Ксения Фави - Мачеха для сына Принца

- Это Яна, она ведет здесь кружок, - нарушил тишину Матвей и деловито представил меня человеку, губы которого когда-то касались каждого сантиметра моего лица.

Сейчас же рот Вадима исказила ироничная улыбка.

- А это мой папа, Вадим. Ему нужна…

Я толком не успела удивиться, как старший Принц наконец отмер. Впрочем, молча он был терпимей.

- Это значит, так ты устроила свою жизнь? – приподнял бровь он. – Ведешь уроки в сельском детдоме?

Господи, да как он смеет после того, что сделал?! Ну конечно, Принц может поступать, как захочет, а остальные по первому его требованию должны прощать все обиды! А я, выскочка, выделилась из толпы его обожательниц!

- Какое тебе дело, Вадим, - голос все же предал и задрожал, - что тебя привело сюда? Искал фон поневзрачней, чтоб ярче блистать своими успехами?!

Улыбка пропала с лица Принца. Его сын, видимо, испугался скандала и отошел к отцу. Я поймала грустный детский взгляд, и он меня нехило отрезвил. Так, Яна, здесь не место для разборок. Да и не нужны они никому, просто уйди.

Я взяла свою сумку, пакет с остатками материалов, коричневую шерстяную кофту, что надевала с утра. Взгляд на Вадика я больше не поднимала. Боялась вновь сорваться, а еще больше – расплакаться. Мужчина и ребенок, к счастью, молчали. У выхода я обошла их и посмотрела лишь на малыша.

- До свидания, Матвей, - я нашла силы попрощаться. Добродушный сын этого нахала ни в чем не виноват.

- До свидания, - эхом произнес мальчик, и больше меня здесь ничего не держало.

Как оказалось через секунду, кроме большой мужской ладони.

- Яна, постой.

Он держал меня чуть выше локтя крепко, но не причинял боль. Тепло его руки проникало сквозь тонкий хлопок рубашки. От неожиданности я замерла на миг, но потом все же дернулась.

- Вадик, давай без сцен.

Сама не знаю, почему я назвала его как раньше. Может, запах Блю Де Шанель напомнил? Надо же, он все еще носит этот аромат. С каким волнением я выбирала ему парфюм для первого презента. Страшно представить, почти десять лет назад! Хотя сейчас нам всего по двадцать девять.

- У тебя всё в порядке?

Вопрос прозвучал искренне и просто. И тоже сработал, как машина времени. Я вспомнила, как прибегала на свидания, прижималась к крепкой груди юноши и рассказывала обо всех своих заботах. Плохих оценках, ворчании отца. Даже о ссорах с подружками. Вадим, конечно, мог и дразниться, и пошутить над моими грустинками. Но всегда оставалось ощущение, что я не одна.

Я моргнула. Самое худшее сейчас – растечься, как шарик пломбира по горячей выпечке. Мы уже не те, и нечего вспоминать.

- Тебя не касаются мои дела, - мне удалось произнести фразу твердо, - прощай. Надеюсь, ты скоро уедешь из этого захолустья, и мы никогда не увидимся.

Мужчина отпустил мой локоть, но успел кинуть вслед быстрым шагам:

- Я пробуду здесь всю зиму.

Реплика разорвалась над моей головой словно бомба.

Только на кухне в доме мой матери, когда в моих руках оказалась кружка горячего чая, я осознала, умненький мальчик Матвей – сын Вадима Принца. Хотя что тут удивительного? Мужчине почти тридцать, в этом возрасте у многих дети. Интересно, супруга-американка тоже зимует с ним в русской глуши?

Я и сама наведывалась на родину нечасто. В городке, главной достопримечательностью которого когда-то была карамельная фабрика моих родителей, сейчас у меня осталась лишь мама. Ну и воспоминания о самых счастливых днях и разбившиеся мечты. А так как родительница сама навещала меня в столице, по понятным причинам сюда я не рвалась.

Теперь же я не просто приехала в гости, я собираюсь тут жить. После развода оставаться в Москве мне накладно по финансам. Но главное – мой бывший муж совсем не дает мне покоя. Уговоры вернуться, угрозы и ночные приезды так вымотали мне нервы, что возвращение в городишко показалось меньшим из зол. А тут, оказывается, обосновался Принц!

- Почему ты не обедаешь?

Мама вошла неслышно, дверь на веранду большого дома летом оставалась открытой. Женщина тяжело дышала и обмахивалась соломенной шляпой. Она поставила пакет с фруктами и грузно опустилась на угловой диванчик. Сколько я не уговариваю матушку худеть, она не может отказаться от варенья или тортика.

- Мам, что ты знаешь о Вадике Принце?..

Мама ахнула и опустила шляпу. Уже много лет в наших разговорах было табу – никаких упоминаний о Принцах. Такое правило установила я, а теперь сама подняла запретную тему. Маменька наверняка в шоке.

- Всё знаю, - растерянно призналась она, - у нас с Кариночкой нет секретов.

Карина Львовна – мама Вадима и лучшая подруга моей матери. Даже когда главы наших семей стали врагами, женщины умудрялись поддерживать связь. А уж овдовев, снова стали не разлей вода.

- Расскажи, - я выдержала взгляд глаза в глаза.

Мама качала головой.

- Вы виделись? – догадалась она.

Я только кивнула. Есть выражение – владеешь информацией, владеешь миром. Если я узнаю, чем живет и дышит Вадим, возможно, пойму, чего он забыл на родине. Так я смогу предугадать, где он бывает и когда. И просто не буду с ним пересекаться. Мысли о том, что меня ко всему прочему точит любопытство, я загнала подальше.

- Он ведь вдовец, - всплеснула руками маменька.

Отчего-то мне стало очень холодно. Я кивнула в просьбе не останавливаться.

Я куталась в кофту и слушала мамин рассказ. Было не по себе, словно перед моими глазами пронеслась жизнь некогда любимейшего человека. В принципе, во многих моментах я так и предполагала. Удачливый адвокат, разрывался между Штатами и Москвой. Но, конечно, что его коснется несчастье, я не думала.

Супруга Принца была фанатом экстремального серфинга. Она имела русских родителей, но выросла в Калифорнии и с детства занималась этим водным видом спорта. Просто скользить на доске по волнам молодой женщине было скучно, она ловила самые крутые, не боялась непогоды.

На мой взгляд, легкомысленно для человека, имеющего детей. Но кто я такая, чтобы судить о том, чего не прошла сама? Да и думать плохо о человеке, которого нет на свете. Опасное хобби и погубило женщину. Я попросила маму не вдаваться в подробности несчастья, и не описывать ситуацию с ребенком Вадима. Слишком тяжело.

Я и так как будто прошла бок о бок с мужчиной путь, о котором поведала мама. Сердце заныло, чай остыл.

- Кариночка плоховата по здоровью, - перешла к главному мама, - я говорила, сосуды. Вот Вадик и приехал с ней зимовать. Тут ведь как – то снег наметет, то она простудится, захандрит. А к нему не хочет, уперлась. Мальчик любит ее, вот и пошел на поводу капризов.

Мальчик. Я поджала губы.

- Ну, коль уж вы встретились и, как я понимаю, поговорили, я позову Вадика посмотреть наш котел. Местных мастеров трезвыми не сыщешь, а наступает зима.