Анастасия Медведева - Сердца требуют

- О чём ты? - нахмурив брови, переспрашивает та.

- Мне надоело, что ты за меня решаешь, что я чувствую, что я думаю, что я должна сделать в перспективе... живи своей жизнью и решай за себя, а не за меня. Спасибо заранее, - чётко произношу.

Знаю, она сейчас раздавлена - или пытается сделать вид, что раздавлена, но я устала.

Устала продираться через всю их паутину, свитую непонятно для кого. Хочет поговорить

- пусть говорит. Я в данный момент нахожусь рядом. Всё просто. К чему все эти витиеватости?

- Не думала, что это может так напрягать. Я всего лишь озвучила вслух то, что считаю фактом, - произносит Аглая чуть более сухим голосом.

- А с чего ты решила, что все твои мысли - это прям стопроцентное попадание? Ты в мою голову не залезала, так откуда такая уверенность? А даже если что-то и плавает рядом с правдой, то почему ты решила, что я хочу это выслушивать? - спрашиваю ещё суше, - У тебя проблемы с Ваней, так причём здесь то, что ты мне, как ты считаешь, не нравишься?

- Я это к тому вела, что ты, может быть, из-за этого не хочешь говорить о том, что знаешь,

- начинает, было, Аглая, а я не выдерживаю:

- Нет, это какой-то невыносимый разговор, - разворачиваюсь и иду к двери.

- Надя, пожалуйста, останься! - просит брюнетка, в голосе которой я вновь слышу готовность расплакаться.

- Перестань заниматься словоблудием, - предупреждаю её совершенно серьёзно, - меня это раздражает. Открою тайну - это вообще всех раздражает. В этом нет ничего обаятельного. И умной ты себя при этом не показываешь, наоборот! Хочется плюнуть на твои проблемы и оставить тебя в болоте собственного красноречия.

- Ладно, я поняла! - повышает голос Аглая, - Я очень хочу, чтобы ты сказала честно: упоминал ли Ваня меня в вашем разговоре?

- Нет! Я честно ответила ещё пять минут назад, - повышаю голос и я.

- Я не верю! Он хоть кому-то должен был что-то сказать! Мы два года встречаемся! - на глазах Аглаи вновь появляются слёзы.

- Может, за эти два года ты и не заметила, но твой парень не из разговорчивых, - замечаю, подняв брови, - и не стоит от него ждать, что он поделится своей болью с Ксаной, потягивая безалкогольный мохито!

- Теперь ты решила заниматься словоблудием! - предъявляет мне Аглая.

- Это, знаешь ли, заразно! - ставлю жирную точку; затем добавляю чуть тише и спокойнее,

- Как и всякая глупость.

- Что, даже ни намёка?.. - едва слышно уточняет брюнетка, опуская взгляд в пол.

- Ну, с чего ты взяла, что он станет со мной об этом разговаривать? - искренне недоумеваю.

- Ну, хоть с кем-то то он должен поговорить, - закрывая лицо руками, шепчет Аглая и начинает плакать.

Не сдерживая себя.

Не щадя свой макияж.

Чувствую, как сердце сжимается... Да, мне тоже жалко этого парня. Единственный друг, с которым он мог поделиться сокровенным, предал его доверие.

- Ты хочешь, чтобы он знал, как тебе жаль? - спрашиваю негромким голосом, тяжело вздохнув.

- Хочу, - шмыгая носом, шепчет Аглая.

- Тогда умойся и возьми себя в руки. А потом найди в себе силы и поговори с ним, -отвечаю, доставая телефон.

Пока брюнетка громко сморкается, перестав изображать из себя принцессу, набираю сообщение Тимуру и дожидаюсь, когда на нём появится значок «прочитано».

- Я выйду на секунду, - сообщаю Аглае и закрываю за собой дверь в женский туалет, встречая в коридоре озадаченного Ваню.

- Тимур сказал, что у тебя что-то срочное, - сведя брови, произносит он.

- У меня всё в порядке. Но в женском туалете кому-то плохо. И этот кто-то несколько раз называл твоё имя. Я подумала - надо тебе сообщить, - проговариваю спокойным голосом и иду в сторону танцевального зала, давая понять, что другой информации от меня не поступит.

Слышу, как за спиной открывается дверь, затем, как выключается вода, а затем.

- Отвернись! - крик Аглаи способен оглушить.

Но я лишь закатываю глаза.

Этой царице давно пора было снять корону и показать, какой слабой она бывает. Не знаю, чем там всё закончится, но надеюсь, что опухшее от слёз и освобожденное от макияжа лицо брюнетки позволит им перейти на новый уровень общения.

Если нет. ну, что ж - помогла, как смогла.

Перед входом в зал останавливаюсь, заметив Тимура у стены.

- Надеюсь, ты понимаешь, что делаешь, - только и произносит он.

- Понятия не имею, - признаюсь честно.

- Лучшая тактика, - беспристрастно отзывается парень.

- Спасибо, что помог, - протягиваю, после чего вспоминаю о своей сегодняшней слепоте, -как ты себя чувствуешь?

- Стоять прямо могу, - ровным голосом произносит Тимур; а затем добавляет чуть тише, но также... до странного официально, - спасибо за заботу.

- Я пойду. - сообщаю очевидное и уже разворачиваюсь к двери, как слышу его голос:

- Сегодня мой отец ждёт тебя на ужин. Я должен был сказать вчера, но ты так спешила отправить меня в машину, что...

- .что?.. - поворачиваюсь обратно, глядя на него во все глаза.

- Что я не нашёл возможности сообщить, - завершает предложение Тимур и отводит взгляд.

Не спешу отвечать. Не спешу вообще как-либо реагировать. Идти к ним на ужин я не хочу. И уж тем более я не хочу сталкиваться с его отцом.

Но кто мне позволит отказаться?

Если речь идёт о Том человеке. то выбора у меня нет в принципе.

- Ты мог бы найти эту возможность, - проговариваю медленно, впадая в какой-то ступор, -я бы хотя бы успела заболеть - как ты сейчас!

- Моё плохое самочувствие не освобождает меня от этой повинности. Так что, думаю, и тебе бы это не помогло, - негромко произносит Тимур.

- Это лучшее приглашение, которое я когда-либо слышала, - выдавливаю из себя и ухожу в зал.

Всё оставшееся до часа X время, пребываю в каком-то вакууме. Что-то отвечаю Лесе, когда она спрашивает о так и не вернувшейся Аглае; указываю Ксане направление, где я оставила её подругу; ловлю на себе взгляд Екатерины Сергеевны, когда мы хлопаем в ладоши, благодаря педагога за занятие, - кажется, мама Тимура поняла, что мне успели сообщить новость.

Уже на совещании по поводу концепции группы, краем сознания отмечаю, что она выручает меня, озвучив все мои идеи из блокнота, который несколько дней назад попал к ней в руки - и делает это так, словно мы с ней перед этим договорились, что их озвучит именно она, дабы к моим мыслям отнеслись серьезнее.

Но конкретно в данный промежуток времени у меня не хватает сил осмыслить подобный шаг. Чего там? Я должна была изумиться уже тому факту, что Екатерина Сергеевна в принципе ознакомилась с моими записями! - я давала ей блокнот лишь для того, чтобы она оценила лирику.

Но всё это отмечается где-то на периферии мозга. Всё остальное пространство занято осмыслением другой проблемы: отец Тимура... Он пугает меня. Зачем он захотел видеть меня в их доме? Что ему нужно? Это не Ксана и Аглая с их закидонами. Это взрослый человек, не выносящий, когда его время тратится впустую, и не терпящий ошибок.