Надежда Волгина - Незваный гость лучше любовника

Пару раз Алексей просил у нее телефон и звонил своей «малышке». В такие моменты, пытаясь отключить слух и зрение, Таня ловила себя на мысли, что бесится, что его влюбленное лицо ее раздражает, а сюсюкающие интонации в голосе просто выводят из себя. А он с восторгом рассказывал своей пассии, где находится и что видит, не замечая ее реакции. «Малышка», видать, жаловалась, как ей скучно и одиноко без него, а он уговаривал ее потерпеть еще чуть-чуть, и что за ней там есть кому приглядеть.

После очередного такого звонка Таня поняла, что жутко устала. Ходить пешком больше не было сил, голова гудела от уличного шума. Захотелось куда-нибудь в тихое место, подальше от центра. Да и день уже клонился к вечеру. Выбор пал на Воробьевы горы и прогулку на кораблике по Москва реке, как достойное завершение экскурсионного плана. Одного только Таня не учла — экстремальных наклонностей Алексея, и что это приведет к небольшой ссоре.

До отплытия кораблика оставалось чуть больше часа. Следовало чем-то занять себя и гостя. Как назло, присесть было негде, все немногочисленные лавочки заняты. С непривычки ноги ломило нещадно, Таня даже морщилась временами, когда становилось невмоготу.

Рядом работала канатная дорога. В сезон она исполняла роль транспорта для лыжников, а сейчас функционировала, как аттракцион.

— Прокатимся? — предложил Алексей.

— Ни за что!

Единственный раз, в детстве, она каталась по канатной дороге. Дело было в Сочи, куда Таня ездила отдыхать с родителями. В небольшой вагончик набилось немыслимое количество народу. Жара стояла удушающая, жутко воняло потом. Все время Таня ехала с закрытыми глазами, страдая от головокружения и вцепившись в поручень. Красоты Дендрария оценила, когда вниз спускались пешком, да и то не сразу, а как прошла дурнота, и ее вырвало пару раз. Все это она рассказала Алексею, как и то, что с тех пор для нее тема подъемников закрыта.

— А я прокачусь. Пойдемте, хоть на меня посмотрите.

Ну как тут откажешь, когда так смотрят и улыбаются. Кроме того, сидеть на солнце становилось жарко, а там хоть относительная тень от редко растущих деревьев.

Алексей пошел за билетом, а Таня смотрела, как людей подхватывают спаренные сидения, увозя вверх, все выше и выше. Она даже боялась представить себя на их месте, и ей совершенно не были интересны их ощущения. Хотелось закрыть глаза и ничего видеть и не слышать.

Она не успела даже сообразить, как Алексей обхватил ее за талию, плюхнул на сидение, устроился рядом и опустил металлическую перекладину. Когда «голова включилась», было поздно — они уже болтались довольно высоко над землей.

— С ума сошел?! — закричала Таня, чувствуя, как голос срывается на визг. — Больной что ли?!

Она не стеснялась в выражениях, отдавая себе отчет, насколько вульгарно выглядит. Страх накатывал волнами, заставляя цепенеть, а рот жил самостоятельной жизнью, извергая ругательства. Все это время Алексей даже не смотрел на нее, улыбаясь и рассматривая окрестности. Вид у него был совершенно довольный. Она бы непременно пустила в ход кулаки, если бы смогла отодрать скрюченные пальцы от поручней.

— Зачем вы так сделали? Говорите! — приказала Таня, в упор глядя на Алексея и стараясь говорить спокойно.

— Хотел перебороть ваш страх.

— А если это не страх, а фобия, и у меня сейчас случится сердечный приступ?

Так убедительно она это произнесла, что сама поверила. Сердце вдруг заколотилось, словно собралось удрать из груди, перед глазами потемнело и трудно стало дышать.

— Престаньте! Никакая это не фобия. Лучше посмотрите вокруг — какая красота!

Канатная дорога поворачивала вокруг своей оси — если раньше шел подъем, то теперь начинался спуск. И вот тут Таня обомлела от восторга. Вся Москва простиралась под ними. Она до такой степени не любила высоту, что даже не была на смотровой площадке, тут же на Воробьевых горах. Никогда не смотрела на родной город сверху.

— Нравится?

Алексей, оказывается, наблюдал за ней, а не рассматривал панораму столицы. Таня упрямо поджала губы и процедила:

— Очень! Но все равно, вы не должны были так поступать.

— А я уговаривать не умею, — усмехнулся Алексей. — Да и вы не похожи на сговорчивую особу.

Приехали. Вот она уже и в особу превратилась. В Танином представлении особа — это что-то типа матроны, дородной и толстой, в кружевах и парче. Хорошенького же он про нее мнения, и это несмотря на все ее старания ему угодить. В очередной раз она спросила себя, зачем? Ну зачем ей это все? Одно успокаивает, что завтра все закончится — он уедет в свой Екатеринбург, а она заживет, как прежде, спокойно и размеренно. Только, отчего появляется тоска, когда она думает об этом?

До прибытия кораблика они прогуливались вдоль набережной. Ноги у Тани еще долго дрожали после канатной дороги.

— Извините, Таня, что свалился на вашу голову и, наверное, пробиваю солидную брешь в вашем бюджете, — вдруг заговорил Алексей.

Она-то думала, что они все решили, да и в данном случае деньги ее волновали меньше всего. Гораздо интереснее была сама ситуация, в которой они оба оказались.

— Я бы мог заложить часы, — он показал запястье. — Они настоящие, швейцарские. Но не хочу доверять их в чужие руки. Дороги, как память. Мне их подарил любимый человек. А так тоже не привык, чтоб за меня платили. Вы уж меня извините, что говорю об этом…

— Да перестаньте! Мы же обо всем договорились. Завтра вы все вернете, да и не последнее я трачу.

Поди, часы тебе «малышка» подарила. Вон как мечтательно загорелись глаза, когда рассказывал. Знала бы раньше, все бы сделала, чтобы ты их заложил.

Таня не узнавала себя. С какой это стати ее волнует личная жизнь и интимные отношения совершенно постороннего человека? Не все ли ей равно? Но каждый раз, стоило ему заговорить с «малышкой» или намекнуть на любовь всей жизни, становилось тошно.

Наконец-то причалил кораблик, и Таня с Алексеем расположились на открытой части, за столиком с видом на берег. Заказали кофе с пирожными. К тому времени она уже так устала с непривычки, что больше всего хотела оказаться дома, на любимом диване, перед телевизором. Не радовал даже живописный вид за бортом. А приходилось еще играть роль экскурсовода и рассказывать Алексею все, что сама знала о проплывавших мимо достопримечательностях. И так полтора часа — столько длилась поездка.

На улице уже темнело, когда они сошли с кораблика. Никакие уговоры больше на Таню не действовали, никуда еще ехать не собиралась.

— Тогда вот что! — полный энтузиазма, воскликнул Алексей. — Отвезите меня в супермаркет. Сами можете подождать в машине, пока я буду бегать в магазин. Хочу приготовить вам ужин, чтобы хоть как-то отблагодарить за сегодняшний день.