Дарья Кова - Изоляция

Она мешкала, не решаясь ничего сказать. А мне это было на руку. Значит, не может решить. Значит, у меня ещё есть шанс.

– Олег, не торопи события. Мне, по правде говоря, в твоём присутствии почему-то спокойнее. Но у меня есть причины тебе не верить.

– Ты 100 % права!

– Уже одно то, что я позвала тебя к себе домой, говорит о многом, – она улыбнулась уголком губ.

– Согласен, – понимал, что моё поддакивание выглядит довольно странно.

В голове были опилки. Так хотелось скорее её обнять и продолжить то, зачем она меня пригласила к себе, но я не решался. Вдруг Оля снова испугается. Вдруг я нарушу то хрупкое равновесие, которое с таким трудом достигнуто.

Но не успел я как следует поразмыслить, как наша идиллия нарушилась.

От входной двери снова послышался шорох.

Оля вопросительно посмотрела на меня.

– Кого-то ждёшь? – спросил ее.

– Нет… Ключи есть только у Егора. Но его сестра сказала же, что он в отъезде.

Вскочив со стула, она помчала в прихожую. Я последовал за ней.

Если это ее бывший, то как себя вести, я не представлял. Совсем недавно до меня дошло, что любовь к женщине это не только потребительство в виде физиологической тяги к ее прелестям. Любовь это еще и уважение. Желать физически можно любую, но любить… в полном понимании этого смысла только одну.

Олю я полюбил сразу, но с каждым днем моя любовь, а равно уважение к ней, росло. Если она скажет уйти, то мне ничего иного не останется, даже если ее бывший будет вызывать во мне подозрения.

Дверь открылась. На пороге стоял светловолосый мужчина, явно ее ровесник. А я ведь старше. Старше на 15 лет. Это тоже говорит не в мою пользу.

– Егор, Лена сказала, что ты в отъезде.

– Я и был в отъезде. Просил ее заехать еще давно, но она приехала только сегодня. Заодно и разведала ситуацию… Я думал, что мы разъехались на время, так обдумать. Но, как вижу, ты уже нашла мне замену, – он окинул меня презрительным взглядом.

Я молчал. Это их разговор. С другой стороны, если он начнет ее оскорблять, то не стоять же мне как оловянному солдатику. Нужно защищать честь женщины, которую любишь. В голове метались мысли. Я смотрел на Олю, ожидая ее реакции.

– Егор, нам нужно с тобой поговорить. Олег можешь побыть в гостиной? – скорее не спросила, а сказала мне, что делать.

Я кивнул и пошел в их гостиную. Я здесь гость, для нее званый, для него – незваный. Внимательно вслушиваясь, пытался понять, о чем они говорят. Но слышно почти ничего не было. Во-первых, они закрыли дверь на кухне, во-вторых, их разговор шел на тихих тонах. Так что беспокоиться о ней мне не следовало.

Через несколько минут они вышли, а ее бывший пошел на выход.

– Надеюсь, ты меня услышала, – кивнул ей и вышел.

Любопытство распирало, но я не спрашивал. Это их личные дела. Я совершенно не имею права ничего предъявлять, хотя ревность выжигала внутри. Они прожили много лет рука об руку, он был ей поддержкой и любовью жизни. Даже ревновать я не имею морального права.

– Нам надо ехать. Срочно. За город. Ты говорил, у тебя домик, где можно остановиться. Поехали туда! – вдруг посмотрела на меня взволнованно.

– Что случилось?

– По дороге расскажу. Поехали!

Почти всю дорогу она молчала, хотя я пару раз и просил ее сообщить, что же такое случилось, почему она сорвалась с места. Почему схватила документы, закинула несколько вещей в рюкзак.

Поехали мы на её машине, но за рулём был я, а Оля с кем-то живо переписывалась в мессенджере. По пути мы остановились у небольшого магазинчика и затарились продуктами.

Ключи от своего загородного домика я не взял, но у меня там есть охранник, поэтому нам в любом случаи откроют.

Оля была какая-то нервная, слишком встревоженная. что же ей сказал её бывший Егор я понятия не имел. Но хотелось выяснить, только она всё равно молчала, отметили с тем, что расскажет, как приедем.

Мой дом на Рублёвском шоссе довольно сильно контрастировал с соседскими, ведь этот кусок земли площадью всего 3,5 сотки у меня остался ещё с былых времён. Его не конфисковали, оставили мне как последнее жильё. Примыкал к другому когда-то моему площадью уже 30 соток. Этот аппендикс размещал на себе домик площадью 120 квадратных метров, небольшую баньку и сарай-дровницу.

На самом деле, довольно уютное местечко, что я оценил уже значительно позже. Когда-то это был домик для прислуги.

– А у тебя мило, – она, осматривая мои скромные владения, произнесла.

Впрочем, кто-то бы не стал называть их скромными, цена высока из-за своего расположения.

– Спасибо, мне тоже нравится, – ответил ей, глядя в глаза.

Мы вошли в дом и разместились на кухне, как когда-то в первую нашу встречу много лет назад. Опустошая пакеты, поставил в микроволновку первую порцию лазаньи. Оля тщательно помыла руки после меня, словно на коже были следы перца чили.

Усевшись за обеденный стол напротив друг друга, начали есть. По правде говоря, я проголодался, она, наверное, тоже. Последний раз мы ели в самолёте много часов назад.

– Так что всё-таки случилось?

– Понимаешь, Егор связан медицинским бизнесом и, по его словам, городе много заболевших. Так ему приближенные к Минздраву сказали. В Москве смертность среди заболевших около 5 %. Это много. Всё из-за сопутствующих хронических заболеваний. Дело в том, что я астматик. У меня слабые легкие. Если заболею, то осложнением обязательно будет воспаление лёгких. Поэтому мне захотелось покинуть город, отсидеться пару недель, посмотреть на ситуацию в мире. Мне хотелось, чтобы ты был рядом, – вдруг пристально посмотрела в глаза.

Я растерялся. Наверное, впервые с момента, как увидел её в аэропорту.

– Какой-то ты грустный, – ко мне в офис заехал знакомый Артём, с которым мы подружились.

Проблемы объединяют людей, а уж общие тем более. Имея психологический диссонанс разума и души, мы по-большей части смогли справиться со своими проблемами. Говорят же, вместе все даётся проще. Одна голова хорошо, а две лучше. Это как раз про нас. Артём рассказывал о своих проблемах, я – о своих. И так нам удалось наладить каждому душевное равновесие.

Я всё время вспоминал Олю. Все эти годы, что прошли с момента вынесения приговора. Меня должны были посадить, но прежние контакты подсуетились, да и диагноз маниакально-депрессивный синдром сыграл на руку. Вместо того, чтобы сидеть 20 лет или пожизненно, я получил направление в психдиспансер.

Даже это казалось стремным. Но из двух зол лучше то, что меньше. Пять лет в лечебнице не самое страшное. Тем более где-то через полгода после начала лечения я все же понял: у меня есть психологические проблемы.

А проще – я реальный псих.

Взрывной, безбашенный и слишком импульсный. Полагаю, что все это из-за того, что было время, когда я по молодости принимал наркотики. Видно, они что-то сожгли в моем мозге, поэтому я не понимал, что творил.