Лина Мур - 50 и одно дыхание легче

Я слышу, как собаки карябают дверь, просясь, чтобы их выпустили. Кирка нет. Никого нет. Я стою и, поджав ногу, смотрю на роскошную обстановку, которая меня душит. Меня всё душит здесь, словно Ник постоянно сжимает мою шею и не даёт даже вздохнуть, заставляя трястись от страха в ожидании его следующей идеи.

Вздрагиваю, когда за спиной лифт приходит в движение, а затем раздаётся шлёпанье босых ног по полу. Он возвращается. Я боюсь смотреть на него, потому что мне будет ещё больнее видеть, насколько он сейчас холоден и равнодушен. Он надел на себя ту самую маску, которую носит каждый раз со мной.

— Майкл будет ждать тебя на парковке. Я был в твоём университете сегодня. Договорился обо всём. Больше тебе ничего не нужно сдавать. Я купил экзамены и зачёты. Они проставлены в твоей зачётке. В квартире не успели убраться. Я заказал службу на завтра. Грегори приедет к тебе сам и осмотрит тебя, — его сухой голос, как удары плетью по моему лицу. Протягивает мне зачётку и ключи.

— Ник…

— Нет, — цедит сквозь зубы и с силой вкладывает мои вещи мне в руки. — Нет, Мишель. Ты не смеешь сейчас это делать со мной снова.

Поднимаю голову и встречаюсь с его воспалённым обидой взглядом.

— Ты нашла в моём теле грёбаное сердце, Мишель. Ты нашла его и заставила биться ради тебя. А теперь ты просто его забираешь. Вырываешь с корнем. Поэтому не смей говорить мне о том, что тебе что-то не нужно или, вообще, не смей что-то мне говорить. Ты всё сказала. Я тебя услышал. Уходи, но знай, что на этом всё. Наши отношения разорваны. Окончательно, — выстреливает и попадает прямо в сердце. Мои глаза сухие, и в них нет слёз. Я лишь смотрю на его лицо, и мне плохо. Внутри плохо, ведь я просила лишь о промежутке, но он, если рубит, то делает это наверняка. Другого Ник не умеет. Или вверх. Или вниз.

— Прости меня, — шепчу, когда дверцы лифта открываются, и я, облокачиваясь о стену, хромая, вхожу в него.

— Никогда не прощу тебя за то, что ты сделала со мной, Мишель. Никогда тебя не прощу за то, что ты меня разлюбила, когда я начал любить тебя сильнее. Никогда не прощу за то, что ты заставила меня поверить в любовь, а сама ушла. Никогда. Ты мой новый кошмар, и я буду заново учиться жить с ним. На этом я завершаю всё и стану, наконец-то, самим собой, а не приторным придурком, который ущемляет себя из-за тебя и твоих страхов. Я найду того, кто лучше, чем ты. Я найду ту, которая оценит всё, что я могу ей дать. Прощай, Мишель, — я задыхаюсь от его жестоких слов. Он делает ими так больно, что я даже не могу ответить. Мне нечего сказать, я ощущаю лишь то, будто он сдавливает моё горло и душит за то, насколько сильно я запуталась в себе и попросила о чёртовом времени, чтобы обдумать всё. Неужели, я заслужила это? Неужели, со мной можно всегда поступать так категорично и чудовищно?

Мои пальцы трясутся от эмоций, взрывающихся внутри меня. Хочется орать на него. Бить его. Плакать. Но я нажимаю на кнопку паркинга и чувствую только прожигающий мою кожу взгляд Николаса, ставящего меня сейчас наравне с его отцом и семьёй, которые его уничтожали. Это хуже любого слова. Это приговор. И вряд ли я выживу с ним.

Вся наша жизнь соткана из падений. Мы поднимаемся и снова падаем. Весь наш путь — это ямы, отличающиеся друг от друга лишь своей глубиной и вязкостью. Преодоление каких-то нам даётся легко, а какие-то настолько глубокие, что из них нет сил выбраться, и мы ищем другую яму, чтобы переждать там какое-то время и набраться сил. Ошибки, которые мы совершаем в каждой из таких ям, могут быть глупыми, а могут быть существенными для осознания собственного «я». Ведь каждый человек должен быть уникален. У нас разные ДНК и дороги тоже отличаются друг от друга. И стыдиться того, что уже было совершено, не стоит. Не факт, что это было правильно. Но если тебе нужно было это сделать, то для тебя в ту минуту это был толчок, чтобы выжить. Именно выжить. И таких моментов может быть довольно много. Надо слушать себя, любить себя и не винить ни в чём, как и другого человека. Очень многие слова, жестокие слова, говорятся для того, чтобы причинить боль и разрушить тебя. Они, как острые ножи, врезаются в кожу, но надо научиться быстро залатывать раны. Необходимо забывать эти неверные удары, чтобы не травмировать именно себя. Сколько раз в жизни люди друг друга оскорбляют, заставляя нас тратить свои эмоции на то, что, в принципе, того не стоит? Множество. И необходимо уметь говорить «спасибо». Да, именно спасибо. Спасибо за то, что сделали нас лучше и сильнее. Спасибо за то, что показали нам, насколько вы ничтожны и не стоите внимания. Спасибо за то, что убедили в том, что у меня всё хорошо. Спасибо за то, что благодаря вам я пойду дальше и буду гордиться собой. Вот спасибо я пока не могу сказать Николасу, точнее, пожелать идти дальше. За последние два тихих дня, пока я кое-как мыла квартиру и отвлекалась лишь на то, чтобы перекусить или на перевязку, когда приходил Грегори, в своей голове я благодарила Ника за всё, что он мне дал. Я благодарила его за помощь, за поддержку, за многое. Я благодарила его за то, что он доказал мне, в который раз, что я не сабмиссив, и даже любовь этого не изменит. С любовью у меня тоже всё плохо. Я вновь не понимаю, люблю ли я его или же настолько привыкла к скачкам адреналина, что уже не разграничиваю эти понятия. Я не знаю… до сих пор не знаю, и внутри меня тоже тихо.

На работе мне дали больничный на пять дней, телефон звонит, и я вижу на его экране номера то одной подруги, то второй. Отвечаю каждой, что подвернула ногу и пока не могу появиться в университете. Каждый день одно и то же. Я запретила им приезжать к себе, потому что тогда они поймут, что я лгала. А я хочу эту историю оставить только для себя и Николаса.

Только в выходные я заставляю себя выйти из квартиры и, хромая, пойти в супермаркет за едой. Самое страшное, что я не скучаю по Николасу. Совсем не скучаю. Мне хорошо наедине с собой, когда можно просто слушать радио или же просто валяться на кровати, просматривая снимки прошлых работ. Я занимаюсь только собой и в один момент осознаю, что мне комфортно быть одной. Мне не нужны ни подруги, ни Марк, ни Николас, ни сестра. Я абсолютно упиваюсь своим эгоизмом и улыбаюсь ему. Это чудовищно. Разумом я понимаю, что-то не так. Это не я, а какая-то другая девушка гуляет одна и выбирает для себя морепродукты и замороженный стейк, чтобы научиться их готовить. И в то же время мне этого не хватало. Не хватало времени на себя и свой эгоизм.

Когда я подхожу к дому с пакетами в руках, то замечаю машину Николаса. Всё внутри леденеет от страха, что у меня сейчас отнимут мои прекрасные минуты тишины, и я вновь окажусь в водовороте ужасающих эмоций. То вверх. То вниз. Меня снова будут использовать, а я буду разрешать это, потому что это же любовь. Нет, любовь у Сары и Райли, а между мной и Николасом, чёрт знает что.