Маргарита Смирновская - Крутая Бамбина (СИ)

Гущин достал диктофон и включил запись: «Найди Пахана… Скажи, у него Троянский конь. Пусть боится Троянского коня. Они убьют его. Они не хотят делиться. Найди Пахана…». Тут парень захрипел и закашлялся. «Кто они? — это уже был голос Гущина. — Кто? — Каменщики… Сваровские… Пахана… Они держат его…».

На этом запись закончилась, и Сережа стал рассказывать дальше:

— Это было начало моего расследования. Парень этот умер, и там, на похоронах, я стал вычислять всех. Среди присутствующих единственным Павлом был Высоковский. Осталось понять, кто такие сваровские каменщики. Поговорив с коллегами, я узнал одного подпольного бандита по бриллиантам, который вышел на рынок с откровенным стеклом и получил кликуху Сваровский за то, что торговал стеклом по цене бриллиантов. Сейчас он занимается контрабандой настоящих бриллиантов. Перевоз совершал через официальные организации без подозрений на контрафакт. Каким-то образом Павел попал к ним в кабалу. И я подозреваю, что случилось это, когда грянул кризис грянул и его акции упали. Думаю, тогда он и согласился на эту махинацию, чтобы вывести фирму из банкротства. Как раз его дела стали налаживаться.

На похоронах я узнал, что этот студент был Павлу дальним родственником и работал курьером. Но родственник-курьер?! Не менеджер, не в отделе продаж, а простой курьер! И этот курьер жил в отдельной квартире, имел дорогой телефон, собственный мотоцикл и платил за свою учебу, питался в ресторанах… Может ли курьер-студент себе такое позволить?

Гущин помолчал и продолжил:

— Думаю, он принимал товар после таможни и отправлял его заказчику. А деньги получал Павел по поддельному паспорту на загрансчетах, что не устраивало Сваровского, ведь он любил недоплачивать. Он славился своей жадностью, и Павел это знал и перестраховался.

Гущин замолчал, когда увидел официантку, принесшую нам блюда. Она ушла, и Сергей продолжил:

— Я думаю, на таможне он нечаянно что-то услышал, напугался и выдал себя. Или узнал о перехвате бриллиантов. Сваровский захотел вернуть себе часть денег и решил подставить Павла.

— И судя по тому, что они искали у Павла бриллианты, заказчик не получил партию, — догадалась я.

— Курьер спрятал партию, а Павел это понял, но не нашел, куда. А может, нашел… В любом случае тянул время как мог, а затем сбежал от Сваровского.

— Он знал, из-за чего убили его курьера? — спросила я.

— Я в тот же день по почте отправил запись с диктофона. С тех пор я стал распутывать его дело и следил за всей компанией Высоковского-старшего. И тогда понял, что в бриллиантовое дело его втянул финансовый. Павел пытался вылезти, но из-за пропажи партии не мог.

— И ты это не рассказал Енисееву?!

— Рассказал я! Но мои доказательства косвенные. Ни одной реальной улики. Павел со своим курьером переиграл Троянского коня, но потерял жизнь. Они поняли, что он сбегает. Стали угрожать. И он зачем-то свалил все на брата.

— Чтобы за ним менты следили и уберегли от бандитов, — догадалась я. — Павел боялся за него. Наша задача найти Троянского коня?

— Да. Поначалу я думал, что это финансовый.

— Это не он. Он сам боялся кого-то и пытался найти бумаги. Почему бумаги?

— Надо за партию платить, а Пашка все деньги увел, чтобы с родни ничего не спрашивали. В лучшем случае банкрот, продажа имущества, но Мишка свою мать без существования не оставит, а этого дохода не хватит для погашения долга за партию. По их меркам это гроши. Павел все продумал, только не учел хвост. Он не успел реализовать свой грандиозный план. Троянский конь его настиг. Потому что он подумал, как и мы, на финансового! Он не нашел настоящего коня.

— Ты думаешь, конь в офисе?

— А где же еще? Конь — тот, кто знал о передвижениях средств, кто имел доступ ко всем кабинетам и был наблюдательным. Знал все, что творится вокруг.

Мне вдруг стало жарко, даже душно. Перед глазами всплыл образ Алины. Но поверить, что она — Троянский конь, я никак не могла.

— Что с тобой? Ты догадалась, кто конь? У тебя есть мысли?

Я набрала воздуха и по методике йоги не стала делать поспешных выводов.

— Есть идеи. Но надо их проверить, — ответила я.

— Проверять — моя задача, — напомнил Гущин.

— Я не буду показывать на человека, если он лишь образно подходит под твои описания.

— А если он — конь?! Ты первая жертва, потому что у тебя был Высоковский-старший. Ты и последняя, кто разговаривал с ним, и ты нашла его завещание.

Я не стала ему больше ничего говорить. Напомнила про врача, и мы, пообедав, отправились в больницу обрабатывать мой глаз и делать уколы. Глаз действительно чуть лучше видел — капли и уколы помогали. Только вот я в зеркало пока не могла смотреть. Я себя боялась. Но врач меня заверила, что зрение вернется, и глаз примет нормальный вид, а шрамы будут почти незаметными, да и можно их потом пластикой убрать.

Домой мы вернулись к пяти часам вечера. Гущин затарил холодильник продуктами и, отправив меня спать, стал готовить ужин. По звукам я поняла, что он еще и прибирается в доме. Видимо, решил физическим трудом отрабатывать койку в отапливаемом гараже.

Мне действительно хотелось спать. Наверное, так подействовали лекарства. Проснувшись, я осознала, что выгляжу не очень, и решила немного принарядиться. Надела новые джинсы, кофточку — хотя бы это. Сегодня я не хотела ныть по поводу моего уродства. Я хотела показать, что я боец, и выполняю свой долг. Еще я собралась было уложить волосы, но не успела, так как услышала щелчок двери и выскочила встречать Высоковского.

Он разулся у порога и, вешая куртку, заметил мою новую.

— Откуда? — спросил он.

— Сережа купил.

Я хотела развернуться, чтобы избежать вопросов, но почувствовала, как сзади меня кто-то держал за шиворот.

— Не крутись, ты этикетку не сняла, — сказал Гущин, и я услышала, как он ее отрывает зубами.

Я готова была провалиться. А Михаил меня огрел острым взглядом.

— Кофту тоже Сережа купил? — спросил Высоковский, сунув ноги в тапки.

— Нет, кофту купила сама… — ответила я тихо, сомневаясь, что мой ответ кто-то еще ждет. Да вообще, какая ему разница, кто меня одевает?! Я всего лишь охрана!

Через минуты две Высоковский вышел из ванной и сказал:

— Отлично.

Затем направился в сторону кухни. В дверях он остановился и взглянул на Гущина:

— Ты готовил?

— Ну, не она же! — ответил Сережа, взяв меня за руку.

Я быстро вернула руке свободу. Надоели они уже со своими играми в женихов!

Михаил заглянул в сковородки.

— Стейки немного пересушены, а в картошке много масла… Ладно, я подправлю… Соус делал? — спросил Миша.

— Я кетчуп купил, — ответил Гущин.

Михаил ухмыльнулся и стал что-то готовить. Я хотела спросить его, как прошел день, даже рот открыла, но тут позвонили в дверь. Мы все переглянулись, Гущин тут же побежал к мониторам и заявил оттуда: