мне полотенце? — прошу его, желая избежать этого разговора.

— Ты остаешься в воде! — рявкает он, и я чувствую, как кровь отливает от лица. Я ничего не хочу ему рассказывать, это принадлежит только нам, Мейсон. Это никого не касается, даже его. Кроме того, я не хочу видеть боль в его глазах, когда он обо всем узнает.

— Ладно, значит, я позвоню ему и сам все узнаю, Эмилия.